В лабиринтах памяти
Шрифт:
Ева мягко отстраняется, смотрит в глаза любимого, и едва слышно выговаривает дрожащим голосом:
— Я готова исполнить твои желания, только скажи что…
— У тебя есть какие-нибудь фантазии, птичка? — неожиданно спрашивает Элайджа, и его пальцы касаются обнаженной полоски кожи между чулками и трусиками.
— Я не понимаю… — прикусывает губу девушка, и ее нежные щечки слегка краснеют.
— Я хочу знать, есть ли у тебя какие-нибудь нескромные желания, моя маленькая распутница. Ты бы хотела, чтобы я сделал с тобой что-нибудь… необычное.
Ева молчит, и ее дыхание становиться тяжелым. Она кусает алые губы, не осмеливаясь поднять взгляд на любимого.
— Ну же, любовь моя. Это мое желание. Я хочу, чтобы ты рассказала мне свою эротическую фантазию.
— Элайджа…
Вампир ничего не отвечает, лишь его ладони накрывают округлые ягодицы, стискивая их сильными пальцами. Ева едва сдерживает стон и прижимается теснее, пряча пылающее лицо на широкой груди. Проходит несколько мгновений, прежде чем вампир слышит ее глухой голос.
— Я хочу, привязать твои руки к спинке кровати и заняться с тобой любовью.
— Маленькая распутница, — с улыбкой тянет Элайджа, мягко отстраняясь от Евы, придерживая ее за плечи, — я не против исполнить твою фантазию.
Девичье лицо заливается румянцем, пока вампир ведет ее в спальню, где они останавливаются у широкой кровати. Элайджа тянет вверх подол платья, и девушка поднимает вверх руки, помогая ему. Она остается лишь в нижнем белье, и мужчина тяжелым взглядом скользит по черному прозрачному лифу, кружевному поясочку, пока его глаза не останавливаются на маленьких трусиках. Быстрым движением он срывает их с не успевающей опомниться Евы, обнажая низ живота дрожащей девушки, которая пытается прикрыться.
— Не нужно, моя птичка, — хрипло выговаривает Элайджа, отводя тонкие ладони, — они тебе не понадобятся, когда ты будешь заниматься со мной любовью… после того как свяжешь мои руки. Мне раздеться? Или предпочтешь сделать это сама, моя любимая развратница?
Не говоря ни слова, девушка стягивает с мужских плеч темный пиджак, расстегивает тонкую сорочку, ремень, спускает вниз брюки, белье пока любимый не стоит перед ней полностью обнаженный, во всей своей мужской красе. Вампир разрывает свой галстук на две части, и щуря почерневшие глаза протягивает их любимой. После чего, все также не нарушая напряженную тишину, он ложится на кровать, поднимая вверх руки.
Ева смотрит на него, кусая припухшие губки, и делает шаг к постели. Она садится на самый край, медленно приближаясь к Элайдже, пока, наконец, не оказывается прямо перед ним.
— Не уверена, что тебя удержит… это, — прикусывая нижнюю губу, шепчет девушка, обвивая галстуком мужские запястья.
— Меня удержит то, что я буду видеть тебя, птичка, — отзывается вампир, не сводя темных глаз с часто вздымающейся груди, — ты ведь снимешь его? — указывает он на прозрачный лиф.
— Он мне вовсе не мешает, — щурится Ева, — ты сам хотел, чтобы я надела все это. Разве нет?
Она склоняется к лицу любимого, и пухлые губы легко касаются мужских
Они целуются нежно, почти невесомо, а девичьи пальцы скользят по широкой груди, царапая ее ноготками. Элайджа вздрагивает от ее прикосновений, подается вперед, но Ева отодвигается, и касается губами его шеи, спускается к ключицам, пока ее губки не опускаются на плоский сосок, на котором она смыкает зубки. Вампир шипит, и девушка, видя его реакцию, продолжает свои ласки. Маленький язычок скользит ниже, оставляя влажный след на напряженном животе. Ева поднимает взгляд на любимого, и усаживается на его пах, так, что нежные складки кожи между точеных бедер касаются каменного члена. Она начинает мягко раскачиваться, скользя по его плоти, не позволяя ей войти в тесное лоно.
— Сними верх, — цедит Элайджа, но Ева, невинно улыбаясь, продолжает дразнить его своими движениями.
— Ева, — требовательно повторяет он, — я не шучу.
— Я для этого тебя и связала, — наконец отвечает она, ускоряя свой ритм, — чтобы делать то, что хочу. Зачем тебе видеть то, к чему не сможешь прикоснуться?
— Птичка…
— Да, любимый? — щурит глаза Ева.
— Либо делай то, о чем сказала, либо предоставь это мне.
— Я этим и занимаюсь, — дразнит любимого девушка, продолжая тереться влажной плотью о восставший член.
— Ты сказала, что хочешь заняться со мной любовью, а не играть в свои игры, птичка.
— Я вовсе не играю, — отзывается Ева, и прикрывает глаза, чувствуя, как сама сгорает от вожделения, распаленная соприкосновением их тел.
— Я чувствую, какая ты мокрая, птичка, — цедит Элайджа, начиная двигать бедрами вверх.
— Потому, что я хочу тебя.
И девушка заводит руки за спину, расстегивая лиф. Она отбрасывает его в сторону, и взгляду вампира представляются ее налитые груди, увенчанные маленькими сосками, затвердевшими от желания.
— Коснись их, — хрипло выговаривает Элайджа, — как бы ты хотела, чтобы я ласкал тебя.
Ева опускает глаза, слегка краснея, и спустя мгновение тонкие пальцы обхватывают качающиеся груди, сжимая их набухшие вершинки.
— А ты бы хотела, чтобы я погладил тебя между ножек, птичка? — продолжает он, не сводя жадного взгляда с изящных ладоней, ласкающих нежные полушария.
— Да, — стонет в ответ Ева.
— Тогда развяжи меня.
Девушка только качает головой, щуря бездонные глаза.
— Я не шучу.
Голос Элайджи становится тяжелым и тихим, и Ева замирает в предвкушении, продолжая покачиваться, скользя по всей длине напряженного члена влажными складками кожи между точеных бедер.
— Ты доигралась, птичка.
И Ева не успевает опомниться, как оказывается на спине, а вампир уже привязывает ее запястья к столбики верха кровати.
— Теперь моя очередь, — цедит Элайджа.
— Я… — начинает было девушка, но в этот момент мужские пальцы сжимают полушария ее приподнявшейся груди, покручивая напряженные вершинки, — я прошу тебя…