В лабиринтах памяти
Шрифт:
— Может какой-то бывший…любовник? — спросила блондинка, привлекая внимание брата.
— У нее… — выдохнул Элайджа, — у нее не было… бывших любовников.
Ребекка округлила глаза, не сводя с брата удивленного взгляда.
— Ты хочешь сказать…
— Я не буду это обсуждать! — отрезал вампир, хмуря брови, — лишь ответил на твой вопрос.
— Ты уже предлагал Еве стать вампиром? — неожиданно сказала блондинка, — ее жизнь слишком коротка. Уверен, что сможешь смириться с потерей своей любви?
— Нет, — только и смог ответить
— Может поинтересуешься ее мнением, дорогой брат? — раздался за спиной голос Кола и сидящие в гостиной Первородные повернулись к распахнувшейся двери.
— Я не могу войти, — хмыкнул младший Майклсон, придерживая за талию сосредоточенную Давину, — это не твой дом, Элайджа?
— Я подарил его Еве, — отозвался тот.
— Так зовут смертную, укравшую твое ледяное сердце? — усмехнулся Кол.
— Сейчас не время для шуток, — процедила Ребекка, глядя на веселящегося брата, — Ева куда-то исчезла. И если мы не найдем ее, нам придется стирать память всему городу, потому что Элайджа разнесет его на куски.
— Вот до этого мне нет никакого дела… — начал было тот, но строгий взгляд жены прервал его на полуслове, — я помню, любовь моя, никаких убийств. Так что же нам делать?
— Я могу сотворить заклинание поиска, — проговорила хранившая прежде молчание Давина, переступая через порог, — есть ее вещи?
Элайджа молча протянул тонкую сорочку.
— Этого хватит?
— Думаю, да, — кивнула ведьма, — мне понадобиться время. Где я могу провести ритуал?
— Я покажу, — мгновенно отозвалась Ребекка, поднимаясь на ноги с низкого дивана.
И спустя мгновение они обе скрылись за дверью, ведущей в свободную комнату.
— Выходит, ты все-таки выбрал любовь? — насмешливо протянул стоящий на пороге Кол, глядя на старшего брата, — она стоила этого, твоя смертная?
— А твоя ведьма? — холодно отозвался вампир, наливая бурбон с пустой стакан.
— Каждая минута, — широко улыбнулся младший Майклсон, — мне не терпится увидеть эту прелестницу. Она уже поняла, что связалась с самым большим в мире занудой?
— Это точно! — раздался обманчиво мягкий голос Клауса, который неожиданно возник за спиной Кола, — но знаешь, в прошлый раз я застал их в весьма фривольной позе. Эта маленькая француженка смогла сделать то, с чем не могла справится ни одна женщина за целую тысячу лет. Кого нужно убить, чтобы вернуть ее?
Элайджа только покачал головой, и его губу помимо воли растянулись в легкой улыбке. У того, кто похитил Еву теперь, не было ни единого шанса исполнить свой план.
Ева пришла в себя в темной комнате. Первое, что она почувствовала, была ноющая боль в затекших запястьях, привязанных к спинке кровати. Она быстро огляделась. Но кроме узкой кушетки и низкого кресла в углу в тесной каморке не было ничего.
Девушка зажмурилась, качая головой. Ева помнила, как вошла в свой дом, как оказалась на кухне, а дальше
— Элайджа! — тихо позвала она, не особо надеясь на успех. Имя любимого было первым, что пришло ей в голову.
Против ее ожиданий низкая дверь отворилась с глухим скрипом, и на порог появился человек, чью лицо скрывал царивший в комнате полумрак.
— Даже сейчас ты зовешь его, — со злостью проговорил он, и Ева с удивлением узнала голос Максима Санри.
— Что вам… что вам нужно? — выдавила из себя девушка, отодвигаясь к самому краю кровати.
— О, ты скоро поймешь, птичка, — хрипло отозвался мужчина, приближаясь шаг за шагом к дрожащей Еве, — ведь так он тебя называет? Я все видел! Как ты раздвигала перед ним свои ножки, как стонала, когда он брал тебя, как кричала от наслаждения в его руках. А ты знаешь, сколько на них крови, Ева? Скольких он убил? Скольких невинных девушек вроде тебя пали его жертвами? Как ты можешь любить его?
— Кто вы? — прошептала та, упираясь в спинку кровати, стараясь уклониться от тянувшихся к ней мужских пальцев, — откуда вы знаете про… про Элайджу.
— О, я знаю все, птичка, — злорадно усмехнулся Максим, проводя ладонью по пылающему лицу, опускаясь ниже, останавливаясь на округлости часто вздымающейся груди, — кроме одного, как это — быть с тобой. Но я узнаю, Ева. Только я хочу, чтобы он видел, как я буду иметь тебя. А потом я убью его.
— Его нельзя убить! — выплюнула ему в лицо девушка.
— Этот так, — кивнул Санри, — но мама рассказала мне некоторые секреты. Уж кому как ни ей знать, как убить собственных детей.
========== Часть 35 ==========
Она спала, прикрыв свои бездонные глаза, и он не мог, как не пытался отвести взгляда от прекрасного лица. Темные волосы разметались по подушке мягкими волнами, пышная грудь мерно вздымалась в такт ровному дыханию. Его взгляд скользнул ниже, по изгибу тонкой талии, точеным бедрам, изящным ступням.
Теперь она будет принадлежать ему. Поймет, что лишь он достоин ее любви, а уж никак ни тот, кто, прикидываясь благородным, оставлял за собой горы трупов. Тот, кто занял его место. Тот, кто убил его, оставив гореть в старом доме в обличье ведьмака.
Клаус был животным, и спроса с него не было. Как и с Кола, что и повзрослел-то только недавно. Но вот Элайджа… Он убьет их всех, за исключением Фреи и, может быть, Ребекки, в чем, впрочем, не был уверен до конца. Но начать… О, начать он должен именно с него.
После смерти от укуса Марселя, виной которому снова был Элайджа, его душа попала в странный плен, и если бы не мать, что заплатила самую высокую цену за его спасение, он не смог бы вернуться, чтобы осуществить свою месть.
Но увидел ее. Похожую на ангела девушку, пахнущую невинностью и чистотой. В объятьях того, что не был достоин даже целовать следы ее ног. Вот только она отдала ему себя. Полностью. Без остатка. Впустила не только в свое прекрасное тело, но и в душу.