В интересах государства. Орден Надежды
Шрифт:
“Подробности и образы, что я видела, к делу не пришьешь. Сны и видения не всегда показывают события именно так, как они случатся. Важно то, что они означают. А значат они следующее: твоей подруге Ирине Алексеевне угрожает опасность. За ней идет тьма, и если она погубит эту девицу, то перебросится и на нас”.
“Допустим. Что за тьма?”
“Зло. Дурные намерения. Скрытые дела”.
“Иными словами, некто охотится на Ирину, чтобы добраться до нас?” — попытался я перевести все это на человеческий язык.
“Может так, может
А вот это уже было куда интереснее. Что такого мог сделать этот абстрактный злодей с Иркой, от чего потом пострадают многие? Ирэн ведь хоть и была прилежной ученицей и толковой менталисткой, но ее ранг упирался в определенный потолок. Ирка справлялась со сложными заклинаниями не силой, а техникой исполнения. Ибо ее природный потенциал был средним… Особенно по сравнению с моим.
Странно это все.
“Я сказала все, что тебе нужно знать”, — торопливо, словно задыхалась, произнесла в моей голове Ба. — “Теперь твой черед действовать, мон шер. Я предупрежу твоего отца, что ты задержишься в городе”.
Договорив, Кивернития резко оборвала ментальный канал, не оставив мне возможности хоть что-то возразить. Я убрал драгоценные окуляры в один из пакетов с подарками и оперся о перила галереи, рассеянно глядя на толпу на первом этаже.
Нужно подумать, и соображать быстро.
Теперь, после слов бабушки, меня не отпускала тревога. Противное волнение поселилось где-то в районе желудка и тянуло, дергало, сосало под ложечкой. Я несколько раз вдохнул и выдохнул, но ощущение никуда не ушло. Значит, силе тоже что-то не понравилось в словах Ба. А раз так, то все и правда могло быть серьезно.
Первым делом я попытался дозваться до Ирки. Глухо, как в заваленной шахте — ни ответа, ни реакции, ни даже отклика силы. Очень прочный ментальный блок. Я и не знал, что Ирэн умела закрываться настолько тщательно.
Ладно, раз не помогают колдовские штучки, попробуем традиционные методы.
Развернувшись на каблуках, я снова направился к лавке Бронштейна.
— Прошу прощения, Семен Яковлевич, — позвал я, перешагнув порог магазинчика. — У вас не найдется работающего телефонного аппарата?
Старик прошаркал меж стеллажей и улыбнулся, завидев меня.
— Разумеется, найдется, ваше сиятельство. Пожалуйте к прилавку.
Возле длинной стеклянной витрины и стойки с кассой нашелся старый дисковый телефон. Я не знал номеров Ирэн наизусть, но смог воспользоваться услугой справочного бюро. Были у моего сословия и бытовые привилегии — аристократам при условии подтверждения личности информация предоставлялась мгновенно.
После того, как я представился и назвал номер своего документа, девушка-телефонистка быстро дала мне номера телефонов городской резиденции Штоффов и особняка в Лебяжьем.
— Что-то случилось? — озабоченно спросил Бронштейн. — На вас лица нет, ваше сиятельство. Быть может, вам нужна помощь?
— Благодарю от всего сердца, но, боюсь, вы не сможете мне ее предоставить.
Я тут же набрал номер особняка на Вознесенском — того самого, где мы как-то коротали время между испытаниями.
Трубку не брали очень долго. Наконец, на десятом гудке, на другом конце провода что-то щелкнуло.
— Петропольская резиденция баронессы Матильды фон Штофф, — ответил запыхавшийся женский голос. — Доброго дня! Чем могу помочь?
— Добрый день. Беспокоит Михаил Николаевич Соколов, наследник графа Соколова. Я разыскиваю свою одногруппницу Ирину Алексеевну фон Штофф.
— Михаил Николаевич! — Обрадовались в особняке. — Это Пелагея. Рада слышать ваше сиятельство!
Пелагея была кем-то вроде младшей помощницы управляющего. Грязной работой не занималась, но помогала со счетами, заказами, контролировала жизнь дома в отсутствие старших…
И если она сняла трубку, значит, Василия там точно не было — иначе ответил бы он.
— Пелагея, душа моя, скажите, Ирина Алексеевна в городе?
— Эх, не застали вы ее превосходительство, Михаил Николаевич. Ирина Алексеевна изволила отбыть сегодня утром. Переночевала и уехала.
— В Лебяжье?
— Собиралась в Лебяжье. Я наняла для нее шофера…
— Понятно. Спасибо тебе большое. И с наступающим!
— И вас с наступающим, ваше сиятельство. Доброго вам здравия!
Я положил трубку на рычаг и взглянул на второй номер, что записал на бумажке. И в этот момент часы пробили два часа дня. Даже если предположить, что Ирка уехала с Вознесенского ближе к полудню, она уже должна была добраться до загородного дома. Если, конечно, как и я, не решила пройтись по магазинам.
Но вряд ли она стала бы вешать плотный ментальный блок — это неразумно. А Ирка, при всей ее стервозности и импульсивности, ни за что не стала бы пугать близких почем зря.
Выходит, бабушка могла быть права.
— Потеряли даму? — улыбнулся Бронштейн.
— Вчера повздорили, — отозвался я, не посвящая торговца в подробности. — А сейчас ее не могут найти.
Бронштейн кивнул, и я тут же принялся набирать номер Лебяжьего. После третьего гудка я услышал знакомый хорошо поставленный голос Василия.
— Загородная резиденция баронессы Штофф, — объявил он. — Чем могу служить?
— Василий, здравствуйте. Это Михаил Соколов.
— Доброго дня, ваше сиятельство, — невозмутимо ответил дворецкий. — Чем могу помочь?
— Василий, Ирина Алексеевна уже прибыла?
— Нет, ваше сиятельство. Но ждем к позднему обеду. Желаете что-нибудь передать?
— А она звонила, когда собиралась выезжать?
— Да, ваше сиятельство, — в голосе Василия промелькнуло удивление, — В четверть двенадцатого.