В горах Памира
Шрифт:
В глубине грота
Очертания гор сливаются с почти черным небосклоном. Сегодня мы делимся друг с другом самыми приятными впечатлениями, вынесенными из всего похода.
Уже было поздно, когда мы забрались в спальные мешки, но нам не спалось. Мучили мысли о завтрашнем дне. Как быть с переправами? Мы надеялись здесь встретить караван и воспользоваться его помощью. Этот расчет не оправдался, оставалось рассчитывать только на себя да еще и на то, что со времени нашей переправы прошел месяц и воды в горных реках должно быть меньше. Выйти нам надо было рано, до начала интенсивного таяния ледников.
Еще совсем темно, а мы уже свернули палатку и, поеживаясь от холода, ожидали рассвета. Как только мы начали различать в предрассветной мгле ближайшую к нам конечную морену ледника Федченко, мы вышли в путь. Когда рассвело, мы уже перешли вброд реку Малый Танымас, вода в которой, как и месяц назад, была безукоризненно прозрачной. Нас обрадовало, что воды в ней было значительно меньше.
Язык ледника уже позади. Под ногами мелкий щебень. Мы легко преодолели несколько мелких и спокойных рукавов Сель-дары и теперь стоим перед главным руслом реки. Это уже не тот бешеный поток, который мы переезжали месяц назад. Река разлилась широким и, казалось, спокойным потоком, который за это время успел несколько раз поменять свое русло. Об этом свидетельствуют еще невысохшие лужи в соседних руслах. И все же эта река была опаснее и быстрее Абду-кагора. Нужно было все же решиться.
Одной веревки было недостаточно, и мы связали две. Я уже имел некоторый опыт и поэтому пошел первым. Владимир и Валентин встали на страховку выше по течению. Переход оказался легче, чем я предполагал. Только перед самым выходом из реки русло оказалось глубже, вода доходила до пояса, а длинная веревка, провисая в средней части, касалась поверхности реки. При каждом прикосновении веревки к воде, течение захватывало ее и меня отбрасывало назад, заставляя терять и без того неустойчивое от напора воды равновесие. Но все же я успел благополучно выбраться на берег. Дальнейшая переправа прошла благополучно.
Переправа вброд через реку Мук-су
Оставшиеся переправы были много легче. Но их было очень много, и мы скоро потеряли им счет. Когда мы перешли прозрачные воды реки Каинды впереди послышался сильный шум. Это ревел последний из преграждавших нам путь потоков, Саук-сай. Вода в нем тоже мутная, но светлее, чем в Сель-даре, она вся покрыта пеной. По силе течения этот поток сейчас не уступал основному руслу Сель-дары, поэтому мы переправились таким же образом, как и раньше.
Вот показались ивовые заросли урочища Алтын-Мазар. Теперь мы чуть ли не бегом мчались к метеостанции. Приятно было пробираться сквозь густой ивняк и кусты облепихи. Мы не замечали, как больно бьют нас упругие ветви. Приятны также запах и прохлада зелени. После ледников нам особенно приятно видеть зеленые кусты, траву и человеческое жилье. Мы вышли из зарослей и оказались перед Алтын-Мазаром. У метеостанции копошатся люди, на лугу пасутся лошади каравана. Навстречу нам идут начальник станции Иван Федорович, жена Николая Чертанова и повар метеостанции. Мы кое-как приводим в порядок свою истрепанную одежду. На лицах встречающих удивление и тревога.
«Что случилось? Как вы добрались сюда без лошадей?». Караванщики удивлены еще больше. Они не представляли себе возможность переправы через горные реки без лошадей. После нашего рассказа все успокаиваются, заботливо помогают нам пройти последние
На метеорологической станции оживление. Упаковываются последние грузы для переброски зимовщикам на ледник Федченко. Прибыл новый зимовщик-радист, завтра он выезжает с караваном на ледник. За ужином бесконечные вопросы и ответы на тему о нашем переходе.
У нас приподнятое настроение, наше путешествие по малоизведанным местам окончено. И Памир, как бы в память о себе, показывает нам эффектную картину: перед закатом солнца, с трехкилометровой высоты Алтынмазарских гор, примерно в трех километрах от нас, сорвалась небывалая лавина. Огромная, в несколько десятков тысяч тонн масса снега, ломая на своем пути гранитные выступы скал, устремилась в долину, она с грохотом ударилась о ее дно и. вверх поднялись громадные клубы снежной пыли, которые устремились по инерции к противоположному склону долины, к нам. Снежное облако, увеличиваясь, закрыло собой всю долину. Снежная пыль долетела и до нас. Через несколько минут все прояснилось, и наступила тишина. Такую огромную лавину мы увидели впервые за все годы наших путешествий в горах.
Восход солнца следующего дня, 29 сентября, застал нас на перевале Терс-агар. Внизу – долина Мук-су с серебряной лентой реки. В последний раз мы глядим на эту величественную панораму. Наш караван медленно спускается с перевала.
Мысленно прощаемся с Памиром.
Приложения
ИЗ РЕЗУЛЬТАТОВ НАУЧНЫХ РАБОТ В „ВЫСОТНОЙ ЛАБОРАТОРИИ"
Около 70 лет назад в истории русской географической науки наступил замечательный период великих открытий. Этот период связан с именем Пржевальского и его последователей и, по-существу, представил перед взорами человечества огромные просторы Центральной Азии, в то время остававшиеся почти совершенно неисследованными. Помимо большой протяженности труднейших маршрутов, экспедиции Пржевальского были исключительно плодотворны по своим научным результатам. Открытие неизвестных горных хребтов и легендарного озера Лоб-нор, богатейшие коллекции растений и животных, давшие ботанике и зоологии ряд новых видов и родов, ценнейшие исторические сведения и этнографические наблюдения – вот далеко не полный перечень, сейчас широко известных научных заслуг этого замечательного периода в отечественной географии.
Подавляющее большинство новых впечатлений и фактов не заслонило перед Пржевальским перспективы о будущем открытых им пространств. При описании своих путешествий он во многих местах указывает, что пройденные им маршруты следует рассматривать как первый шаг, предоставляющий последующим поколениям огромные возможности в деле дальнейшего изучения и освоения Центральной Азии. Пржевальский был убежден в том, что вслед за ним Центральную Азию посетят многочисленные более специальные экспедиции, на ее территории возникнут научно-исследовательские станции, разовьется транспорт, возникнет промышленность и изменится уклад жизни угнетенного, всецело зависящего от суровой природы населения.