В чужой голове
Шрифт:
Она повернула голову в мою сторону, ее рот исказила улыбка. Девушка махнула рукой, я набрал номер квартиры и продолжил наблюдать за Алисой. Она словно смотрела сквозь меня своими большими серыми глазами и не просто не участвовала в разговоре по телефону – ее будто вообще не было здесь.
Рыжие волосы Алисы отливали золотом в свете фонаря, под которым она стояла, ежась от холодного ветра, и максимально абстрагировалась от собеседника. Может, это Пухлик звонил? Неужели все настолько плохо, что девушка в их структуре не может сообщить о навязчивом внимании? Я никогда раньше не думал об этом, но знал, что подобное неприемлемо:
Писк домофона вернул меня к реальности: нам открыли дверь без вопросов и приветствий. Алиса поспешила войти, оборвав свой телефонный разговор. Девушка вызвала лифт, мы поднялись на седьмой этаж в странной давящей тишине.
Глава 10
На пороге стоял М., осунувшийся и опустошенный: равнодушный взгляд словно проходил сквозь нас. Первой заговорила Алиса.
– Здравствуйте, Меня зовут Лиднева Алиса Михайловна. Мы беседовали с вами по телефону. – мужчина продолжал смотреть в нашу сторону. Алиса повторила – Михаил.
– Что надо? – М., очнувшись, посмотрел на меня.
– Как и сказала моя коллега, я хотел бы задать вам пару вопросов.
– Коллега? Кто? – М. нахмурился, я посмотрел на Алису, на М., который потерял терпение. – Вы кто такой? Что вам надо? Я вызову полицию!
– Простите, мы, собственно, как раз из полиции...
– Да кто мы? Покажите удостоверение! – я почувствовал, как дрожь охватывает пальцы. Нет, пожалуйста, нет.
Я достал из кармана удостоверение и представился. Мужчина меня не помнил. Алиса все же не настоящая. Девушка стояла рядом со мной. Я видел ее так ясно, мог коснуться ее. Я касался ее, считывал воспоминания. как это возможно? М. что-то говорил, кажется, он пропустил меня в квартиру: я оказался в темной прихожей, снял ботинки. От Алисы пахло лилиями. Почем я раньше этого не заметил? Почему Алекс ничего не сказал?
– Так что там с братом? – М. стоял, погруженный в тень коридора. Удивительно большая квартира для того, кто нуждается в деньгах.
– Есть ряд вопросов, которые нам необходимо задать, касательно обстоятельств, предшествующих гибели вашего брата.
– Надеюсь, это не займет много времени.
– Да, разумеется. Простите, что потревожил...вас так поздно.
– Чай или кофе?
– Кофе, пожалуйста. Где можно вымыть руки?
– Вторая дверь справа. Как закончите, идите дальше по коридору. Воспользуйтесь желтым полотенцем, – М. говорил странно вежливо, будто и не он вовсе: его руки плавно показывали направление, спина прямая, подбородок не вздернут, взгляд, хоть и более осознанный, все равно странно отстраненный, спокойный. Что с ним случилось за пару дней?
Я кивнул и зашел в ванну, включил воду, подставил руки под холодную струю. Над раковиной стояла пара зубных щеток, две разные зубные пасты. Справа висело три полотенца, в том числе и желтое. Вытерев руки, я открыл один из ящиков под раковиной и увидел там шампунь для окрашенных волос. кондиционер и маску для волос. Этим явно пользовалась девушка. Я выключил воду и пошел на кухню. По пути заметил еще три закрытые двери и одну полуоткрытую. Квартира была большой, возможно, М. объединил две соседних. Неудивительно, что у него
Кухня была потрясающей: большая, светлая, с кофемашиной будто из кофейни, барной стойкой, за которой уже сидел М. и круглым столом на четверых у стены. Мужчина заметил, как я восхищенно осматриваюсь и самодовольно ухмыльнулся. Вот, что-то больше похожее на М., которого я знал.
– Что вы хотите? – вежливости у него, конечно, не прибавилось.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее о ваших отношениях с братом после смерти родителей, – я пытался придумать. как мне выведать у него информацию про В., Лизу, их конфликт, но не смог. Не помешало бы поучиться у Олега вести допросы, но раньше делать этого не приходилось.
– И вы из-за этого заявились ко мне в...десять вечера? – кажется, М. сам был удивлен времени на часах.
– Прошу прощения, но нам надо понять, насколько вы были близки с Владимиром Игоревичем.
– Я уже говорил следователю, что мы с Вовой не особо общались. Он был снобом и жмотом, строящим из себя добрячка.
– Почему?
– Потому что он так и не вернул мне мои деньги! И завещание на меня не написал!
– А оно уже было оглашено?
– Сегодня. И в нем все отходит какому-то приюту! А я? Я же его брат! Да, мы не ладили, но зачем все отдавать чужим людям?
– Может, он знает кого-то из этого приюта?
– Кого? Он же кроме квартиры родителей и школы не ходил никуда. А потом, как отец умер, и про квартиру ту забыл. А ведь именно он должен был заниматься разделом денег.
– Почему именно он?
– Так отец с матерью решили. Скорее всего, даже мать. Она всегда Вовку больше меня любила.
– Может, она так решила, потому что вас в городе не было, а Владимир был?
– И что?
– Он бы быстрее со всем разобрался. вы же сами говорили, что он "святоша" и "добряк".
– Ну, видимо, ошибался: своих денег ведь так и не получил.
– Но ведь в завещании он только именно своим имуществом распоряжается. У Владимира нет права что-то решать относительно вашей доли родительского наследства.
– Да? Тогда где мои деньги?
– Вы говорили с нотариусом?
– Да, и он сказал, что все переводы были совершены, что все чисто-гладко.
– Тогда, может, стоит обратиться в банк?
– Зачем?
– Убедиться, что это действительно так. Может, была какая-то банковская ошибка или задержка?
– Да? Я об этом даже не подумал как-то. Спасибо.
– Не за что. Почему вы так легко поверили, что Владимир присвоил деньги себе?
– Он считал, что я их не достоин, что я – транжира и все промотаю. Как он смотрел на меня, когда узнал, что я из Вегаса приехал! А что в этом такого? Да, я люблю развлечься и что? Деньги ведь есть!
– Понимаю. Непросто вам с таким братом. А были ли какие-то еще претензии с его стороны? Уже когда вы приехали?
– Ой, там он вообще ехать начал кукухой. Я пару раз сказал его соседкам, что они красивые, и я бы с ними посидел, так Вова потом мне такую истерику закатил. будто я их домогался. Он, конечно, сказал, что эти девочки - школьницы, но я же ничего не сделал! Просто сказал красивым молодым женщинам, что они хорошо выглядят. И все. Да, я не знал, что они мелкие еще, но зачем они тогда так одеваются и красятся, что их легко со взрослыми перепутать? К тому же они не были против моего внимания.