В колыбели с голодной крысой
Шрифт:
Она побледнела от страха и только чуть слышно выдохнула: “Ох”.
– Поэтому тебе сегодня нельзя оставаться одной.
– Да. Я могу побыть у соседки. Я пойду к миссис Кеммлер.
– Хорошо. Я заеду за тобой туда в девять часов.
– Нет. – Она беспомощно огляделась по сторонам, а потом сказала:
– Нет, не надо, я не хочу... Я вернусь домой к девяти часам.
Видимо, ей стало стыдно за то, что произошло между нами.
– Ладно, – согласился я. – Но никому не открывай дверь, кроме меня.
– Я поняла.
– Ну, тогда я пошел.
Она проводила меня до двери и внезапно снова очутилась в моих объятиях, тесно прижавшись
– Я вернусь. Сегодня вечером.
– Я буду ждать.
Я закрыл за собой дверь и направился к машине. Улица снова была пустынна. Я посмотрел по сторонам, не прячется ли где-то убийца в ожидании, когда Элис останется одна, но ничего подозрительного не заметил. Сел в свой “форд”, сделал полный разворот и направился вниз по холму к центру города.
У меня в голове был полный сумбур, и я никак не мог сосредоточиться. В конце концов я включил радио, желая отвлечься от собственных мыслей, и поймал уотертаунскую станцию, которая транслировала старые аранжировки Гленна Миллера в новом исполнении Рея Маккинли. В памяти всплыла прохладная полутьма гостиной, крутая лестница и спальня. И Элис на белой простыне. Я хотел было поискать что-нибудь другое, но теперь там было трио Кингстон, и я не стал переключать на другую программу. На очереди были трехчасовые новости. Музыкальная программа завершилась. В начале программы сообщалось о кризисных ситуациях в различных странах мира и об особой остроте одной из них. И я подумал, что, может быть, Сондра Флейш и не такая уж плохая журналистка, но после сообщения о пропасти, на краю которой находится мир, диктор перешел к местным новостям и сообщил, что служащий обувной компании Макинтайра, проработавший в ней много лет, некий Гар Джефферс, был убит выстрелом из пистолета сегодня утром у себя дома. Убийца попытался замести следы и представить убийство как самоубийство. На револьвере обнаружены отпечатки только пальцев убитого, в руку которого он был вложен.
Глава 20
Я поставил машину перед входом в номер, который я снова буду делить с Уолтером, и вошел внутрь.
Все были в сборе и ждали меня. Уолтер лежал на своей кровати, Джордж на моей. Флетчер с угрюмым видом развалился в удобном кресле, а мистер Клемент сидел, по обыкновению сдвинув колени, на стуле в углу, в то время как Фил Катц расхаживал по комнате.
Они все обернулись и уставились на меня, когда я вошел. Флетчер спросил:
– Где вы были?
– В доме Гара Джефферса, – ответил я. Флетчер перевел взгляд на Уолтера, а потом снова на меня.
– Дурак вы проклятый, Стендиш, – сказал он.
– Да, сэр.
Уолтер сел. Лицо его все еще было в шрамах и синяках, но он успел принять душ и переодеться. Он укоризненно покачал головой и сказал:
– Не знаю, что с тобой делать, Пол. Ты ведешь себя как ребенок.
– Я старался помочь, – сказал я.
– Я это знаю. – Уолтер пожал плечами и взглянул на Флетчера. – Нам здесь с Полом туго пришлось, Ральф, – сказал он. – Произошли очень странные вещи. Неудивительно, что Пол так взбудоражен.
– Я тоже его не осуждаю, – сказал Флетчер. Он произнес это твердо, и в его тоне чувствовалось все то же угрюмое терпение, в котором он пребывал, ожидая меня. – Я понимаю, какая здесь сложилась обстановка, – сказал он, – и я вовсе не осуждаю этого молодого человека за то, что его это выбило из колеи и он утратил здравый смысл. А вот за что я действительно его осуждаю, так это за нежелание сосредоточиться на своей работе. – Он обернулся ко мне. – Вы являетесь служащим, – сказал он мне, – Американского союза инженерно-технического персонала и квалифицированных рабочих и, как таковой, являетесь членом нашей группы, которая находится в этом городе с единственной, повторяю, единственной целью: создать местное отделение нашего профсоюза на фабрике обувной компании Макинтайра. Но вы решили пренебречь этой целью и предпочли стать детективом-любителем. Я напоминаю вам в последний раз, что ваша работа состоит не в поисках убийц. Для этого существуют сотни тысяч специально обученных людей.
У меня на кончике языка уже вертелся готовый ответ, но я воздержался и только сказал: “Да, сэр”.
Флетчер порылся у себя в кармане и извлек оттуда трубку с кисетом.
– Я могу понять, – продолжал он, – что, пока Уолтер находился под арестом, вы считали своим долгом освободить его, найдя истинного убийцу мистера Гамильтона. Прекрасная романтическая ситуация, часто встречающаяся в романах, на чтение которых моя жена тратит уйму времени. Я могу это понять, но не одобрить. Но теперь вы видите, что Уолтер здесь с нами, свободный и полностью реабилитированный. И ваши дальнейшие поиски могут расцениваться только как упрямство.
– Да, сэр, – снова ответил я.
– Ральф хочет отправить тебя обратно в Вашингтон, Пол, но я против этого. Я привез тебя сюда, чтобы показать, как работает инструктор, но пока этой работы не видно. Мне хотелось бы, чтобы ты пошатался кругом. Но ты можешь поставить меня в трудное положение, Пол, если опять исчезнешь, – сказал Уолтер.
– Я понимаю, – ответил я.
– Пол, ты обещаешь мне оставить все эти дела, связанные с убийством?
– Обещаю, – сказал я. – Отныне я буду выполнять только поручения, связанные с нашим профсоюзом. Мистер Флетчер прав, ты теперь на свободе, и это главное.
Но не успел я произнести эту дипломатическую полуправду, как тут же задумался: а почему, собственно, я не могу сказать им обо всем, что меня волнует. Гар Джефферс пришел ко мне просить о помощи и за очень короткий срок стал мне другом, а вот теперь он мертв. Для внучки Гара, Элис, тот же человек, который убил Гара, представляет опасность. И хотя о своих чувствах к Элис мне говорить было трудно, да у меня и не было пока полной ясности на этот счет, бесспорным было одно – хотел ее защитить, хотел, чтобы ей не причинили зла.
Почему бы не сказать им об этом? Я не мог оставить поиски убийцы, потому что он убил моего друга и представлял опасность для девушки, которая стала мне очень близкой. Я знаю, что у меня нет ни специальной подготовки, ни соответствующей сноровки для поимки убийцы, но у меня есть план, я знаю, как заставить Флейша активизировать полицию. А кроме того, осуществление моего плана создаст благоприятные предпосылки для заключения сделки с Флейшем.
Если бы только я мог рассказать им все, как есть. Но они не доверяли мне, считая меня некомпетентным в серьезных делах. И если я скажу им, что по-прежнему считаю своей первостепенной задачей поимку убийцы, а не создание местного филиала профсоюза, они немедленно отправят меня в Вашингтон. Поэтому мне пришлось лгать, улыбаться и убеждать их, что с этого момента я буду хорошим мальчиком.