В дебрях Атласа (др. изд.)
Шрифт:
— Но прежде пройдем еще раз вокруг нашего лагеря.
— В этом нет нужды, господин. Если бы кто-нибудь приблизился, лошади непременно бы заржали, а они молчат.
— Верю тебе. Закрой хорошенько ружье, и посмотрим, что поделывают эти рыцари пустыни.
Быстро оглянувшись кругом, они приблизились к крутому берегу реки и шли по нему в молчании.
Продолжал моросить дождь, а на Атласе мрачно грохотал гром при беспрестанных вспышках молний. В горных лесах ветер гудел так сильно, что достигал слуха
Вокруг маленького лагеря царила темнота. Только в русле реки блестели еще огни бедуинов, хотя было уже очень поздно.
Тихо крадучись, останавливаясь, чтобы прислушаться, двое людей скоро достигли аванпостов лагеря, состоявшего из полдюжины просторных палаток.
— Как будто спят, — прошептал Энрике, который прилег на землю и полз по краю берега — Что скажешь, Ару?
— Верблюды на месте, — ответил негр.
— Хотелось бы знать, в палатках ли люди?
— Не советую тебе идти дальше Бедуины также держат часовых, недолго и выстрелить.
— Вернемся, — сказал Энрике.
Он хотел встать, но услышал под собой звук скатившегося камня.
— Слышал? — спросил он Ару.
— Да, господин.
— Как будто кто-то лезет сюда к нам. Не шевелись и заряжай ружье, только как можно тише
Он снова прилег и высунул голову, внимательно вглядываясь в русло.
Хотя было темно и отблеск догоравших костров не доходил до места, где лежал Энрике, ему показалось, что он различает две человеческие фигуры, занятые таинственным делом.
Через несколько минут он услышал разговор:
— Достаточна длина?
— Да, доходит до глубины.
— Хорошо ты укрепил ее?
— Прикрепил к выступу скалы, крепкому как железо.
— Так, стало быть, восхождение обеспечено.
— Надеюсь
— Аль-Мадар и так слишком долго ждал.
— Он все делает вовремя.
— Пойдем подадим знак, чтобы вставали.
Энрике и Ару услышали, как скатилось еще несколько камешков, потом все замолкло.
— Понял ты что-нибудь? — спросил первый негра.
— Ничего, господин.
— Это были бедуины?
— Конечно. Их выговор отличается от нашего.
— Что хотел сказать этот человек своим вопросом: хватит ли длины?
— Не могу тебе сказать, но я понял нечто другое.
— Что?
— Что бедуины хотят в эту ночь совершить что-то против нас.
— Тогда надо сниматься и бежать. Выдержат ли только верблюды?
— На золото не поддадутся, надеюсь.
— Пойдем, Ару.
Он в последний раз нагнулся над рекой; потом, не заметив никакой тени, не услышав никакого звука, солдат повернулся к лагерю.
Ураган бушевал на Атласе, и туман спускался, усиливая темноту. Только время от времени свет молнии прорезывал мрак ночи.
— Приготовь верблюдов и лошадей! — сказал дрогнувшим голосом старому негру Энрике. — Не теряй ни минуты.
Он
— Скорее, на ноги! Бедуины собираются напасть на нас.
В одну минуту граф, Хасси и Афза вскочили со своих ковров и схватились за оружие.
— Они близко? — спросил граф.
— Может быть, мы успеем бежать от них, — ответил Энрике.
— Как ты узнал, что они хотят напасть на нас?
— Я услышал разговор на краю берега. Эти канальи решились убить или обокрасть нас.
— Они, вероятно, ограничатся тем, что уведут животных и заставят нас вновь заплатить за них, — сказал Хасси аль-Биак.
— Не будем терять времени, — сказал граф, — если встретим этих каналий на нашей дороге, сбросим их вниз. Дайте лошадей мне и Энрике, они удобнее для нас при нападении.
Они сложили палатку, которая могла пригодиться им в лесах Атласа, потом Хасси влез на верблюда, несшего все его сокровища, которые он ни в каком случае не хотел потерять, так как это было приданое его дочери, Афза села на другого верблюда, а марабут с Ару — на третьего.
— Готовы? — спросил мавр.
— Да, — ответили граф и Энрике, уже севшие на лошадей.
— Трогай!
Маленький караван тронулся в путь довольно поспешно, в то время как ураган, уже отбушевавший в лесах, скатился со страшным шумом на долину.
Темнота была полная. Молния блестела только на вершинах гор, где, видимо, еще свирепствовала гроза. Но отблески молнии не достигали долины.
Хасси ехал впереди, странными звуками понукая своего верблюда. Он держал наготове ружье и старался разглядеть что-нибудь в темноте. Он уже прошел пятьдесят шагов по берегу реки, окаймленной высокими скалами, когда мавр вдруг остановил своего верблюда.
— Что такое, папаша мавр? — спросил тосканец, заряжая свое ружье.
— Вижу тени, движущиеся в нашу сторону, — ответил Хасси аль-Биак изменившимся голосом.
— Это звери? — спросил граф.
— Люди, я в этом уверен.
— Неужели бедуины уже окружили нас?
— Я о том же самом спрашиваю себя.
— Прорвем их линию.
— Заряжайте ружья.
— Готовы, — ответили в один голос Афза, граф и остальные. Хасси на минуту замер, прислушиваясь, потом испустил пронзительный крик.
Три добрых махари, хотя и уставшие от длинного пути днем, бросились вперед, унося седоков.
Вдруг раздалось несколько выстрелов: стреляли по земле или кверху, и поднялись дикие крики.
— Пора, Хасси! — закричал граф и направил свой выстрел на высоту человеческого роста, решив убита кого-нибудь.
Человеческие фигуры бежали по равнине, стараясь сгруппироваться на пути беглецов.
Хасси, вовремя заметив их, резко повернул к реке, но это была плохая тактика, ибо таким образом открывался весь фланг каравана.