В бою антракта не бывает
Шрифт:
Клим легко пресек попытку водителя, выстрелив с трех шагов. Стрелял играючи, на опережение, так, чтобы пуля прошла впритирку с головой водителя.
– На место! – Клим поймал на себе взгляды остальных охотников и дурашливо расшаркался: – Клим Лозовский, ваш гид. – Затем снова занялся своим подопечным. – Пошел вон из машины!
– Может, кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – старший непроизвольно поднял руки, но держал их не высоко, на уровне лица, словно прикрывался. – Я не знаю, кто вы, но вас ждут большие неприятности. Я заместитель начальника кадров «Россугля»...
Страхов стрелял с расстояния пяти шагов. К этому времени он вышел из машины, вооружившись Валеркиным «ижем». Выстрел порадовал его: заряд попал кадровику в лицо и кисти рук.
Пистолет Макарова, на котором еще не остыли следы Михаила Кисина, был у Клима, и тот, воспользовавшись замешательством, выстрелил в затылок вылезавшему из автобуса охотнику.
Остальных взяли в полукольцо и теснили к лесу.
Майор кивнул Лозовскому: «Давай».
Клим произвел следующий выстрел.
Чумаков и Рыжов устремились за последним, бросившимся в кусты охотником. Вскоре оттуда раздался голос Семена:
– Клим, иди сюда, мы взяли его.
«Ядерщик» завернул жертве руки за спину, а Рыжов уперся ботинком в шею жертвы.
После того как Лозовский в очередной раз спустил курок «макарова», он поднял отработанную гильзу и спрятал в карман. Теперь предстояло отыскать остальные гильзы, которые находились рядом с убитыми.
– Что это с ним? – Семен первым вышел на дорогу и ботинком отстранил руку с лица раненного кадровика. – О-о... Да ты ему глаза выбил, майор. Прикончи его, чтоб не мучался.
Страхов добил беднягу из второго ствола. Заряд снова пришелся в лицо.
Чумаков и Рыжов погрузили трупы в микроавтобус и прикрыли стареньким клетчатым пледом. Натаскали земли и хвои на пропитавшуюся кровью дорогу и затерли следы.
– Оклемался? – Страхов склонился над Валеркой. Ему к этому времени завели руки за спину и связали. Майор вышел на связь с Росомахой и отдал распоряжение Селянину: – Садись в «УАЗ» и езжай за Росомахой, он уже идет навстречу.
3
Судя по билетам, Бертневу и Романову достались боковые места в плацкартном вагоне. Вначале они поджидали поезд в относительной прохладе в здании вокзала, затем вышли на перрон с южной стороны вокзала. Сам майор, у которого были какие-то дела в Подольском, уехал. Они вели разговор, и был он нескладным. Романову – в тягость. В любых других обстоятельствах он бы не отвечал на прямолинейные вопросы главного лесничего.
– Значит, за Сергеем приезжал?
– Так было бы лучше для всех.
– Не боялся один?
– Я умею это делать. – Романов припомнил предостережения, которыми, впрочем, Андрей мог пренебречь – теперь это уже неважно: «Познакомился, приехал, приценился и – отвалил».
– Вы знали или догадывались о моей миссии, и не сказали об этом Андрею. Почему?
– Потому что не знал, – ответил Бертнев. – Впервые услышал от майора. Если честно, заподозрил охотников – прибыли без охотничьих собак, вроде как налегке. Видел я их мельком, лиц под кепками не разобрал. А вот доложиться мне пришел парень с «конторской» рожей. Только вот не ко времени они – Сергея-то уже нет. Выходит, ошибся.
– Так они и раньше не ко времени были. Андрей говорил, когда была сделана заявка на охоту: задолго до побега Сергея.
– Наверное, начальство так распорядилось: никаких охот, пока Сергей в бегах. Ведь думали, что он в Светлом объявится. Иначе тебя бы здесь не было бы. Складно вру?
– Складно, – кивнул Романов. – А за путевки они заплатили?
– Я, парень, начну издалека. Не знаю, интересно тебе будет или нет. Во-первых, зону, которую охраняет Каменев, и прилегающий к ней остров, из заповедной зоны хотели возвести в ранг заказника. А тот, если вспомнить историю Светлого, был долговременным заказником и входил в подчинение Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников. И это при министерстве Российской Федерации.
– Ну и что?
– А ничего. Ничего не изменилось с тех пор. Над Каменевым Андреем я начальствую, а надо мной еще с десяток руководителей. Что касается финансов, меня порой в известность не ставят. Позвонят по телефону из главной управы и скажут: прими, мол, хороших людей. Принимаю, никуда не денешься.
– Эти тоже по звонку приехали? Кстати, как фамилия парня, который вам доложился?
Романов надеялся услышать фамилию старшего с цепким взглядом. А Бертнев рассудил, что ему не резон отвечать на «частные» вопросы.
– Заплатили, – отвечая на предыдущий и уходя от последнего вопроса, продолжил Бертнев. – Прибыла бы ваша разведкоманда, заповеднику не обломилось бы ни гроша.
После слов Бертнева о «конторских» рожах без охотничьих собак в груди Романова зародилось подозрение.
До прибытия поезда оставалось полчаса. Не объясняя причин, Романов подхватил свою сумку и перешел на северную строну вокзала, где никого не было, и вынул портативную рацию «Кенвуд». В этих краях радиосвязь была уверенной и постоянной. Но обход Андрея Каменева молчал.
Пять минут. Десять. Двадцать. Полчаса никто не подходит к радиостанции, работающей круглые сутки.
Последняя попытка вызвать обход Каменева, снова безрезультатно.
Адаптер-усилитель, разработанный для спутниковой системы связи «Иридиум» и подключенный к японскому сотовому телефону, походил на ствол с глушителем и легко «выстреливался» из любой точки земного шара. Но Романов вдруг передумал выходить на связь со своим куратором. Он мысленно прогнал разговор с подполковником Пахомовым. А состоял он из резаных фраз. Тело Каменева обнаружили неподалеку от секретного объекта. Там под маркой «Багратион» выпускают всякую продукцию. Оттуда поступил звонок от Ирины Андриановой, сообщившей о подпольном цехе. Андрей Каменев является обладателем новенькой радиостанции «Багратион».