В гостях у Снежной Королевы
Шрифт:
Мой первый в жизни спуск занял сорок минут!
Как ни странно, во мне было столько злости, что, оказавшись внизу, я вновь встала в очередь на подъёмник. Я уже не видела ничего вокруг. И знала только одно – я должна научиться! Я смогу! Но конечно, одних заклинаний оказалось мало! Все повторилось с неумолимой точностью. В общей сложности пятнадцать падений, где я показывала высший пилотаж по кувыркам в длину. Сплошной кошмар – ты чувствуешь, как теряешь равновесие, снова неумолимо приближается снежный покров, и вот уже кувыркаешься птицей со сломанными крыльями. И правда, как я себе ничего не сломала, абсолютно не понятно! Наверное, у меня есть ангел-хранитель! Только у меня есть один вопрос к нему:
«Почему же ты меня не остановил, когда я одна попёрлась на Южный склон?»
Итак, в летописи моей жизни этот день навсегда останется ДНЁМ ПОЗОРА!
Кое-как добравшись до пункта проката, я на последнем усилии воли вошла в зальчик и, тут же обессилев, повалилась на скамейку. Лишь минут через десять, оклемавшись, я сумела очнуться и пойти за своим рюкзаком.
Получив протянутый мною номерок, сотрудник заметил:
– Ну, как, хорошо покатались? Получили удовольствие?
– Получила, – одарила я его злобной улыбкой.
– Можете наверх подняться. Там, где кассы, на втором этаже есть кафе, – посоветовал он.
Вот это был дельный совет. А когда он предложил мне за чисто символическую плату оставлять у них на хранение лыжи и ботинки, то и вообще показался неплохим парнем.
Неплохого парня звали Иваном. Так что, оставив ему своё снаряжение, я налегке отправилась в кафе. Только там я поняла, как же хочу пить. Вокруг гомонили за столиками группы весёлых и довольных жизнью лыжников.
– «Ничего», – думала я, стоя в очереди, – «Кто-то за мои мучения ответит, и я даже, кажется, знаю кто!»
Я сидела за столом одна-одинёшенька и грустно пила свой сок. Сил не было даже дойти до дома, уж не говоря о том, чтобы отправиться на поиски Верницкого. Куда там?
С каждой минутой внутреннего самобичевания, я становилась сама себе все противней и противней. Однако, видимо у некоторых посетителей кафе были другие мнения о моей наружности. Потому что вскоре ко мне подсел довольно интеллигентный молодой парень:
– Мадам, вы чем-то расстроены? Может, я могу чем помочь?
Вынести подобное обращение, да в теперешнем состоянии, оказалось выше оставшихся у меня сил, поэтому я ответила просто и без выкрутасов:
– Отвали! Геронтофил! Ты бы меня ещё матерью назвал! Ищи себе другой… объект!
И мило улыбнулась ему при этом.
Соискатель на толику моего внимания живо ретировался, а я заказала себе второй бокал томатного сока. Но спокойно попить мне не дали. На этот раз за мой столик бесцеремонно плюхнулись сразу двое, поставив перед собой тарелки с едой. Я подняла глаза и обнаружила, что это Стас и Влад. Они были одеты в горнолыжные костюмы и, судя по всему, только что заявились на базу.
– Здрасьте, здрасьте! – весело зачастил Влад. – Давненько не виделись! А где Серж?
– Нету, – я развела руками. – Отсутствует!
– А! На склоне? А вы уже накатались? – проявил смекалку Стас.
– Ага, – туманно ответила я.
– Ну и как? – спросил Влад и сам же себе ответил. – Ведь зашибись! Мы каждый раз, как приезжаем сюда, так в первый день катаемся до одурения. Вы тоже, сразу видно оторвались по полной программе. Да? А вот нас дела задержали.
Я только грустно вздохнула. Это не осталось незамеченным.
– Это что за вздохи? Проблемы какие-то? – проявил участие Стас.
Нельзя сказать, что они мне были очень симпатичны – эти ребята. Они провинились передо мной хотя бы в том, что напоили Верницкого. С другой стороны, они не вливали в него водку силком. К тому же я сейчас в чужом краю одна как перст, и единственными моими знакомыми являлись они.
В общем, я вдруг взяла, да и вывалила на них все случившееся с Верницким. И что сейчас совершенно не знаю как быть. Они слушали молча, и лишь под конец моего монолога Влад негромко присвистнул:
– Дела! Блин, тут не знаешь, что и посоветовать! Мне кажется, вам надо дождаться второго звонка и суметь поговорить с мужем. Тем более, что он пообещал вам перезвонить. А уж тогда решать, что делать.
– Правильно! – поддержал приятеля Стас. – Жаль, что мы не в Питере! Там бы мы смогли вам хоть чем-нибудь помочь. А здесь?
– Да я не прошу помощи! – вслух пожаловалась я. – Мне бы понять, что делать! Ладно, спасибо вам, что выслушали. Пойду я!
Я встала из-за стола. Приятели переглянулись, и Стас спросил:
– Может вас проводить?
– Чего не надо, того не надо, – решительно отказалась я. – Ходить сама пока могу!
– Удачи! – пожелали они мне вдогонку. – Может, увидимся!
И я отправилась домой (в смысле, в арендованную квартиру). Чёрт! Никогда я так остро не ощущала своё одиночество, как нынче в этом заснеженном городке. Я шла одна, и не за кого было держаться, не с кем пошутить, обсуждая мои падения. Да и в доме меня никто не ждал. Там было пусто и уныло, как в животе у крокодила.
Интересно, чем занимается сейчас Верницкий. И позвонит он мне или нет?
Я свернула в сторону магазина и купила себе все необходимое, в том числе и бутылку марочного вина, потому что предчувствовала, что второй раз сегодня я на улицу уже не выйду. И, действительно, едва раздевшись в квартире и развесив сушиться одежду, я поняла, как устало все моё тело! Я рухнула на кровать и пролежала без движения с час.
За это время за окном окончательно стемнело. Наконец, я пришла в себя и со стоном и кряхтеньем пошла сварить хоть макарон. И уже кинув в кипяток всю пачку поняла, что зря так поторопилась. Вполне возможно, что какое-то время мне придётся есть их одной. И что мне делать с такой прорвой мучных изделий? Но было поздно, и я оставила все как есть.
Чтобы не так сильно давило ощущение одиночества, я включила телевизор в комнате, а сама устроилась на кухне с книжкой в руках. Против воли, я ушла в чтение с головой и не сразу услышала, как тренькает в коридоре телефон. В одно мгновенье я долетела до него и схватила трубку: