В глубинах космоса
Шрифт:
— Ты сможешь его вылечить, он же не умрет, да? Не умрет? — ворвался Илья в лазарет с расспросами, но его остановил Ингвар.
Чуть позже подоспел и Филин, помогая другу выйти наружу, а тот все сыпал на врача вопросами. Та в свою очередь продолжала делать свою работу. Тело наливалось свинцом от усталости, а стоило моргнуть и задержать глаза закрытыми, как сразу бросало в сон, и все же София раз за разом будила себя и заставляла продолжать лечение. Вряд ли бы она поставила Ивана на ноги, но точно смогла бы облегчить страдания на
Фрейю тем временем тянуло на поверхность за счет гравитационного поля Ахен IV. Корабль подгонял себя оставшимися двигательными системами, но без основного от них было мало пользы. Ни быстро увернуться, ни переместиться, а ведь обстрел продолжался, хоть и ослаб сам по себе. Корабль сотрясало от новых и новых попаданий, и, когда Аврора начала предупреждать о критических повреждениях, капитан объявил Соколовскому:
— Собери людей у спасательной капсулы. У тебя есть восемь минут времени.
— Понял, — ответил Александр с энтузиазмом. Если ему и было плохо, то он хотел быть для остальных примером несгибаемости.
Как и всем, Саше было страшно, но если он сейчас бы ударился в панику или истерику, то было бы только хуже. Они все еще могли спастись, а значит опускать руки мужчина не мог. Капитан же сам не верил происходящему, ощущая себя в одном из тех снов, что видел ранее.
— Может быть, я действительно сплю?
Мотнув головой, Вацлав обратился к состоянию капсулы. Всего одна, но готовая к выбросу, она станет их путем до Ахена IV. Судя по всему на поверхности им придется ждать помощи. Или умереть не лучшей смертью.
Оглядевшись, Флён с острой грустью прощался с кораблем, но пообещал себе однажды вернуться за ним. Он проигрывал этот бой, как Вацлав проигрывал судьбе. Тряска усилилась. Дошло до того, что часть потолка капитанского мостика пробил красный лазер, осыпав помещение ливнем искр. Где-то внутри проскользнул луч, разрубив часть терминалов.
— Что ж, — говорил мужчина сам себе, держась за перила. — С честью и смирением я принимаю уготованную судьбу.
— Капитан, нам нужно еще несколько минут, чтобы София закончила с Тарадоном, — отчитался Соколовский.
— Пусть поспешит. Что с остальными?
— Собирают припасы: еду, воду, оружие.
— Через две минуты жду их у капсулы, — ответил Флён и рванул к каюте. Личных вещей на корабле было предостаточно, но сейчас уже все не унесешь, потому мужчина только покидал самое важное в рюкзак и направился в носовую часть корабля.
На своем пути он видел каменные лица остальных. Никто не пересекался с ним взглядом. Когда Вацлав покончил с вещами и вышел назад, то увидел как Младича переносили на носилках. София шла рядом, придерживая капельницу, а Соколовский помогал Меду.
— Кха, капитан, дела у нас плохи, да? — прохрипел он раненным медведем, взглянув на друга. Без своего бронекостюма он выглядел уязвимо.
— Рад видеть тебя в добром здравии, — Вацлав подхватил
— Я совсем не чувствую тела, — признался негромко первый помощник, словно стесняясь этого. Корабль сотрясло и они чуть не повалились.
Капсула дожидалась пассажиров, которые стали постепенно забираться внутрь, пристегиваясь ремнями. Ивана пришлось усадить в кресло, а носилки закрепить магнитными держателями на потолке. Вещи покидали в специальный шкаф, который не дал бы всему разлететься по весьма тесному пространству.
Осмотрев всех, капитан довольно покивал.
— Так, все на месте, — кого-то не хватало. Поначалу в голову пришел Наврич, но его с ними и не было. — Йосола? Где Йосола? — Вацлав помотал головой, нигде не замечая девушку и не припоминая, чтобы она шла с ними по коридору.
— Она сказала, что соберет вещи. Наверняка в каюте, — второпях сказала София.
На связь Йосола не выходила, да и не смогла бы без имплантированного средства связи.
— Проклятье! Я за ней. Если нас или меня не будет через две минуты — летите.
— Нет, так дело не… — только успел начать Александр, но капитана и след простыл.
Каюта Йосолы была неподалеку, но в другом конце корабля. Впрочем, при беге это расстояние не чувствовалось совсем. Казалось, что Вацлав сделал большой шаг от капсулы до двери каюты девушки, и вот стучал по ней.
— Йосола, открой! Йосола! — выругавшись, капитан припал к полу, в нижней части двери через рычаг аварийно вскрывая дверь.
Внутри спиной к двери стояла Йосола, что-то разбирая на столе. Вацлав, отдышавшись вошел внутрь, но повалился на кровать от еще большей тряски. А девушка даже не шелохнулась.
— Зачем ты пришел? — голос звучал тихо.
— Я пришел за тобой. Мы уходим!
— Тебе не стоило приходить. Вац, уходи отсюда, пока есть такая возможность.
— Я уйду отсюда только с тобой, — настойчиво заявил Флён.
Девушка обернулась. Опять ее и серьезное, и грустное лицо не предвещавшее ничего хорошего.
— Вацлав, мне… Мне жаль, что так выходит. Уходи. Прошу тебя, уходи. Все разговоры обо мне были правдой. Все это произошло из-за меня. И только из-за меня. Ты и сам это знаешь. Я… — она покачала головой. — Чудовище, — в ее глазах блеснули слезы, но усилием воли Йосола остановила себя. — А теперь уходи. Нашим путям пора разойтись.
— Что за чушь ты несешь, Йосола? Пошли уже, черт бы тебя побра… — Вацлав хотел ухватить девушку за руку и утащить за собой, но поймал только пустоту. — Йосола? — непонимающе спросил Флён, разжимая кулак в котором должно было быть запястье девушки. А когда разжал увидел, как с ладони уносилась золотистая пыль.
С чувством непонимания, капитан посмотрел на Йосолу, которая постепенно исчезала. Рассыпаясь в пыль, ее лицо охватывала горечь, и, закрыв глаза, повторяла вновь и вновь:
— Прости меня. Прости меня.