В горах Кавказа. Записки современного пустынножителя
Шрифт:
Но даже и над тем, кто уже одержим страстью, простирается всемилостивая Десница Божия. И если он прибегнет в неотступной молитве к милующему и спасающему Богу, то увидит начало избавления. По мере усердия в покаянии, сначала он увидит ослабление, а потом с течением времени затухание страсти.
В этот период человека можно сравнить с мухой, запутавшейся в паутине и стремящейся высвободиться из нее. Паук, в свою очередь, тоже употребляет все известные ему способы, чтобы удержать муху в паутине. Своим покаянным молитвенным трудом человек приклоняет к себе милосердие Божие, и Господь помогает ему, постепенно рассекая узы, делающие его пленником закона греховного. Но и диавол не медлит в своем усердии и, как тот паук, обматывает дополнительными путами уловленную сетью душу. С великим усилием он, словно штопор, ввинчивает в сознание человека свои душепагубные
Писал некто из Отцов: «Не все ли мы стали храмом идолов, вместо храма Божия? Не все ли мы стали вместилищем злых духов, вместо Духа Божия? Не все ли мы из сынов Божиих соделались сынами геенны? И никто не негодует на меня, слыша сию истину…»
Продолжительность диавольского пленения будет зависеть от того, как долго человек будет позволять себе беседовать с помыслами. Некто из святых Отцов сравнил страсть с горящей лампадой, которая угаснет, если в нее не добавлять масла. Так и человек, если не будет принимать внушаемые демонами страстные помыслы, увидит, как страсть постепенно исчезнет.
Тут ударили в деревянное било. Отец Анемподист поднялся и вместе с братьями отправился на трапезу.
ГЛАВА 32
Дикие пчелы — Наглость ленивца — Прожорливые медведи — В Азанту, к охотникам — Двуногий волк — Кот предчувствует беду — Медвежонок попался — Охотники ушли — о. Анемподист теряет сознание
Еще ранней весной брат, живущий в дупле, нашел где-то в лесу дерево с дикими пчелами. Однажды, прибив к нему дощечки в виде лестницы, он поднялся наверх, сделал два широких пропила в стволе и, весь изжаленный, спустился вниз. На другой день пустынник взял дымарь, с великим трудом пересадил пчелиную семью в переносной улей и отнес брату-пчеловоду.
В начале лета пчелы вполне освоились и окрепли на новом месте. Пчеловод произвел искусственное роение. Образовались четыре пчелосемьи. Погода в то лето стояла прекрасная, поэтому брат смог размножить свою пасеку до десяти ульев, не считая двух маленьких ульев-нуклеусов. По окончании взятка ленивец снова пришел за медом. Пчеловод наполнил его бидон и сказал:
— Возьми любые два улья, унеси к себе и займись сам пчеловодством.
Через некоторое время, вернувшись с носилками и послушником, тот потребовал не два, а четыре улья, так как увидел увеличение пасеки. Брат-пчеловод, не вступая с ним в спор, согласился и отдал все, что тот просил. Эти ульи были унесены за речку, на вторую поляну. Пчеловоду удалось, однако, пополнить молодыми пчелами два нуклеуса, и у него вновь образовалась пасека из восьми ульев, только, конечно, уже не той силы.
В начале осени огород подвергся опустошительным набегам медведицы с медвежонком. Звери стали пожирать молодые початки кукурузы. Их появление грозило уничтожением всего урожая. Непрошеные гости безбоязненно появлялись не только ночью, но и днем.
Как-то раз пчеловод, находясь возле своей кельи, услышал подозрительный шум в кукурузе. Взяв палку, он пошел на звук и увидел, что маленький медвежонок, свалив несколько кукурузных стеблей, пожирает сочные початки. Брат с криком бросил в него палкой. Испуганный медвежонок убежал прочь. Отшельник устремился за ним в погоню, намереваясь поймать его. Вдруг, с другой стороны, из кукурузы выбежала медведица и, обогнав медвежонка, помчалась впереди его. Медвежонок ковылял вслед за ней. Брат, забыв, что это дикие звери, бежал за ними, намереваясь ударить палкой либо медвежонка, либо медведицу, словно каких-то домашних животных, зашедших в огород. В конце посадок медведи шмыгнули в густые заросли кустарника, окружавшего поляну. Брат остановился и прислушался: ни малейшего шороха. Немного постояв, ударил палкой по кустам, куда спрятались звери. Медведица с испугу так громко рявкнула, что у пчеловода мурашки пробежали по спине от страха. Он стал звать живущего неподалеку брата. Когда тот прибежал на его крик, вторично ударил по тому же месту, но там уже никого не было. Медведица, догадавшись, что тут появился второй человек, бесшумно исчезла. Стало ясно, что осмелевшие звери не оставят своего промысла. Поразмыслив, решили призвать какого-нибудь охотника, чтобы он убил или хотя бы отпугнул досаждавших зверей. Но кого позвать? Братья не были знакомы ни с одним человеком в ближайшем селении. На другой день один из братьев пошел просить приозерных монахинь о помощи.
Исполняя их просьбу, одна из монахинь пошла в Азанту и утром следующего дня возвратилась не с одним, как ожидалось, а с четырьмя охотниками, что, конечно, было крайне нежелательно. Они принесли на своих плечах два огромных медвежьих капкана весом по сорок килограммов. Не медля ни минуты, брат повел их на свой лесной огород. Охотники попеременно несли две тяжелые ноши, часто и подолгу отдыхая. К вечеру пришли на место. Пчеловод, увидев пришедших незнакомцев, невольно обратил внимание на необыкновенно темное лицо одного из абхазцев, с тяжелым сверлящим взглядом чуть красноватых глаз. У брата мелькнула тревожная мысль-предчувствие: в лице этого человека к ним заявился двуногий волк. Подозрительный субъект сразу же окинул хищным взором стоящую на поляне пасеку, как будто обнаружил давным-давно разыскиваемую вещь, и стал пристально, украдкой присматриваться к ней. Прочие охотники тотчас разыскали две тропы, по которым медведица с медвежонком спускались с горы к огороду, и поставили на них, возле посева кукурузы, свои капканы. Потом все зашли в келью, за исключением их товарища с темным лицом, который почему-то задержался в лесу.
У пчеловода был кот. Когда вошли эти три человека, он продолжал преспокойно расхаживать по келье, отираясь возле их ног. Через некоторое время вошел охотник с темной физиономией и прикрыл за собой дверь. Кот с беспокойством начал мяукать. Пчеловод приоткрыл дверь, и он пулей вылетел на улицу. Кот не появлялся до тех пор, пока этот человек не ушел из кельи. Все обратили на это внимание…
Рано утром весь лес огласился протяжным ревом. В капкан передней лапой попал медвежонок. Охотники, схватив ружья, побежали к тому месту, откуда доносился рев. Послышались два залпа. Медведица стояла в растерянности около попавшегося в капкан медвежонка, но ничем не могла ему помочь. Из двух залпов ни одна пуля не попала в цель. Зверь убежал в глубь леса. Тогда три охотника, спрятавшись в зарослях, устроили засаду. А четвертый, «темный», стал нещадно бить медвежонка железной лопатой. Тот неистово вопил, призывая на помощь мать, но, как ни странно, она не прибежала на защиту. На медвежонка надели веревочный ошейник с поводком и освободили из капкана. Потом привели к келье и посадили в дровянике, привязав к столбу. Он уселся на задние лапки, глядя на окружающих людей и полизывая ущемленную лапку.
Послушник, придя случайно на первую поляну, начал играть с ним. Засунул ему в рот локоть, обернутый лоскутом от разорванной телогрейки. Медвежонок еще не кусался, потому что челюсти были еще слабые, но глаза у него были уже злые, с красными прожилками на белках. Ему принесли три очищенных початка кукурузы, и он стал их не спеша грызть.
Ночью охотники попеременно караулили медведицу, сидя на чердаке кельи. Надеялись, что она придет к медвежонку. На это она не решилась, однако утром, чуть свет, стала озлобленно рычать в том же месте, где в минувшее утро вопил медвежонок. Охотники, прибежав туда, к удивлению своему, увидели, что она попалась в тот же капкан. Они убили ее с одного выстрела и потом с трудом приволокли к келье.
Медвежонок, глядя на свою убитую мать, спокойно сидел на привязи, нисколько не волнуясь. Охотники сняли с медведицы шкуру, потом распороли живот и вынули желудок, величиной почти с футбольный мяч. Он был переполнен зернами пережеванной кукурузы. Странно, что, лишившись своего единственного детеныша, медведица нисколько не тосковала и не потеряла аппетита. В ту же ночь она съела столько кукурузы, что у нее едва не лопнул желудок…
На другое утро охотники ушли в свое селение, взяв с собой медвежонка и мясо медведицы. Шкуру растянули и прибили снаружи на стенку кельи для просушки. Оставили и оба капкана.
Через два или три дня после случившегося события пришел на первую поляну старец Анемподист с братом — жителем дупла, чтобы посмотреть на бедственное состояние огорода после посещения его медведицей с медвежонком. Осмотрев все, они решили остаться на ночлег в келье брата-пчеловода и утром уйти. Ночью разразилась ужасная гроза. Пошел такой ливень, что речка за несколько часов вышла из берегов, преградив им путь на вторую поляну.
Трос в то время был уже давно отвязан. Подвесную тележку сняли сразу же после весеннего половодья. Пробыв два дня на первой поляне и не предвидя конца наводнению, которое после таких ливней обычно продолжается в течение двух, а то и трех недель, старец, по всей вероятности, не желая стеснять брата-пчеловода, решил с сопровождающим его попутчиком пройти по горной тропе через пять горных перевалов до келий приозерных монахинь, чтобы там переждать время половодья.