В царствование императора Николая Павловича
Шрифт:
– Господа, ради всего святого, скажите – что все это значит? – жалобно спросил он гостей. – Откуда у вас эта книга? И откуда вы сами?
– Да, ваше сиятельство, вы правильно все поняли, – кивнул князю Шумилин, – мы действительно пришли к вам из будущего. С помощью изобретенной нами машины, которая может переносить людей из одного времени в другое, мы шагнули из две тысячи пятнадцатого года в год тысяча восемьсот сороковой. Мы ваши потомки, князь.
Одоевский захотел присесть и чуть было не промахнулся мимо кресла. В последний момент Шумилин успел поймать его за рукав. Плюхнувшись, наконец, в большое, обитое кожей кресло,
– Да, именно так… – бормотал он, – нынче ничего подобного напечатать не могут… Какие краски, какие рисунки… Господа, а вы меня не разыгрываете? – со слабой надеждой в голосе спросил князь. – Может быть это просто мистификация?
– Нет, ваше сиятельство, – ответил Шумилин, – все обстоит именно так, как мы вам сказали. Мой друг сумел изобрести машину времени. И теперь мы можем путешествовать из прошлого в будущее. Помнится, вы совсем недавно напечатали роман «4338 год». Точнее, отрывок из него вы пять лет назад напечатали в «Московском наблюдателе», а второй отрывок должен выйти в альманахе господина Владиславлева «Утренняя заря»…
Одоевский, слушая Александра, снова побледнел. Алексей, внимательно наблюдавший за лицом князя, взял со стола графин с водой, наполнил стакан и протянул его Одоевскому. Тот машинально сделал несколько глотков и благодарно кивнул Кузнецову.
– Так вот, ваше сиятельство, – продолжил Шумилин, – многое из того, что было написано вами в том романе, уже существует. Мы путешествуем в космосе, летаем по воздуху, можем переговариваться друг с другом на расстоянии тысяч верст. Но у нас есть еще много того, о чем даже вы, с вашим умом и фантазией, не смогли придумать. Хотя… Возьмем, к примеру, ваш рассказ «Косморама». В этом году он должен быть опубликован в «Отечественных записках»… – Одоевский, внимательно слушавший Александра, машинально кивнул, – …так вот, в этом рассказе речь идет о не коей таинственной детской игрушке, с помощью которой герой заглядывает в какой-то другой мир и видит различные сценки из жизни своей семьи… Я не ошибся? – Князь снова кивнул, и Александр продолжил: – Ваше сиятельство, если вы хотите, мы можем показать вам нашу «космораму». Правда, она называется по-другому.
Одоевский вскочил на ноги так стремительно, что чуть не опрокинул стоявший на столе графин с водой.
– Господа, я буду очень рад увидеть все собственными глазами! Скажите, где она, и я велю послать людей, чтобы ее принесли сюда!
– Она здесь, – сказал Шумилин и, с видом графа Калиостро, проводящего групповой сеанс гипноза и спиритизма, расстегнул саквояж и достал из него свой нетбук. Положив тот на стол, он поднял крышку-монитор и включил питание.
Одоевский наблюдал за манипуляциями Александра круглыми от удивления глазами. А когда на мониторе появилась яркая заставка – взлетающий в небо истребитель МиГ-29, князь невольно вскрикнул от удивления.
Шумилин стал показывать князю Одоевскому фотографии Петербурга XXI века, старт космической ракеты на Байконуре, нашу планету, снятую из космоса, невиданные в XIX веке вещи – автомобили, самолеты, корабли без парусов…
Князь как завороженный смотрел на эту фотосессию. Лицо его светилось от восхищения.
– Господи… Это правда… Изумительно… Какая красота… – бормотал он при виде все новых и новых фотографий.
Минут через двадцать Шумилин прервал показ.
– Ваше сиятельство, извините, но нам пора… – сказал он. – Мы должны откланяться, чтобы успеть вернуться в наше время.
– Как, вы уже уходите? – воскликнул изумленный и донельзя огорченный князь. – А может, вы погостите у меня и расскажете немного еще о вашей жизни в далеком будущем?
– Ваше сиятельство, – сказал Алексей, разводя руками, – к нашему величайшему сожалению, это сейчас невозможно. Мы сегодня должны быть у себя, в нашем времени. Впрочем… – он вопросительно посмотрел на Александра, – если вы желаете, то мы можем вас взять с собой. Короткое путешествие, всего-то день-два. Посмотрите на все собственными глазами, а потом мы вас вернем домой. Ну как, князь, рискнете?
Разговор с попыткой взять князя «на слабо» был отрепетирован друзьями заранее. И Одоевский клюнул. Он, почти не задумываясь, согласился на предложение гостей из будущего и готов был хоть сию минуту вместе с ними проследовать в 2015 год.
Быстро одевшись и взяв по совету Александра несколько книг и журналов, изданных в 1840 году, князь оставил записку супруге, которая гостила в имении родственников под Гатчиной. А на словах передал заспанному лакею, что вынужден по делам службы срочно выехать в Москву на несколько дней. Потом они втроем вышли из дома и пошли по Фонтанке в сторону Летнего сада.
Возвращение в XXI век прошло на удивление буднично. Зайдя в сад и найдя знакомый им пустынный уголок зеленого лабиринта, друзья дождались появления в воздухе голубоватого мерцающего круга.
А еще немного погодя они увидели интерьеры квартиры Антона и взволнованные лица своих друзей…
«Уважаемые товарищи потомки…»
Прибывших из прошлого путешественников друзья встретили как Юрия Гагарина после его знаменитого полета в апреле 1961 года. Антон бросился обнимать Алексея и Александра, а Коля Сергеев, который был вместе с Антоном на подстраховке и сидел в кресле у машины времени с «Сайгой» в руках, от волнения даже стал заикаться. Он повторял дрожащим голосом:
– Эт-то блестяще, эт-то восхитительно, эт-то…
Ошеломленный всем происходящим князь Одоевский скромно стоял в сторонке, с любопытством оглядываясь по сторонам. Его удивляло все: и яркий свет люстры, и непривычная мебель, а главное, машина времени, которая уже свернула временной портал, но продолжала еще работать, мигая светодиодами и издавая чуть слышное гудение.
Первым опомнился Александр. Он жестом остановил восторг своих приятелей и, повернувшись к Одоевскому, произнес:
– Друзья, хочу представить вам нашего дорогого гостя из прошлого, замечательного человека, его светлость, князя Владимира Федоровича Одоевского. Он любезно согласился быть нашим гостем.
Во время этого пышного, как кавказский тост, представления Одоевский стоял, скромно потупившись, а потом сделал полупоклон. Антон и Николай смотрели на князя, словно папуасы на телевизор. В обычной питерской квартире – живой человек из XIX века, знавший Пушкина и многих других знаменитостей. Невероятно, но все сказанное – истинная правда.
– А теперь, князь, я представлю вам моих друзей, – сказал Александр, указывая рукой на притихших вдруг присутствующих. – Прошу любить и жаловать: Антон Воронин, изобретатель и создатель этой чудо-машины.