В лабиринтах романа-загадки
Шрифт:
18. Англия помещалась где-то среди слоев этих накоплений памяти и была порождением воображения некоего поэта, которого я буду называть с маленькой буквы эскесс. — Семен Иосифович (Осипович) Кесельман (Кессельман) (1889–1940), одесский поэт, некоторые свои стихи подписывавший псевдонимом «Эскесс» — «Эс». «Кес<ельман>» (См.: Карпенко Ю. А. Ономастические загадки В. П. Катаева // Русская речь. 1984. № 4. С. 10). Ср. с шутливым псевдонимом, под которым И. Ильф и Е. Петров спрятали поэта Николая Тихонова в своем романе «Двенадцать стульев»: «Энтих» (Двенадцать стульев. С. 305). Имена Кесельмана и К. соседствуют в мемуарах Александра Биска: «Одним из самых слабых считался у нас <в литературном кружке „Среда“. — Коммент.> Валентин Катаев: первые его вещи были довольно неуклюжи; я рад сознаться, что мы в нем ошиблись. <Не> все молодые писатели вышли на большую дорогу. Очевидно, кроме таланта нужно и счастье, и уменье подать себя. Что стало, например, с Семеном Кессельманом, очень талантливым поэтом, которого
19. …написавшего: «Воздух ясен, и деревья голы<…> Старый гномик над оконной нишей вновь зажег решетчатый фонарь». — Благодаря любезности С. З. Лущика, мы имеем возможность привести полный текст этого ст-ния С. Кесельмана 1914 г. по изд: Шелковые фонари: Стихи. Одесса, 1914. С. 24:
ЗИМНЯЯ ГРАВЮРА Воздух ясен и деревья голы, Хрупкий снег — как голубой фаянс; По дорогам Англии веселой Вновь трубит старинный дилижанс. Вечер тих. За дальней снежной крышей Гаснет в небе золотая гарь; У таверны, над оконной нишей Гном зажег решетчатый фонарь. У ворот звенит твоя коляска, Ты взошла на скользкое крыльцо, — У камина вспыхнувшая сказка Озарила бледное лицо. Наше счастье юное так зыбко В этот зимний, в этот тихий час, Словно Диккенс с грустною улыбкой У камина рассказал о нас.20. Однако в темных, закопченных маленьких кирпичиках иных фабричных корпусов наглядно выступала старомодность девятнадцатого века викторианской Англии, Великобритании, повелительницы полумира. — Ср.: «А над Невой — посольства полумира» (О. Мандельштам. «Петербургские строфы». 1913).
21. …владычицы морей и океанов, именно такая, какою ее видел Карл Маркс. — Карл Маркс (1818–1883) жил в Лондоне с 1849 г. и до самой своей смерти.
22. …воображения, занятого воссозданием стихов все того же эскесса: «Вы плачете, Агнесса, вы поете<…> Над старой книгой в темном переплете весна качает голубой фонарь…» — Благодаря любезности С. З. Лущика, мы имеем возможность привести полный текст этого ст-ния С. Кесельмана по изданию: Огоньки. Литературно-художественный еженедельник. Одесса. 1918. 8 июня (27 мая). <С.1>:
АГНЕССА Лишь только в сумраке закроют двери И грусть моя сольется с полутьмой, Из синевы далеких повечерий Плывет в мечтах старинный Кентербери, Засыпан белой английской зимой. Я вижу Вас, притихшая Агнесса, И розы платья Вашего цветут То в церкви, где звенит простая месса, То у камина, где школяр-повеса В скрипучем кресле учит скучный ut. Я помню голос нежный и несмелый, Каштанов треск на золотых дровах, Когда померкнет день оледенелый, — И ветвь темно-зеленую омелы Над очагом веселым Рождества. Вы плачете, Агнесса, Вы поете О юности фарфоровой, — как встарь, Мелькают дни в стремительном полете: Над книгой сказок в ветхом переплете Весна качает голубой фонарь… Все тише песня синих повечерий; В глухом снегу сверкающей пурги Все призрачней старинный Кентербери. Бледнеет ночь — и у стеклянной двери Я слышу Ваши тихие шаги.23. Он <эскесс> был замечательный пародист, и я до сих пор помню его пародию на входившего тогда в моду Игоря Северянина. — Чьи предреволюционные стихи настолько часто подвергались пародированию, что это дало повод современной исследовательнице назвать Северянина «пародической личностью» (Кушлина О. Б. Уж не пародия ли он? // Русская литература XX века в зеркале пародии: Антология. М., 1993. С. 117–118).
24. «Кто говорит, что у меня есть муж, по кафедре истории прозектор. Его давно не замечаю уж. Не на него направлен мой прожектор. Сейчас ко мне придет один эксцесс, так я зову соседа с ближней дачи, мы совершим с ним сладостный процесс сначала так, а после по-собачьи…» Свою пародию эскесс пел на мотив Игоря Северянина, растягивая гласные. — Кесельман пародировал финальные строки третьей строфы стихотворения Северянина «Берсез осенний»: «Что он придет, галантный мой эксцесс, // Меня возьмет и девственно озверит». Манера Северянина читать свои стихи описана, например, в мемуарах Б. К. Лившица: «Как известно, он пел свои стихи — на два-три мотива из Тома: сначала это немного ошарашивало, но, разумеется, вскоре приедалось» (Лившиц Б. К. Полутораглазый стрелец. Стихотворения. Переводы. Воспоминания. Л., 1989. С. 457). Упомянем также о юмористическом рассказе С. Кесельмана «Муж», где сходная ситуация описана от лица любовника (См.: Молодой журнал. <Одесса>. 1913. № 1. С. 44–46). В этом же номере «Молодого журнала» были помещены «Литературные заметки» Г. Цагарели, где творчество Кесельмана характеризовалось следующим образом: «…несмотря на молодость поэта С. Кесельмана, в его стихах можно найти все признаки наличности поэтического темперамента и художественного чутья автора. Обстановка поэзии С. Кесельмана: вечер, сумерки. В полумгле неясные очертания предметов, людей, притихшие звуки. Я люблю стихи С. Кесельмана за их нежность, временами доходящую до сентиментальности, за тонкий, покрытый полупрозрачной дымкой рисунок» (Там же. С. 51).
25. …в полутемном зале литературного клуба, в просторечии «литературки», куда Петр Пильский, известный критик, пригласил через газету всех начинающих поэтов, с тем чтобы, выбрав из них лучших, потом возить их напоказ по местным лиманам и фонтанам, где они должны были читать свои стихи в летних театрах. — Подробнее о «Литературке» (Одесском Литературно-Артистическом обществе) см., например: Азадовский Константин. Александр Биск и одесская «Литературка» // Диаспора. Новые материалы. I. Париж-СПб., 2001. «Кружок молодых поэтов» был организован журналистом и фельетонистом Петром Моисеевичем Пильским (1879–1941), который 27 мая 1914 г. напечатал в одесских газетах следующее объявление: «Поэтам Одессы. Этой зимой возникла мысль об устройстве вечера молодых поэтов юга <…>. Я прошу молодых поэтов собраться в литературном клубе сегодня в 9 час. вечера» (Цит. по: Лущик С. У истоков южно-русской литературной школы // Дерибасовская-Ришельевская. Одесский альманах. 2002. № 10. Одесса. С.195). 15 июня 1914 г. состоялся вечер «Кружка молодых поэтов» в курзале Хаджибейского лимана (дачное место под Одессой).
26. На этом отборочном собрании, кстати говоря, я и познакомился с птицеловом и подружился с ним на всю жизнь. — История знакомства К. с Э. Багрицким подробно описана К. в мемуарном очерке «Встреча» (См.: Катаев В. П. // О Багрицком 1936). Эдуард Григорьевич (Годелевич) Багрицкий (наст. фамилия Дзюбин, 1895–1934) был одним из ближайших друзей К. одесского периода. Согласно воспоминаниям С. Г. Гехта, Багрицкий «читал наизусть <…> стихи В. Катаева, которые вряд ли помнит сам Катаев» (Гехт С. // О Багрицком 1936. С. 239). Однако в 1935 г. К. говорил Г. И. Полякову, что Багрицкий «мог сделать безумную гадость человеку, ничего ему не сделавшему» (Спивак. С. 140). Над своим программным ст-нием «Птицелов» Багрицкий работал с 1918 по 1926 г. Ср. также в его автобиографической поэме «Февраль» (1933–1934): «Как я, рожденный от иудея, // Обрезанный на седьмые сутки, // Стал птицеловом — я сам не знаю!» Заглавие «Птицелов» носит одна из главок мемуаров о Багрицком К. Г. Паустовского (См.: Паустовский К. Г. // О Багрицком 1973. С. 47).
27. Я думаю, он считал себя гениальным и носил в бумажнике письмо от самого Александра Блока, однажды похвалившего его стихи. — Ср. у Ю. Олеши: «Также был еще в Одессе поэт Семен Кессельман, о котором среди нас, поэтов более молодых, чем он, ходила легенда, что его похвалил Блок… Этот Кессельман, тихий еврей с пробором лаковых черных волос…» (Олеша 2001. С. 115). Вдова С. Кесельмана уверяла, «что никогда не слышала от мужа о блоковском письме: „Не может быть, чтобы он не сказал бы ей об этом“» (разговор 27 июля 1978) (Сообщено С. З. Лущиком).
28. Птицелов написал на него следующую эпиграмму: «Мне мама не дает ни водки, ни вина. Она твердит: вино бросает в жар любовный; мой Сема должен быть как камень хладнокровный, мамашу слушаться и не кричать со сна». — Эту эпиграмму приводит в своих воспоминаниях об Э. Багрицком и З. Шишова: «Об одесском поэте Семене К., который появлялся в обществе исключительно об руку с мамашей, Эдя написал: <далее следует текст эпиграммы. — Коммент.>» (См.: Шишова З. К. // О Багрицком 1936. С. 198).
29. Одно из его немногочисленных стихотворений (кажется, то, которое понравилось Блоку) считалось у нас шедевром. Он сам, читал его с благоговением, как молитву: «Прибой утих <…> Но знает кормчий ваш седой, что ходят по морю святые и носят звезды над водой…» — Благодаря любезности С. З. Лущика мы имеем возможность привести полный текст этого ст-ния С. Кесельмана 1913 г. по изданию: Одесские новости. 1915. 22 марта (4 апреля). С. 2 (возможно, К. предположил, что именно это ст-ние понравилось Блоку потому, что оно позднее было перепечатано в известном петроградском журнале: Новый Сатирикон. 1916. № 49 (1 декабря). С. 5):