В глухих лесах
Шрифт:
Кэрол попыталась связаться с Томми, но в офисе его не было, а звонить ему домой было страшно — вдруг ответит не он, а Джилл. Кэрол боялась, что тон ее голоса выдаст ее, и Джилл заподозрит неладное. И все же ей просто необходимо поговорить с кем-нибудь о Миллере.
Случайно она выронила кисть и тут же выругалась про себя: косая алая полоса испортила рисунок. Теперь казалось, что Дана раскрыл пасть в немом крике и изрыгает потоки крови. В ту же секунду линии на рисунке задвигались, поплыли у Кэрол перед глазами,
Да что же это такое? Какое отношение может иметь Томми к «расследованию» Пола Миллера? То, что Томми был знаком с Энни? Но ведь он не знал ни одну из других погибших девушек. Мысли путались в голове, одно за другим возникали нелепые, идиотские предположения. Боже милостивый, ну не абсурд ли это — взвешивать «за» и «против», подозревать?
Кэрол немного постояла, потом пошла на кухню и налила себе стакан минеральной воды. Потом посмотрела на три гравюры, висевшие в рамках на стене холла. На праздновании в честь выхода в свет первой книги Кэрол ее подруга Марго Дженнер преподнесла эти гравюры ей в подарок. Это были прекрасно выполненные образы святого Миколаса, святого Франциска — покровителя торговли, и святого Луки — покровителя всех детей, писателей и художников. И хотя Кэрол не была католичкой, она обнаружила, что с тех самых пор стала втайне надеяться, что святые охраняют ее.
Кэрол снова подошла к холодильнику. На его двери висела на маленьком кусочке магнита карточка Эрика Гейнса. Кэрол сняла трубку настенного телефона. К счастью, Эрик был на месте. Услышав его голос, она почувствовала, как охватившее ее нервное напряжение слегка ослабело.
— Привет, Кэрол. Что-то случилось?
Она заставила себя говорить легкомысленным, даже слегка бесцеремонным тоном.
— Нет, но можно попросить тебя об одном одолжении?
— Пожалуйста.
— Пожалуй, оно может показаться довольно странным, но я ни за что не стала бы просить, если бы не…
— Я помогу тебе, потому что хочу этого. Сделаю все, что в моих силах. Давай, говори.
«Ладно, поехали», — мысленно подбодрила себя Кэрол.
— Послушай есть ли какой-нибудь список подозреваемых по делу Дональдсон?.. То есть, я хочу сказать, все эти дела, они что, связаны между собой? Так ты думаешь?
— Да… — не сразу ответил Эрик.
Кэрол немного помолчала. У нее опять пересохло в горле.
— Я знаю, это необычная просьба, но можно ли мне посмотреть эти списки?
— Кэрол, — сразу же возразил Эрик, — вот уж не думал, что…
— Слушай, я не прошу тебя выдавать мне на руки копию, — заторопилась Кэрол, — меня вполне устроит, если ты просто зачитаешь мне имена.
Она как бы со стороны услышала, что в этом месте голос ее непривычно зазвенел, и тут же возненавидела себя за это. Если Эрик почувствует эту перемену голоса…
— Подожди, не вешай трубку, — ответил он.
Кэрол
— У меня могли бы быть большие неприятности, — ясно сказал он, — за служебные нарушения такого рода. Ну ладно, у нас тут компьютер сломался, поэтому они не в алфавитном порядке. Я буду тебе читать фамилии прямо с карточек. Тебе нужны имена?
— Нет, фамилий вполне достаточно.
— Когда закончим, надеюсь, ты объяснишь мне, к чему все это.
Эрик начал читать.
— Макрори, Браун, Льюис, Донован, Эйвери…
Кэрол слушала, сжав изо всех сил телефонную трубку.
Имена шли одно за другим, незнакомые, имена неизвестных людей — большинство из них, разумеется, ни в чем не виновны. Почти все. А потом Кэрол вдруг поразило, поразило даже сильнее, чем час назад, — сумасшествие Миллера, степень его безумия.
— Бордмен, Эстебан, Смит, Пеллетьер, Рамирес, Дэвис, Огден, еще Смит, Канетти…
Кэрол хотела прервать Эрика, попросить его читать быстрее, но побоялась, что из-за этого неправильно расслышит какую-нибудь из фамилий.
— Возницкий, Пек, Кохэн, Спрингмейер… — Эрик остановился. — Все, Кэрол.
— Слава Богу, — облегченно вздохнула она.
— А теперь объясни мне, что происходит. Что конкретно ты ожидала услышать? — сказал Эрик.
— Я просто подумала, что, может быть… что в списке может быть кто-нибудь, кого я знаю.
— Кто? — спросил Эрик. — Кэрол, умоляю тебя, ради всего святого, если тебе что-то известно об этом деле и ты мне не говоришь…
Кэрол не хотелось раскрывать Эрику все карты, но она чувствовала, что другого выхода у нее нет. Эрик помог ей. Неужели она откажет ему в простом объяснении?
— Я хотела убедиться… что там нет имени… моего брата.
— С чего это вдруг у тебя такие мысли?
Кэрол призналась, что еще раз разговаривала с Миллером.
— У него теперь новая «версия», — объяснила она, — он заявил, что у него имеется список подозреваемых по этому делу, и один из них, якобы, — мой брат.
— Боже мой! — воскликнул Эрик. — Кэрол, Чего бы там тебе ни наговорил этот тип, официальное расследование ведем мы, и твой брат — вне подозрений.
— Ты не можешь себе представить, как это все ужасно…
— Эй, эй, Кэрри, я все прекрасно понимаю. Ну как, теперь с тобой все в порядке? Я заканчиваю в семь и мог бы…
— Нет, спасибо. Мне просто нужно было еще раз убедиться. Ты помог мне в этом, я тебе очень благодарна.
Эрик заставил ее дать обещание, что она скажет ему, если ее вновь что-нибудь или кто-нибудь огорчит. Кэрол было приятно, что Эрик беспокоится о ней, и когда она повесила трубку, черные тучи, которые Миллер собрал над ее головой, рассеялись.