В глубинах космоса

Степанкин Владислав

— Я… Я не знаю, — обреченно выпалил Зденек. Явно нервничал. У него взъерошились волосы и намокло лицо, а еще он бесперебойно тарабанил пальцами. Он не мог найти выход и последними усилиями сдерживал злобу.

— Послушай, все хорошо, успокойся, — постарался помочь Александр, но приятель отмахнулся.

— Ничего хорошего. Совсем ничего! Вот что могло нас сюда привести? Я точно не давал произвольные координаты. Значит… Значит, наверное, какое-то излучение от звезды, мимо которой мы тогда пролетали, испортило нам приборы.

— А еще значит, что тут точно есть маяк. Видишь? Уже что-то. Мы найдем его и выберемся!

Наврич раздраженно взглянул

на приятеля, так ничего не ответив.

Остальные чувствовали себя не лучше. Разве что только Филин, словно под транквилизаторами, показывал себя спокойно, чем выводил из себя Юхельссона.

— Ну, а ты? Неужели этот орден и тебе так промыл голову, что вам смерть совершенно безразлична? — вопрошал он Марию, когда двое остались наедине в каюте.

— Это не так. Я переживаю не меньше твоего. И Дима тоже. Но держим сердце в тепле, а голову в холоде.

Илья цыкнул.

— Легко вот так говорить. А я как задумываюсь, так меня ломает сразу. Ну как? Как?! Как Наврич мог ошибиться? Говно какое-то. А Аврора? Нахрена нам нужен ИИ, если он работает не лучше человека?

— Твой друг проведет проверку и всё узнает. Однако, это не так важно, как найти выход отсюда.

Все пытались найти этот выход, прикладывая все силы. Целый день, игнорируя отдых, Мед и Флён проводили расследования. Операторы посильно помогали им, но вскоре, замечая поведение Наврича, чей психоз все нарастал, его отправили к Ридарри на отдых. Капитан не мог рассчитывать, что и остальные продержатся дольше. Стены сдавили душу как-никогда сильно, и ужас происходящего нарастал с каждым часом. Кто-то пытался подбадривать других, вспоминая былое, но как сражаться против ледяной черной клетки, выход из которого становился призрачнее любого из привидений? Команда уже бросалась желаниями новой встречи с зорбаларами, а не таких полетов в неизвестности.

— В борьбе с кем-то у нас хотя бы есть шанс, который мы реально чувствуем и который реально можем получить, — распылялся Кристиан на одном из собраний в кают-компании.

— Шанс отхватить торпеду прямо в корабль и подорваться на ней?! Ну уж нет! — взорвался в ответ Алексий.

— Ну, погодите, мы ведь должны понимать, что у нас опасность не одна выше другой, а, скорее, равноценны, — пытался успокоить всех Соколовский. — Да и в целом нельзя вот так брать и бросаться из крайности в крайность. Мы попали в беду и нам надо решить эту проблему.

— Попали так попали, — пробурчал Младич.

— Да, хорошо, Саша, ты прав, — махнул рукой Юхельссон. — Просто… Просто ломает меня со сложившейся ситуации. Пиратов-то пострелять можно, а здесь? Куда не лети — куча мусора. И дураки какие-то, которых просто так не пробить, — мужчина схватился за горло. — Как удавка давит и сдавливает сильнее!

— Да всем она давит, — ответил Мед.

Ему согласно покивал Соколовский.

— Тем не менее, как я уже говорил и ранее, мы не должны падать духом. От этого нам точно лучше не станет. Я говорил уже Зденеку, скажу и вам: раз мы туда попали, пусть и случайно, значит здесь есть маяк. Раз есть маяк, значит у нас есть возможность выбраться. Мы делаем одну остановку за другой и продолжаем поиски. Еда и вода у нас есть. Боеприпасы есть, лазеры останутся в любом случае. Считаю, что самое время для паники будет тогда, когда у нас будут страшные поломки, — Саша посмотрел на Тарадона, как бы намекая о каких поломках могла идти речь. — Такие вот дела. А пока еще терпимо. Потерпим, конечно, затянем пояса, но однажды мы найдем маяк

или подходящее место для прыжка и выберемся.

Когда Александр остановился, то Иван, прокашлявшись, взял слово себе:

— Ты правильно говоришь. Поправлю только в том, что наше положение шатче, чем кажется. Одна ошибка и мы ошиблись. Даже пустятская поломка может стать для нас большой проблемой. Запчастей у нас немного. Способные на ремонт и того меньше.

— Ну, мы можем вот так гадать, что будет и что не будет до посинения. Я думаю, надо разбираться с тем, что уже есть.

От этих слов поперво призрачно полегчало, но от себя не сбежишь, поэтому тяжесть не отступала. Как заполненный доверху стакан, мерзкая жидкость порывалась вылиться наружу. Кто-то воспринимал все легче, кто-то тяжелее. И тем, и другим следовало держать язык за зубами, подбирать нужные слова, чтобы не создать совершенно иную проблему, не менее сложную, чем поломка механизма — сумасшествие.

Когда прозвучал писк динамиков, все испуганно подпрыгнули на месте, но затем страх сменился любопытством, ведь сигнал не взывал к тревоге, но к совершенно другому:

— …Филину, Младичу и Меду приготовиться к высадке.

Шепот миллениумов

Станция. Никто не был удивлен увидеть станцию. Без обозначений, цифровой информации и без символьных названий. Огромная, не больше остальных остовов, среда обитания, в отличии от остального мусора пребывающая в хорошем состоянии. Мед, пошутивший про дежавю и пополнение экипажа, как считал капитан, мог недалеко уйти от истины. Было удивительно обнаружить в таком месте что-то уцелевшее, отчего сама станция приняла негативные краски.

Несмотря на печальное положение Фрейи капитан принял решение высадить людей, чтобы найти на ней ценные припасы.

— Той прошлой станции, где была девчонка, наверное, лет десять, и смотри какая ерунда случилась. А тут места древнее любой жизни, что мы видели ранее, — Алексий протер намокший лоб и снова оперся о край стола. Голографическая карта рисовала все те же необъятные конструкции, станцию и крохотную точку их корабля.

— Мы должны осмотреть ее. Найти что-нибудь. Ответы или ресурсы, ты ведь знаешь, что нам нужно и то, и другое.

— Риск велик.

— Как и раньше, — пожал плечами капитан.

— Не ты ли говорил недавно про удачу, которая однажды закончится?

— Конечно, я. И до сих пор не отказываюсь от своих слов. Но в наших поисках пора сделать перерыв и перевести дух.

— Тогда в этот раз я сам поведу группу. Уж меня, — Мед невесело усмехнулся, — никаким женщинам не обдурить.

Вацлав закатил глаза. Ему хотелось в очередной раз поднять старый разговор о том, что не только в Йосоле была проблема.

— Просто признайся, что решил прогуляться.

— Могу ли я сказать, как друг? — фыркнул Мед.

Флён кивнул.

— Я признаюсь, что иду туда, чтобы не откинулся командир корабля, который почему-то лезет вперед подчиненных. Короче говоря, берегу твою дурью башку.

— Такой уж я, — пожал плечами Вацлав.

Было принято решение высаживаться втроем. Взяли бы еще и Наврича, но тот в последнее время был сам не свой. Соколовский тоже держался из последних сил, хоть и показывал обратное. Меду пришлось взять самых крепких, на его взгляд, людей, чей психоз еще не доходил до предела, а Марию оставил, как местный гарнизон, хотя остальные больше восприняли это как очередное сексисткое решение.