В когтях тигра
Шрифт:
– Не искушай меня и мою алчность, а то передумаю и потребую плату! Сам рад не будешь! – шикнула ведьма и скрылась в комнате.
Она оделась действительно быстро. Забранные в высокий пучок волосы, светлые джинсы, ботинки берцы на толстой подошве и кожаная куртка. Ничего лишнего, призванного сделать образ более женственным и мешающего предстоящему делу. Девочка-пацанка, но Ком Хен знал Наташу и другой – утонченно-изысканной дамой из высшего света. Она была образованна, умна и умела вести непринужденную беседу, отпивая из бокала дорогой брют.
– Поедем
Насчет неприметности Ком Хен бы поспорил, но возражать не стал. Во всем остальном Наташа была права.
– Кстати, не спросила, – спохватилась она. – Вот найдешь ты свою студентку, что с похитителями будет? Снова, как благородный герой из книжки, отпустишь? Позволишь спокойно жить дальше?
– А почему ты спрашиваешь? – подозрительно поинтересовался Ком Хен, чувствуя, как все внутри закипает при мысли, что мерзавцы могут уйти безнаказанными.
– Ну не знаю… – Она пожала плечами, внимательно наблюдая за вспыхнувшей в его глазах яростью. – Над подарком думаю. И появилась у меня одна очень интересная идея.
– Представления не имею. – Ком Хен раздраженно огрызнулся. – Как обстоятельства сложатся.
– А я имею! – Наташа на секунду отлучилась и вернулась с несколькими стеклянными колбами, похожими на пробирки, только большого размера. – Если получится.
Ведьма вручила их Ком Хену и посмотрела очень выразительно, прекрасно зная, что ее поймут.
– Тогда мы будем квиты.
– Не обещаю.
Он покачал головой, но колбы все же взял и попытался засунуть во внутренний карман куртки. Влезло только две.
– Ну и достаточно!
Наташа третью кинула на тумбочку и направилась к выходу.
Хрупкая, миниатюрная, похожая на старшеклассницу Наташа любила большие машины. Последней ее страстью был «Ленд крузер прадо» кокетливого красного цвета. И водила ведьмочка так, что Ком Хен предпочитал с ней ездить только в самых крайних случаях. И обязательно пристегивался.
Наташа не боялась никого и вела себя на дорогах очень агрессивно. На любые замечания или попытки вразумить обычно отвечала: «Ой, я же ничего страшного не делаю! Смотри, они сами меня пропускают». Ком Хен предпочитал молчать и не говорить, что несущаяся на бешеной скорости блондинка в огромном красном внедорожнике заставит уступить дорогу любого нормального водителя. Он и сам бы жался к обочине, если бы встретил такое на своем пути.
Правда, сейчас Наташины агрессивные водительские навыки очень пригодились. Она лихо неслась по трассе в сторону заброшенных складов на окраине города. Привычно подрезала, сигналила и неизменно ругалась себе под нос. Как правило, нецензурно. А могла бы наслать проклятие так же парой слов, но никогда такого не делала. На дороге она была обычным человеком – водителем не самым законопослушным, не самым вежливым, но никогда не пытающимся применить
Ком Хен был благодарен ведьме за то, что она изъявила желание с ним поехать. Сам он слишком плохо ориентировался в тех краях, а вот Наташа, казалось, знала все закоулки. И что она только делала в подобных странных и неблагополучных районах? Впрочем, с ее работой и не там бывать приходилось. Ком Хен и раньше не задавал лишних вопросов, а уж сейчас и подавно спрашивать было неразумно. Это ее тайны, у него теперь нет на них права. Да и в прошлом не было. Их отношения всегда имели очень четкие рамки, за которые не выходили ни он, ни она.
На протяжении всей дороги вонгви действительно не беспокоили. Ком Хен только один раз за все время пути заметил мелькнувшую и тут же испуганно шарахнувшуюся в сторону розовую смазанную тень. А потом начало медленно светать. Машин на дорогах стало больше, люди спешили на работу, и тут Наташино умение брать всех на таран пригодилось. Удалось объехать все пробки, никого не задев, правда в некоторых местах по обочине, и Ком Хен серьезно опасался, что их стащит в кювет. Но удача оказалась на их стороне.
Полуразрушенные склады со стороны смотрелись, как заброшенный, но все еще числящийся на балансе военный объект. На въезде висел запрещающий знак, а дорогу перекрывал шлагбаум.
– Там давно никого нет, – пояснила ведьма. – Об этом месте вообще мало кто знает. Территория не очень хорошая, неспокойная, словно заражена чем-то. Простые смертные, конечно, не в курсе, но фон здесь таков, что ни одно дело не приживается. Склады горят, цеха закрываются. Эти ангары несколько раз с начала девяностых пробовали сдать, но так ничего и не вышло толкового. Потом забыли. Все арендаторы либо разорились, либо умерли, причем не своей смертью. Сейчас сюда суются только те, кому ничего уже не страшно.
– А ты откуда знаешь? – все же не удержался и спросил Ком Хен.
– Так говорю же, место плохое. Кого только сюда не притягивает. Думаешь, я приезжаю сюда в первый раз? – усмехнулась Наташа, уверенно выруливая из глубокой грязи. Машину тащило по колеям, но она, по крайней мере, не застревала. – В третий за последние пять лет наведываюсь. Первые два вспоминать не хочется. Да и сейчас мы не на прогулке.
Девушка притормозила, открыла дверь внедорожника и легко спрыгнула в грязь, выругавшись и буркнув себе под нос:
– Снова этот долбаный дождь и эта проклятая грязь! Надоело! Хоть бы снег, что ли, выпал. Впрочем, о чем это я? «Это Питер, детка!»
Дождь на самом деле расходился и лупил косыми холодными струями в стекло машины. К утру снова потеплело, и лед растекся привычными для города лужами, а подмороженная грязь расползлась отвратительной жижей.
Наташа нажала какие-то кнопки возле шлагбаума, и он поднялся вверх, открывая въезд. Девушка, неловко перепрыгивая лужи, доскакала до внедорожника и с тоской бросила взгляд на ботинки, которые покрылись комками грязи.