В колыбели с голодной крысой
Шрифт:
– Шрифт может быть другой, – сказал я. – Главное, чтобы текст остался неизменным.
Но он снова покачал головой и сказал:
– Мне действительно очень жаль. Но я не думаю, что смогу с ней справиться. Я не могу браться за работу, если не уверен, что смогу ее хорошо выполнить. Вы же понимаете.
Ну раз так, ничего не поделаешь, я поблагодарил его, собрал образцы, и мы с Джорджем вернулись к нашей машине.
Во второй типографии поначалу к нам отнеслись заинтересованно, но, когда менеджер или распорядитель, уж не знаю, кто он был, прочитал листовку, решительно заявил:
"Нет” – и отодвинул наши образцы на край стойки.
– Почему? – удивился я.
– Я не желаю быть замешанным, – ответил он.
– Замешанным в чем?
– Я сказал “нет”, – ответил он и ушел.
В третьей типографии тоже не оказалось нужных шрифтов и нужной бумаги, и там тоже были убеждены, что не справятся с нашим заказом. Тут до меня стало доходить, что к чему, и осознание этого факта повергло меня в замешательство. Я пулей вылетел из третьей типографии. Джордж последовал за мной.
– Ладно, Джордж, – сказал я, – похоже, что нас дурачат.
Громилоподобный Джордж согласился со мной.
– Никто не хочет ссориться с обувной компанией.
– Да, напрашивается именно такой вывод.
– Может быть, нам поехать в Уотертаун? – сказал он.
– Нет, Уолтер сказал, что мы должны поддерживать местный бизнес. Где телефон?
– Постой, дружок, – с беспокойством сказал Джордж, – надеюсь, ты не собираешься устраивать очередной скандал?
– Нет, Джордж. Я излечился. Вон там аптека. Пошли. Джордж угрюмо поплелся за мной. Я не стал закрывать дверь кабины телефона-автомата, отчасти из-за духоты, отчасти для того, чтобы Джордж мог слышать мой разговор. Я набрал номер газеты и позвал к телефону Сондру Флейш. При этом Джордж выразил удивление, и на его лице отразилось беспокойство, но он не пытался меня остановить.
Сондра оказалась на месте и подошла к телефону.
– Привет, – сказал я, – говорит глумливый, дерзкий Пол Стендиш.
– Как мило, – сказала она. – Вижу, к тебе вернулся голос.
– Совершенно верно.
– Какая жалость!
– Не хочешь ли оказать мне услугу?
– Что-что?
– Мне необходимо напечатать некоторые материалы, но местные владельцы типографий боятся и не берутся за эту работу. Но я могу поехать в Уотертаун и сделать это там, правда?
– Вы хотите, чтобы “Путеводная звезда” ненадолго одолжила вам свои печатные станки?
– Не совсем так. Один из парней, к которым я обратился, показался мне славным малым, и я решил, что он мог бы это сделать. Мне хотелось бы, чтобы ты поехала к нему и сказала, что ему не поломают оборудование или что-нибудь в этом духе, если он напечатает нам эти материалы. Мы могли бы сделать это в другом месте, в Уотертауне, поэтому, отказав мне, ты ничего не выиграешь. Ты приедешь?
Сондра в замешательстве молчала, но потом очень тихим голосом сказала:
– Другого такого, как ты, не сыскать во всем мире! Тебе нравится этот печатник и ты хочешь, чтобы он получил эту работу. Да ты просто сказочный принц, не так ли? Чертов святой, вот ты кто!
– Никакой я не святой, – сказал я.
– О, лучше бы ты был негодяем, – сказала она. – Я хочу тебя ненавидеть и действительно ненавижу. Скажи что-нибудь, чтобы я снова могла на тебя рассердиться.
– Обещаю, что скажу. После того, как ты поговоришь с владельцем типографии.
– Ты уверен, что не хочешь заставить меня стыдиться самой себя?
– Ни в коем случае. Я это тебе гарантирую.
– ...Ладно. Где находится эта типография?
– Это “Биззи Арт” на...
– А, я его знаю. Хорошо, я приеду через пятнадцать минут.
– Отлично. Спасибо, Сондра.
Она повесила трубку.
Джордж странно смотрел на меня, когда мы возвращались к машине. Я улыбнулся ему, похлопал его по руке и сказал:
– Ну, что ты теперь думаешь о Бэтмене?
– Ты не Бэтмен, – сказал он. – Может быть, Робин, но не Бэтмен.
Глава 22
Мы остановили машину перед типографией компании “Биззи Арт” и стали ждать. Минуты через две я заметил направляющуюся в нашу сторону Сондру и выскочил из “форда”. Джордж последовал за мной, и мы встретились перед зеркальной витриной с надписью “Биззи Арт”.
Сондра безучастно взглянула на Джорджа.
– Это Джордж, – сказал я. – Профсоюз послал его вместе со мной на случай, если местная полиция вздумает снова превысить свои полномочия.
– Значит, теперь у тебя есть телохранитель, – парировала она.
– Да, такая уж жизнь в Уиттберге.
Я распахнул дверь, и Сондра с задумчивым видом вошла внутрь. Я вошел вслед за ней, а за мной Джордж.
Дама с кружевными манжетами и в пенсне вопросительно взглянула на нас.
– Я хотел бы еще раз поговорить с Гарри, – сказал я. На ее лице отразилось сомнение и беспокойство.
– Он же объяснил вам, что мы не можем выполнить эту работу, – деликатно ответила она.
– Да, но я еще раз хотел бы с ним поговорить. Она помедлила немного, но все же пошла на этот раз не звать Гарри, а чтобы предупредить.
Вскоре Гарри появился, и, судя по его виду, весьма неохотно. Увидев Сондру, он нахмурился и, подойдя к стойке, спросил:
– Ну?
– Это Сондра Флейш, – сказал я. – Наверное, вы слышали о ней.
Гарри осторожно кивнул. И тут Сондра заговорила:
– Мой отец не станет возражать, если вы напечатаете эти материалы для профсоюза. Я гарантирую это. Гарри все еще колебался:
– Ну...
– Вы не верите, что она действительно Сондра Флейш? – спросил я.
– О, верю, – сказал он. – Я видел ее фото в газете. По непонятной причине лицо Сондры залил румянец. И не потому, что, используя имя отца, она ошельмовала меня, а потому, что опять-таки по этой самой причине в газете была напечатана ее фотография. Она сказала:
– Я уверена, что отец будет огорчен, если станет известно, что эти люди не смогли напечатать свои листовки в нашем городе. В конце концов, ведь у нас демократия.