В боях за Ельню. Первые шаги к победе
Шрифт:
Очень много проблем надо решить военным людям во время отдыха на передовой…
Командарм Ракутин, штаб армии, командующие родами войск стремились за двое суток как можно лучше подготовить очередное наступление.
Был сделан вывод, что активными действиями наших войск в предыдущие дни противник скован и, за исключением авиации, ведет себя пассивно. Только в отдельных случаях он переходит в контратаки и производит диверсионные вылазки.
Создавалось мнение, что на территории Ельнинского района немецко-фашистские войска перешли к обороне. Рубеж этой обороны — довольно протяженный. Начинался он от деревни Картино и тянулся через лес южнее Лаврова, через поля и перелески деревень Чужумово, Выдрино, Клемятино, высоту 254,1,
По всей этой дуге, по оценкам штабов частей и штаба 24-й армии, сплошного фронта не было. Система обороны строилась на принципе отдельных узлов сопротивления.
Эти отдельные узлы сопротивления должна была ночной атакой разгромить и уничтожить оперативная группа войск 24-й армии (не вся армия!). Границы действий опергуппы определились справа по реке Ужа, где занимала оборону 107-я стрелковая дивизия, слева — по реке Деснок, за которой держала оборону 53-я стрелковая дивизия 43-й армии, выдвинутой на участок фронта, подготовленный войсками 28-й армии Качалова.
В составе оперативной группы выделялись три группы: северная ударная, центральная и южная.
В северную ударную группу включались полки 103-й моторизованной дивизии, 355-й стрелковый полк 100-й дивизии и батальон капитана Козина 107-й стрелковой дивизии. Командиром группы по-прежнему оставался комбриг Николай Иванович Кончиц, которому теперь для управления войсками приказано было использовать штаб 103-й дивизии. Войска группы уже к утру 29 июля должны были сосредоточиться на фронте Никифорове — Печки и в ночь на 30 июля атаковать противника на рубеже Митино, Быково, Ушаково, в дальнейшем наступать в направлении Печки, Картино, Перганово, Чанцово, к исходу дня овладеть северо-западной окраиной Ельни.
Левая граница северной ударной группы определялась населенными пунктами Гребенщшю, Серебрянка, Ходыкино, за которой начиналась зона действия центральной группы.
В центральную группу входили: 19-я, 120-я стрелковые и частично 105-я моторизованная дивизия, несколько дивизионов 305-го пушечного и 488-го корпусного артиллерийских полков. Эта группа в ночь на 30 июля должна была атаковать своими флангами с задачей: овладеть городом Ельней.
Южная группа в составе 106-й моторизованной дивизии, танковой группы 105-й моторизованной дивизии, дивизиона 305-го артиллерийского полка и 24-й минометной батареи должна была наступать на южную окраину Ельни и обойти ее с юго-запада.
«Атаку начинает пехота внезапно без артподготовки, — говорилось в приказе № 05 штаба опергруппы, подписанном в деревне Ежевица 28 июля в 15 часов. — Танки взаимодействуют с пехотой, причем танки в ночное время двигаются сзади пехоты в готовности с рассветом прорваться вперед для подавления или уничтожения огневых точек противника, мешающих продвижению пехоты. Артиллерии быть готовой в случае обнаружения противником нашей ночной атаки дать мощный огонь по огневой системе переднего края противника и второго его рубежа, для чего на данный случай установить сигналы ракет» (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 144).
Итак, задумана ночная атака по всему фронту оперативной группы. Как ее организовать, чтобы достигнуть желаемого результата? Командарм Ракутин приказал командирам дивизий и артиллерийских полков тщательно разведать оборону противника, более полно изучить организацию им системы огня.
В результате размышлений, обмена мнениями с начальником политотдела армии Абрамовым и начальником штаба опергруппы полковником Ивановым Ракутин принял решение создать диверсионно-разведывательные роты.
Командирам 19-й, 103-й, 120-й, 105-й
Была разработана и подписана Ракутиным специальная инструкция по действиям диверсионно-разведывательных рот. В ней, в частности, указывалось, что ДРР формируются из бойцов и командиров, желающих добровольно выполнять специальные большой тактической и оперативной важности задания. Состав рот — не больше 120—150 человек (там же. Л. 139, 142).
Ракутин стремился заблаговременно устранить возможные заминки и погрешности, которые могут помешать проведению наступательной операции. Анализируя опыт предыдущих боев, он пришел к выводу, что в войсках его группы, действующих на ельнинском направлении, неудовлетворительными были связь, а также взаимодействие стрелковых подразделений и поддерживающей артиллерии. Явно неудовлетворительной признал он службу донесений. Никто из командиров частей и соединений не представил боевых донесений о результатах боя 26 июля.
Ракутина возмущало то, что, несмотря на его неоднократные устные замечания, по дорогам, тропам и без дорог продолжают уходить в тыл отдельные военнослужащие, группы, повозки, автомашины и боевая техника. Это он расценивал как свидетельство о явной неудовлетворительной борьбе с дезертирами и предателями, самовольно уходящими с поля боя. Возмущало командарма и то, что в тылах частей толклось очень много бездельников из подразделений и штабов, уклоняющихся от боя.
Впредь командарм не мог терпеть подобные факты. Вместе с официальными документами о подготовке наступления Ракутин и Абрамов направили командирам дивизий и полков, действующих на ельнинском направлении, служебную записку, в которой дали три важных приказания:
1. Данные о ходе боя представлять на командный пункт командарма через каждые два часа. Непредставление боевых донесений рассматривать как саботаж, препятствующий выполнению боевой задачи.
2. Организовать действенную борьбу с трусами, паникерами и дезертирами, обеспечив, чтобы ни один военнослужащий не покинул поле боя без приказа командира.
3. Немедленно очистить тылы и тыловые учреждения от болтающихся там людей, вернув их на свои места (там же. Л. 143).
Паника, охватившая войска Красной Армии в первые дни войны, хотя уже шел ее второй месяц, не уменьшилась. Основания для нее были. Несмотря на ожесточенные бои под Минском, под Могилевом и Витебском, под Смоленском и Кричевом, остановить противника не удалось. Очень уж далеко он вклинился в глубь нашей страны. И отступление продолжалось. Готовилась окончательно покинуть Смоленск сражавшаяся в полу окружении 16-я армия генерал-лейтенанта Лукина. Жестокие бои вела на Соловьевой переправе через Днепр и на берегах реки Вопь группа войск генерал-лейтенанта Рокоссовского.
В ночь с 28 на 29 июля был совершен ночной налет немецких самолетов на Москву. Хотя из 140 или 150 самолетов к городу прорвались четыре-пять, как тогда писали газеты, все же гул их был далеко слышен, в том числе и на ельнинской земле, оказавшейся в пламени большого сражения.
Не обеспечили стремительного прорыва в сторону Смоленска пять ударных армейских групп фронта. Они вели жестокие бои. Группа Качалова, которая была ближе других к ракутинским войскам, сражавшимся за Ельню, вела жестокие бои на подступах к Починку. Каждый день этих встречных боев был очень напряженным для 104-й танковой дивизии, ушедшей туда из-под Ельни. Ее 104-й мотострелковый полк только за два дня потерял убитыми и ранеными 473 человека (За строками. С. 112).