В глубинах космоса
Шрифт:
Неужели и вправду земля? Столько завезенной земли, чтобы сделать пещеру? Удивительная штука представала перед глазами. Здесь веяло духом путешествий и исследований. Любопытство жгло, как никогда раньше, пещера манила к себе все сильнее. В ногах резко ухнула усталость, словно пройдено было уже не один километр. И, переборов себя, пришлось вернуться.
Коридоры всё оставались пустыми, только стали еще холоднее. Одни из-за ворот оказались запертыми, и, по приближении к ним, с потолка спустился дрон.
— Мы зарегистрировали Вашу активность в этом месте, — говорил мужской голос с устройства, спокойный и успокаивающий. — Пожалуйста,
Впереди, метрах в трех, появилась фигура человека, не имеющая ни текстуры, ни гладких контуров. Обычная болванка, используемая в местах, где все изощрения современности излишни. И вот он, первый из других, пускай и нелюдей, вытянул одну руку. Его ладонь словно легла на незримую поверхность. Пришлось прикоснуться к ней. История повторилась и с другой рукой. Сканирующее поле пронеслось с потолка до пола, после чего всё прекратилось. Удачно ли прошла регистрация или нет, но ворота начали разъезжаться в стороны, представляя протянутый музейный зал.
На протяжении всей длины здесь стояли скульптуры, застывшие в динамике действий и чьи лица как будто выдолблены варваром, оставившим гранитных людей безликими. Однако приглядевшись, можно было понять, что не только лиц коснулась рука вандала — если это, конечно, не изначальная задумка авторов. В костюмах и оружии то тут, то там имелись выбоины. Иногда неглубокие, но как правило практически пронизывающие модель насквозь. Плечи, руки, ноги — усеяны большими сколами. А черные накидки — единственная вещь, не являющаяся горной породой — выглядели изношенными вот как уже многие десятилетия.
Динамика моделей оставалась неясной: все эти бойцы куда-то направлялись или же показывалась некая смена эпох изображенных людей? Тем не менее они были здесь и стояли далеко неспроста, в этом не могло быть сомнений. Как и не просто так следующие ворота оказались закрыты странной печатью. Ее можно вскрыть. Отчего-то создавалось ощущение, что это несложно, но нужно ли? Стоило ли терять время, чтобы ублажить очередной сиюминутный позыв любопытства?
Последним местом, которое стоило посетить, был обычный док, отличный от остальных отдельным своим местоположением. Сюда никогда не залетали и отсюда никогда не вылетали корабли. Заместо этого они замерли прямиком в воздухе, как если бы их время остановили. Огромное место от горизонта до горизонта, где замер небольшой бой. Но за этой страшной красотой таилась только смерть. Все дороги вели только к ней. И не было от нее способа спастись. Как не иронично, но именно в этом месте распространялась низкая гравитация и смесь гелия с кислородом. Здесь можно было позабавиться и отвлечься от проблем. Странное сочетание, откровенно говоря.
Однако, не стоило обманываться. Это был далеко не последний путь, куда можно пройти. Еще один, находящийся на окраине станции, походил на часть капитанского мостика, выходившего прямиком в космос, но вместо стены в пустоту, здесь извечно работал силовой барьер. Нечего было рассказывать об этом местечке, кроме того, что здесь кто-то ждал. Его не увидишь глазами, не услышишь ушами, не почувствуешь кожей, но некто все равно находился среди этих столов, кресел и работающих терминалов.
И вот теперь, когда можно, наконец, остановиться, приходит простое понимание, что это место странно и другим. В голове мелькало имя, твое имя, но оно никак не привязывалось
Сколько раз ты был здесь? Сколько раз я был здесь?
Их было много, каждый со своей судьбой, но сейчас, по какому-то стечению обстоятельство, всё, пускай и на короткий миг, слилось воедино.
Край
Пробуждение оказалось не из простых. Как только Вацлав — сам он до сих пор не помнил своего имени — продрал глаза, то нашел себя там же, где и обычно себя находил ранее. Привычное окружение небольшой каюты вселяло уверенность, что мужчина жил здесь всегда. Сколько раз он просыпался, столько раз виднелись именно эти стены и потолок. И все же нутро противилось. Оно подсказывало, что окружение ложно. Мешанина непонимания происходящего не давала покоя и бурным потоком обрушивалась на разум, стоило только отойти от сна.
Сны? Точно ли это были сны? Каждый из них казался отдельно взятой реальностью, нежели просто сновидением. Но если это так, то что делал он и как узнал о них? Ответы можно было выведать только у одного человека, который был с ним все это время.
Мужчина поднялся. Покачиваясь, но все же держась на ногах, он засеменил к двери. Массивный шлюз не открылся, хотя, казалось, так должно было произойти само собой. Светодиод у дисплея поблизости моргал красным цветом. Постучав по нему костяшками пальцев, мужчина попробовал набрать произвольные числа на цифровой панели. Делал так до тех пор, пока от устройства не донесся женский знакомый голос.
— Пришел в себя? Хорошо. Я начал переживать, — с каких пор она говорила о себе в мужском роде? Это должно было быть нормой, но оставалось странным. — Думал, в этот раз ты проспишь так долго, что придется подключать тебя к аппарату.
— Я хочу пройтись.
— Да, подожди меня немного, пожалуйста. Надо уладить некоторые дела.
Прошло не меньше получаса. Утомительные полчаса, показавшиеся вечностью — заняться в каюте было абсолютно нечем. А затем появилась она: рыжая девушка в капитанской форме. Ее волосы на этот раз оказались собраны в хвост и только пара прядей падали на лицо.
— Как себя чувствуешь, Марк?
— Я не Марк, — отмахнулся мужчина.
— Ну что ж, — она усмехнулась. — Так как твое самочувствие?
Марк все еще не верил в правдивость своего имени, но решил временно присвоить его себе. Он нуждался в нем, словно без ярлыка мог пойти на дно.
— Я видел сны, — он нахмурился. — Но это ведь были не сны, так?
— Ах, сны… Значит, эта штука сработала.
— Штука? — нахмурился мужчина. В животе жалобно заурчало. — Ах, проклятье. Да я же голоден… Так о штуке: что за штука-то? Как по мне, я просто спал.
— О, вовсе нет, — девушка жестом указала на дверь. — Пройдемся? Разомнешься и заодно зайдем поесть.
Отказаться от такого предложения Марк не мог. Ему так и хотелось растрясти вялое тело, ноющее в суставах. Но что-то еще чувствовалось помимо голода, ощущение чего-то постороннего внутри.
Блуждая по пустым коридорам, давно не обслуживаемым, судя по грязи на стенах и полу и едва горящих потолочных лампах, Марк чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь, кроме них, могли околачиваться разве что призраки. А конструкции! Массивность чувствовалась во всем.