В исключительных обстоятельствах
Шрифт:
— О, Исидзима, — Ниитакэ поставил чашку. Лицо генерала со старческими прожилками на полных щеках, круглыми глазами-луковицами и редкой бородкой казалось липким. — Я вас ищу весь день.
— Добрый отдых, господа. Хочу пожелать вашим превосходительствам приятного аппетита.
— Спасибо, — Исидо поклонился сидя.
Исидзима еще раз нагнулся в ответ, сложив руки по швам.
— Исидзима-сан, может быть, вы разделите с нами трапезу? — сказал Исидо.
Он сделал вид, что колеблется. Ниитакэ, хмурясь, щелкнул Саэда пальцами:
—
Саэда вопросительно выпрямился.
— Неси, неси, — сказал Ниитакэ. — И третью чашку прежде всего.
— Хорошо, если я не нарушу вашу беседу. — Он сел, показав глазами Саэда, что хотел бы получить обычное меню: суп с плавниками и сусё с рисом. Тот исчез, нагнувшись сначала к боковому столику и поставив третью чашку. Ниитакэ поднял фарфоровый чайник, чтобы налить водку, но Исидзима покачал головой. Надо как-то выманить из-за стола Исидо.
— Ваше превосходительство. У меня сегодня много работы. Я воздержусь.
Ниитакэ, отодвинув мешавший ему рукав кимоно, сделал движение, будто давит его просьбу, как досадливое насекомое, и налил сакэ в чашку:
— Исидзима-сан, перестаньте. Уже почти вечер. Ах, струя, струя, прозрачная, как родник. Сакэ превосходно подогрет. И чашки какие, посмотрите. А сакэ? Это же настоящий «Масамунэ». Ну где вы возьмете сейчас настоящий «Масамунэ»? Грех отказываться. — Налив чашку на четверть, Ниитакэ поставил чайник на стол. Все трое, поклонившись друг другу, выпили по глотку.
— Хорошо играет, подлец, — сказал Ниитакэ. — И сакэ прекрасный. Исидзима, я слышал, у нас в отделе появилась новая девушка. А?
Исидзима поклонился.
— Ее как будто зовут Фэй Лай?
— Вы правы, ваше превосходительство..
— Я всегда считал, что у вас прекрасный вкус, Исидзима. Сказочная красота. Как бы заполучить эту Фэй Лай на сегодняшний вечер? Устроим?
— Ваше превосходительство. Вновь прибывшие девушки не сразу приноравливаются к нашим порядкам. Им нужно чуть-чуть привыкнуть. И потом, учтите, Ниитакэ-сан, — она ведь русская.
— Ну и что? Она здесь не одна русская. Разве Сюэ Нян отличается скромностью?
— Я с вами согласен, и все равно — русские очень капризны. Никогда не знаешь, что они выкинут. Я бы рекомендовал вашему превосходительству чуть подождать.
Саэда разложил на столе третий прибор, поставил перед ним закуску и крытый фарфоровый судок с супом. Лицо Ниитакэ жалобно сморщилось:
— Ох, как я не люблю эти песни: «Подождать». Это же новая девушка. Сделайте что-нибудь. Поверьте, я в долгу не останусь. Ну?
Исидзима переглянулся с Исидо, будто подыскивая союзника против назойливости сластолюбца.
Ниитакэ сложил руки.
— Хорошо, ваше превосходительство. Я попробую.
Ниитакэ взял свою чашку:
— Исидзима. Я вам этого не забуду. — Он сделал большой глоток. — Иначе я умру.
Они стали есть. Покончив с первым и вторым,
— Простите, генерал. Я хотел бы отдать некоторые распоряжения нашему директору.
— Отдавайте. Только скорее возвращайтесь, я хотел бы еще кое о чем с вами поболтать.
Вместе с Исидо они отошли к прихожей. Кен давно уже перестал играть «Камни кивают» и сейчас вовсю выбивал на клавишах забубенную «Морскую красавицу».
— Ну что? — спросил Исидо. — Как мне кажется, с самолетом все в порядке?
— Все в порядке, ваше превосходительство.
— Неужели можно укладываться?
— Если не возникнет неожиданностей, к вечеру все будет готово.
— И мы взлетим?
— И мы взлетим.
— Просто боюсь верить в это. — Исидо достал платок и вытер пот. — Исидзима, я ведь доверился вам, пожалуйста, не подведите меня.
— Ваше превосходительство. Здесь уже были люди Цутаки. Думаю, скоро он появится здесь сам.
— Ну и что? Я должен что-то сделать?
— Пока нет. Только одно — помнить наш уговор.
— Может быть, позвонить кому-то наверх? Ведь я могу добраться до самого Ямадо Отодзо. Скажу ему, чтобы он убрал этих своих головорезов.
— Пока не нужно, Исидо-сан. Единственно: мой авторитет для Цутаки ничто, вы же фактически сейчас глава второго отдела. Поэтому хочу еще раз напомнить: он должен твердо знать, что вся инициатива с вызовом самолета исходит от вас. Только от вас. И ссылаться в возможном разговоре с ним я буду на вас. Вернее всего, он начнет выяснять, откуда вызван самолет, если уже не начал это делать. Но ведь вы знаете, какая сейчас неразбериха. Пока Цутаки что-то узнает, мы успеем взлететь и уже ночью будем где-то на нейтральной земле.
— Я все понял, Исидзима. Ссылайтесь на меня.
— Прошу прощения, что я рискнул напомнить об этом вашему превосходительству еще раз. Кроме того, я подумал: в нашем предприятии нам потребуется вся наша решимость.
Исидо смерил его глазами. Усмехнулся:
— Не беспокойтесь, Исидзима. За моей решимостью дело не станет. Лишь бы обойти этого мерзавца Цутаки.
— Тогда я спокоен. Я могу быть свободен, ваше превосходительство?
— Конечно, Исидзима, идите.
— У меня еще много дел. Нужно достать вторую машину и развернуть самолет.
— Прекрасно, Исидзима. Если исходить из ваших слов — закончив обед, я могу собирать вещи?
— Можете, ваше превосходительство. Как только все будет готово, я сообщу вам.
Исидо, поклонившись, вернулся к столику, а Исидзима еще некоторое время простоял за перегородкой, проследив, как генерал, запахнув кимоно, сядет на свое место. Послышалось, как Кен опять перешел на что-то медленное. После этого директор отеля выскользнул в коридор и через заднюю дверь вышел к роще. Войдя в заросли и легко продвигаясь между коленчатыми стволами по знакомому маршруту, подумал, что было бы хорошо, если бы Цутаки задержался в Дайрене хотя бы еще на час.