В лапах страха
Шрифт:
Светка выдохнула негатив, попыталась сменить неудобную позу, с трудом сдержалась, чтобы не застонать от накатившей боли. Кровотечение прекратилось: по крайней мере, из прокушенного плеча – и это слегка успокаивало. Вернее давало повод для крохотной надежды, без светлых крупиц которой, сделалось бы совсем невмоготу. Особенно находясь тут, в замкнутом, тёмном пространстве, по соседству с обезумевшим монстром.
Куда больше плеча волновали локоть и изуродованная кисть. Однако Светка гнала прочь страшные мысли, понимая, что беспокоиться, в первую очередь,
– А если ОН и правда на маму с папой накинется? – вдруг прошептал Юрка и, так и не дождавшись ответа, принялся беспокойно ёрзать на месте.
Светка вздрогнула, отыскала в темноте раскачивающегося брата, прижала к себе и зашептала в крохотное ушко на пороге слышимости, словно опасаясь, что их могут подслушать:
– Не загрызёт. Они же взрослые, – Светка старалась, чтобы её шёпот звучал ровно, без срывов и назиданий – иначе малыш догадается, что его элементарно успокаивают, пытаясь заглушить страх. – Сам ведь о «школе жизни» рассуждал, забыл? Тем более, мы их предупредим. Вот только выберемся отсюда и перехитрим этого... – Светка осеклась.
Юрка помолчал, словно наматывая на ус только что услышанное, после чего с сомнением произнёс:
– ЕГО нельзя перехитрить. ОН умный. Я знаю.
Светка вздохнула.
– Если оно действительно прибыло откуда-то извне... – нерешительно начала она, понимая, что может быть не так уж и плохо, что брат не воспринимает действительность, как таковую. Ведь этим можно воспользоваться... Естественно, во благо!
«Ну конечно, потустороннего и непонятного СПИНОГРЫЗА детскому сознанию воспринять куда как проще, нежели реальную собаку, у которой, ко всему, без сомнений, прослеживается бешенство!»
Светка так и не договорила. Юрка тут же потянул сестру за юбку, призывая продолжить начатое.
– Ну да... – кивнула девочка, соглашаясь с ходом собственных мыслей. – Если оно прибыло из другого мира, тогда его легко будет перехитрить. Ведь оно не знает, как мы привыкли думать и поступать здесь... в своей реальности. Этим можно воспользоваться.
Юрка с сомнением покачал головой.
– Но ОН ведь жил среди нас столько времени... Во мне, – и малыш с сокрушением вздохнул, будто всему виной был именно он.
Светка поёжилась – она понятия не имела, до чего довела своими шуточками малолетнего брата.
«И как он только меня до сих пор не убил?»
От последовавшей догадки Светку передёрнуло.
«Ведь откуда-то у Юрки оказался нож! Стянуть его на кухне уже после того, как всё началось, он попросту не мог, потому что сразу спрятался в шкаф! Значит, нож был уже тут. Спрятан для какой-то цели. Возможно, не первый день...»
А ЧТО ЕСЛИ СПИНОГРЫЗ НЕ ТАКОЙ УЖ И НЕРЕАЛЬНЫЙ???
«Может и впрямь между мирами есть связь?.. Тоненькая грань, по которой оттуда, из вечного мрака, может приползти что-то ужасное. Приползти и поселиться совсем рядом. Например, за спиной! Затаиться в безобидном малыше, питаться страхами и негативом, а потом, при первом же удобном случае, как сейчас, залезть
«Господи, да что же такое происходит?! Где сокрыта истина? И, если всё действительно так, как говорит Юрка, тогда откуда именно ОНО прибыло?!»
Юрка снова потянул за подол.
Светка дёрнулась, выпалила в темноту:
– Я старше, а значит умнее! И я ЕГО перехитрю. Чем бы ОНО ни было!
Малыш смиренно кивнул.
Светка собралась с мыслями и решительно заговорила:
– Я его отвлеку. Попытаюсь. А ты в это время незаметно прокрадёшься на кухню. Только по сторонам там не смотри: хватай сумку и сразу прячься! А лучше всего на выход беги! Понял?
Юрка молчал.
– Понял? – переспросила Светка, отыскивая в темноте мордашку брата; под пальцами обозначилась влага – тот плакал. – Юрка, ты чего? Боишься?..
Малыш отрицательно помотал головой.
– Тогда чего же ты раскис?
– А ты как же? – Юрка еле говорил, с трудом сдерживая стремительный поток.
– Я?
– Да, ты! Это – не перехитрила! Это по-другому называется! Я не знаю как, но по-другому! – Юрка уже буквально бился в истерике, целиком отдавшись на волю чувств.
Светка крепко прижала брата к груди, не обращая внимания на его попытки отстраниться прочь.
«Ещё бы! Это явно – не перехитрила! Это совсем другое. Это вновь Лицемерие, со своими штучками, – озвучить что-то подобное может только оно! Это надо же, так тонко играть на чувствах собственного брата, заставляя того бросать родную сестру на произвол судьбы! Тем более, маленького брата, который ещё и в школу-то не пошёл! У него в головке сейчас наверняка засела жуткая жуть, обжигающая сознание похлеще адского пламени! А что я?.. Только и могу, что поленьев в топку подбрасывать! Гори-гори-ясно!.. Дурья, твоя, башка!»
Малыш плакал, с присвистом переводя дух.
– Юрка, но по-другому никак не выйдет!
– Выйдет!
– Нам нельзя тут сидеть! И я уже объяснила тебе почему.
– Тогда придумай другой план!
Светка умолкла. Она попыталась заново оценить их положение.
«Всё плохо. Очень плохо! А самое страшное, что по-прежнему нет выхода, кроме как по собственной воле отдаться в лапы кровожадного монстра!»
– Хорошо, – кивнула девочка и ещё крепче обняла брата. – Побежим вместе. Только если что: чур, не останавливаться!
– Если – что? – Юрка шмыгнул носом, принялся тереть заплаканные глаза.
Светка вздохнула, с трудом выдавила из себя:
– Один из нас должен обязательно добежать, – она говорила медленно, так чтобы Юрке было легче уяснить суть: – За нами гонится зверь. И зверь этот живой – у него есть чувства, а значит и страхи!
Юрка хотел было что-то вставить, но Светка только положила указательный палец на липкие губы брата и продолжила внушать:
– Не перебивай, а то я сейчас что-нибудь не то скажу. Да, это может показаться страшным, но это единственное, что нам остаётся.