В чужом теле
Шрифт:
На виновнице тоже не было лица. Хотя я думала, что бледнее, чем она была по жизни, быть уже нельзя. Но при взгляде на меня, она ещё умудрялась ухмыляться, показывая всем видом, что она вышла победительницей в схватке за Гэбриэла. Ну что ж, я умею принимать поражение. Поэтому, в ответ смотрела с сочувствием. Пусть она увела у меня любимого мужчину, но и под опалу попала, а это намного страшнее.
Пока мы переглядывались, король перешел к другим делишкам Миди, и ей стало не до ухмылок. Оказалось, что за спиной монарха и принца она готовила переворот. И все эти её постельные похождения
Монарх зачитывал отчет по расследованию, а у меня все больше вставали дыбом волосы на затылке. Королю с королевой заботливой невесткой была уготована плаха, у Леонарда и Картериана был выбор: прогнуться под новую правительницу или отправиться вслед за родителями. Не пожалела даже собственного сына – его планировалось оскопить и отправить в мужской монастырь. На пожизненно. Жалость к ней как рукой сняло.
Я в отчете не фигурировала. Видимо кровожадная мадам ещё не успела придумать достойную смерть для выскочки-принцессы, так внезапно свалившейся всем на голову.
Смотрела на монстра в бальном платье и думала о том, что собиралась объявить ей войну. Дура наивная. Против неё я - дитя несмышленое, которое мух-то никогда не убивало, предпочитая выгнать из помещения полотенцем.
Осознала, что среди любовников Амедины не прозвучало имя Верховного стража. Почему, стало понятно в конце отчета. Дочитав список темных делишек темной лошадки, король, многозначительно посмотрел на меня, и завершил:
– Отчет предоставлен Верховным Стражем королевства Гэбриэлом фон Дэрвудским!
Амидина обреченно прикрыла глаза. Ну вот, оказалось, что её победа надо мной была призрачной. Но мне информация радости тоже не доставила. И злорадно улыбаться мне не хотелось. Не знаю на что рассчитывал монарх, всё ещё наблюдающий за моей реакцией, но я среагировала так, как мне велело сердце - поморщилась. Потому что осознала, что по долгу службы Гэбриэл будет вынужден всю жизнь скакать по тем койкам, на которые ему укажет король. И меня такая семейная жизнь совсем не прельщала. Я даже пожалела, что Владиара родилась не мальчишкой, и позавидовала Картериану, которому жениться было нельзя…
Перед сном я анализировала услышанное. По всему выходило, что балконная сцена между Гэбриэлом и Амединой была постановочной. Для единственной зрительницы, и, по совместительству исполнительницы главной роли – невестки короля и королевы. А я в число зрителей попала совершенно случайно. И значит, всё, что мне наплёл неизвестный маг, захвативший тело Гэба, про их неземную любовь – сплошная выдумка. Ни с кем: ни с реальным Гэбом, ни с самозванцем у неё не было никакой любви, чисто «деловые» встречи. Уверена, что, если копнуть биографию Мариана, окажется, что и его «любвеобильность» большей частью замешана на политике.
Почувствовала себя мерзко. Не хочу ни с кем из них никаких отношений! Лучше бы я осталась в том колодце в своем мире, чем вот эта вся грязь.
Утром, не выспавшаяся и с соответствующим настроением, отправилась на аудиенцию к королю. Его Величество выглядело не менее помятым, чем я. Король предложил вместе выпить чаю, и за плюшками обсудить всё, что меня волнует.
Плюшки в горло не лезли. Отложила
– Дедушка, а можно я уйду в монастырь? Мне там всё более привычное, и там нет всей этой мерзости, которая твориться здесь: разврат, заговоры, продажная любовь… Я не хочу ничего этого.
– А ты думала, что принцессой быть легко? – король иронично на меня посмотрел.
– Да ничего я не думала. И принцессой быть никогда не хотела, и данвимортом – тоже. Я хотела просто жить своею жизнью.
– Думаешь, я не хотел бы? – Король устало вздохнул, — но тебя я понимаю, мы с детства росли в этом, нас к этому готовили, а ты пришла из девичьей обители, где даже мужчин не бывает, не говоря уже про всё остальное. Но ты теперь принцесса, и обратной дороги нет. Так что прекращай раскисать, бери себя в руки и давай, занимайся делом своей подруги. Документы уже готовы. Вези её сюда. Всё подпишем, и ты можешь с нею уехать на пару недель в поместье. Там отдохнешь и подумаешь о том, как и с кем ты дальше будешь жить. Да и Гэбриэлу надо отдохнуть. Не думаю, что ему этот роман легко дался.
– А что же ты его тогда вчера на балу ругал, если всё знал, и сам был зачинщиком его отношений с Амидиной?
– Запомни внучка: даже у стен есть уши. Поэтому никогда и никому до конца не раскрывай все карты.
– Хорошо дедушка, я поняла. Тогда я пойду? Соберусь, и в обитель поеду.
– Прежде, чем ты уйдешь, хочу, чтоб ты знала: Гэбриэл действительно тебя любит. Я вчера за ним наблюдал, он смотрит на тебя так, как будто ты для него и свет, и воздух, и все потребности вместе взятые. Уж не знаю, что ты с ним сделала, и, главное, когда успела, но парень пропал. Так что долго не дуйся на него. У него работа такая.
– Я не смогу так жить, дедушка, зная, что мой мужчина в любой момент мне может изменить, пусть даже не по собственной воле.
Я уже встала и направилась на выход, но остановилась и спросила:
– А что будет с Амидиной?
– Тебе лучше об этом не знать…
Я кивнула и вышла в коридор. Там привалилась спиной к стене, закрыла глаза и постаралась унять рвущиеся наружу рыдания. Вот зачем он мне про Гэбриэла всё это сказал? И свет… и воздух… Он тоже для меня был всем… Был…
Когда пришла к себе, меня ждал сюрприз: весь будуар был заставлен цветами самым разных видов, цветов и форм. Отправитель один – Гэбриэл. И надпись тоже одна: «Прости».
Нет. Пока не готова не то что простить, даже думать о нём. Слишком больно. Быстро собралась, взяла охранника в сопровождение, чтобы никто даже не пытался меня подкараулить под стенами монастыря, и в карете поехала к Шарнель и Раверине.
Подруга уже была собрана, и при встрече чуть не задушила меня в объятьях. Мы втроем попили чай, поболтали о своем, о девичьем, и распрощавшись с настоятельницей, юркнули в карету. На обратной дороге я порадовала подругу тем, что король меня отправляет к ней в помощь. Вери от радости подняла такой визг, что внутрь ворвался перепуганный стражник. От души насмеялись, и я порадовалась, что целые две недели буду рядом с этой легкой в общении рыжулей. Смогу с головой погрузится в обустройство усадьбы, и значит буду меньше думать о Гэбриэле.