В чужом обличье
Шрифт:
— Нет, нет, нет, не может быть, — бормотал он, утирая холодный пот. — Не может быть!
Неужели его отцом был Прагский Магорез? Это было настолько невероятно, что Реймонду показалось, будто он сходит с ума. Невероятно, но и правдиво, ведь по датам всё примерно сходилось. И мало того, эта версия объясняла, почему убийца интересовался у Агостона матерью Реймонда. Была ли у них любовь, которой помешал дед, из-за чего Магорез и стал тем, кем стал? Или он изнасиловал мать Реймонда, и та потом не пережила позора?
— А ещё говорят, что знание — сила, — продолжал бормотать
Всю ночь Реймонд долбил в подвале неглубокую выемку, чтобы похоронить оставшийся от деда пепел, а затем перерывал его спальню, нашел массу разных писем и посланий, но практически ничего о маме, папе и Прагсе. То, что дед хранил эти записи в отдельном, потайном месте, указывало на важность информации, но её было мало, слишком, слишком мало!
— Тело убийцы было уничтожено, — сообщил Гиозо Алариш.
— Жаль, — искренне огорчился Реймонд.
Правда, чего он собирался добиться от огрызка трупа, Реймонд и сам не взялся бы ответить. Даже произойди невероятное чудо и освой он за ночь начала некромантии, ничего бы не вышло — тут не справился и магистр. Но после бессонной, лихорадочной ночи Реймонд плохо соображал, и двигали им больше эмоции, чем рассудок.
Он должен был узнать правду!
— Что-то случилось? — поинтересовался Гиозо.
Сказано это было вроде нейтрально, но Реймонда моментально протрезвило. Как и вчера с мастером Светлой — от Гиозо тоже исходила неявная, угрожающая, пассивная магия. Или что-то такое.
— Дедушке что-то там пришло в голову, но без тела вряд ли сработает, — почти честно ответил Реймонд и тут же сменил тему: — На других магов нападали?
— Пока что нет, — покачал головой Гиозо, — но, возможно, убийца сбежал.
«Киэра утром что-то говорила об облавах и страже в ночи», — припомнил Реймонд. Стоило бы, конечно, порадоваться: вряд ли он справился бы ещё с одним убийцей, но… напарник Магореза был возможной ниточкой к прошлому. Плохой, дрянной, ненадежной, но ниточкой. Пускай он не знал прошлого Магореза, но ведь мог указать на людей, знакомых с ним? Какие-то места в Прагсе, не в горах же Перпетолиса они познакомились?
— Или, возможно, он действовал один, — сказал Алариш, впиваясь в Реймонда взглядом. — Что-то ещё стало известно?
— Нет, дедушка молчит, — отбрехался Реймонд.
— Ему лучше?
— Да.
— Было бы неплохо побеседовать с ним, когда он выздоровеет. Следовало сделать это сразу после покушения, но безопасность короля была важнее, — пояснил Гиозо.
Реймонд мысленно утёр новую порцию холодного пота, кое-как распрощался и удалился.
Прошло несколько дней, проведённых в трудах и науке. Каждый день у Реймонда болела голова и руки, слабело тело, и только укрепляющие мази и пилюли мастера Светлы его спасали. Заставлять себя учиться было тяжело, но душу грела цель — богатства деда!
Второй убийца так и не появился, волнение в Нуандише постепенно стихло, всё вроде бы вернулось в привычную колею, пока одним прекрасным утром Реймонд не спустился к завтраку. В облике дедушки.
— Ну, здравствуй, Реймонд, — улыбнулась ему Киэра.
Реймонд запаниковал и тщательно проверил себя. Иллюзии были на месте. Киэра — маг?
— Ты двигаешься иначе и жесты у тебя, как у Реймонда, — пояснила Киэра.
Тон её стал суровым, брови нахмурились. Реймонд уже приготовился скинуть иллюзию и начать объяснять, когда с улицы донёсся шум. В башню влетел знакомый паренёк, и Реймонд подумал неуместно, что он, наверное, посыльный, закреплённый за дедом.
— Уважаемый магистр, вы на ногах, какое счастье! — возопил паренек. — Король Гарриш Второй прислал меня со срочным сообщением! Князь Аралас Макраниш из долины Понс у латийского моря прислал срочного гонца, с сообщением, что у них вылез грых-шатун! Король Гарриш просит вас, уважаемый магистр, немедленно выехать туда и разобраться!
Реймонд мысленно выругался, пытаясь сообразить, что делать.
Интерлюдия 2
Гиозо Алариш
Удар, отбив, парирование и резкий выпад. Противник зашипел от боли: укол пришёлся ему в запястье левой руки, но оказался недостаточно силён, чтобы заставить выпустить дагу. Просчёт. Болевой порог противника оказался выше, чем Гиозо предполагал.
Он сделал два шага назад и упёр остриё меча в пол, чтобы поберечь силы и не держать оружие на весу. Глаза неотрывно следили за движениями противника, подмечая малейшие детали.
Тот перенёс вес на правую ногу, стрельнул глазами, дёрнулся, обозначая рывок вправо, а затем прыгнул в противоположную сторону, норовя приблизиться к Гиозо слева. Его замысел был понятен: левая рука Гиозо пуста, а противник вооружён мечом и дагой — у него преимущество.
Шаг вперёд, со звоном скрестились клинки, и Гиозо позволил инерции от удара увести свою руку далеко в сторону, перетёк в низкую стойку, практически стелясь над полом и между делом подсекая носком сапога опорную ногу противника.
Какая разница, сколько железа у тебя в руках, если ты не успеваешь обернуться к противнику лицом?
Пружинисто распрямившись, Гиозо скользнул противнику за спину, вместе с тем довершая разворот. Описав полный круг, его меч словно сам собой подлетел к горлу противника…
В последний момент Гиозо развернул клинок плашмя и придержал удар. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы противник выронил оружие и рухнул на пол, судорожно кашляя и держась за горло.
Развернуться, носком ноги отбить мешающие руки противника, сделать замах, чтобы срубить голову одним ударом…
Это всегда производит на окружающих неизгладимое впечатление.
Гиозо остановился, когда меч достиг высшей точки замаха. Шагнул назад и коротким кивком показал Густаву, что бой окончен.
— Про-кха-клятье! — простонал тот. — Это нечестно! Так нельзя!
— Вот как? — Гиозо чуть приподнял бровь. — Почему?
— Ты же сам меня учил, дядя! — Густав поднялся на ноги и, опустив плечи, поплёлся ставить тренировочный меч на стойку. — Спиной к противнику поворачивается только идиот!