В лапах страха
Шрифт:
Юрка на это разинул рот, не зная, что ответить. Понятное дело, в сказку всегда хочется верить, но как быть с мамиными словами? Ведь она явно не верит ни в Незнайку, ни в Волшебника, ни, тем более, в волшебную палочку! Если только в хорошие и бескорыстные поступки... Юрка аж подскочил на месте, поняв, что всё же к чему-то пришёл. Вот оно, ЭВРИКА! Да, незнакомое слово, но так обычно кричат мультяшые персонажи, когда над их головами загорается вожделенная лампочка. Юрка даже нос задрал, а Лена рассмеялась, словно прочла его мысли.
«Именно, – продолжала девочка. – Сделай для сестры что-нибудь хорошее или просто окажи помощь, всё равно в чём. Ведь наверняка охоту она начала не просто так. Была на то причина, вне сомнений. А если была, так надо это причину вычеркнуть, как ошибку из тетрадки, – вжик, красными чернилами и нету!»
«Так а что нужно сделать-то?, – спросил Юрка. – Чем вжикнуть?»
Лена загадочно пожала плечиками.
«Это уж тебе решать, а иначе не по правилам будет! Но если всё правильно сделаешь, то Волшебник обязательно придёт, и сказка настанет».
– Чего это с тобой? – Вопрос свалился с потолка, накрыв Юрку с головой.
Малыш замер, скукожился, загнанно глянул на дверной проём.
– Ты уже и тут чудить начал? – Светка прикрыла за собой входную дверь, застыла в нерешительности.
– Ты чего опаздываешь? – пропищал со своего места Юрка.
– Не твоё дело, – отрезала Светка, присаживаясь на скамью напротив малыша. – Занята была.
– Чем?
Светка с интересом посмотрела на брата.
– Что значит – чем? Дела были. В магазин зашла: кормить ведь тебя чем-то надо. И того, другого.
– Другого?.. – Юрка почувствовал, как шевелятся на макушке волосы; а молчавший до сих пор Сверчок и вовсе исполнил в голове нечто, похожее на пулемётную очередь.
– Ага, – кивнула Светка. – Что, испугался?
– Не очень... А разве папа не должен был его увезти?
– Что-то мне, кажется, вряд ли он помнит вчерашний разговор с Мариной, – Светка осмотрела раздевалку, брезгливо поморщилась. – Фу... Ну и запах. Толком даже не помню, чем пахнет, а всё равно гадостно.
– СПИНОГРЫЗАМИ, – прошептал Юрка, невинно наблюдая за тем, как округлились глаза сестры.
Светка проглотила ком в горле и приподнялась. Ноги не слушались.
«Спокойно, подруга. Ну же, возьми себя в руки!»
– Ладно, давай, одевайся и пошли, – Светка посмотрела на нерешительно мнущегося Юрку. – Я не стану одевать тебя как Марина, даже не думай!
– Она меня не одевает. Я сам могу.
– Ну, вот и славненько.
Юрка засобирался, стараясь производить как можно меньше шума, дабы не привлечь внимания Зинаиды Прокопьевны.
Светка снова присела.
«Спиногрызами – подумать только... – думала она, изучая затёртый рисунок на стене за шкафчиками. – Что это?.. Неужели тот самый паровозик! А где же спасающиеся из-под его колёс гномики? Неужели их всех уже того... Стоп! О чём это я? И что это вообще такое?! Чьи мысли?.. СПИНОГРЫЗАМИ... А чего ты хотела?! Даже попугай рано или поздно начинает говорить! Точнее просто повторять услышанное. Господи, что же я такое творю?..»
Светка почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы; тут же поспешила отвернуться. Странно, но даже сейчас, когда за ширму показного безразличия, что томно раскачивалась перед взором на протяжении последних лет, невольно протиснулась частичка раскаяния, жалко, в первую очередь, стало себя. Не маленького бедного Юрку, родившегося намного раньше срока и получившего в награду за тягу к жизни ужасного мозгового паразита – а именно себя!
Светка заставляла себя думать, что все эти сантименты вылезли на поверхность лишь из-за Олега. До тех пор, пока он не замечал в ней женщины, в душе царствовали холод и безразличие. Скорее даже лютая злоба ко всему живому, что может оставаться счастливым, не смотря на её проблемы. Именно так! Это была самая настоящая СОЦИОПАТИЯ.
«А как только всё пошло на лад, я оказалась не готовой к этому».
Светка закусила губу: правильно, жалеть, в первую очередь, нужно именно себя, а не Юрку, Глеба, Марину и прочих. Они все здоровы. Они видят этот мир таким, какой он есть на самом деле, каким сотворён. А она...
«Всё дело в моей голове! Больна я, а вовсе не все остальные. Это именно мою душу точит слепой червь уныния, заставляя не замечать красок жизни! Окружение же, напротив, постоянно пыталось помочь, просто я упорно игнорировала проявленное внимание, словно боясь исцеления. В лучшем случае, я закрывалась ото всех, а в худшем... Не хочется даже вспоминать».
– Ну, чего ты там возишься? – нетерпеливо спросила Светка, растирая по щекам остатки слёз.
«Нет, это всё детский сад! – отмахнулась она. – Похоже, с моими тараканами лучше сюда не соваться. Иначе, жди беды!»
Юрка облачился в свой «скафандр» и стоял у шкафчика, смешно кривя губы.
Светка кое-как выдавила из себя улыбку.
– У тебя глаза красные, – сказал Юрка, невинно пуская пузыри. – Кто-то обидел?
Девочка встрепенулась, принялась спешно рыться в сумке.
– Нет... Просто дождь, наверное, – она наконец отыскала косметичку и принялась изучать лицо через зеркальце. – Блин, и правда, как зомби!
Юрка пожал плечами – в его облачении для этого нужно было сначала подняться на носочки, а затем прокатиться на пятки; он не знал, кто такие эти ЗОМБИ, – но сестре, естественно, виднее.
– Пойдём уже... Жарко.
– Да погоди ты! – отмахнулась раздосадованная Светка. – Не видишь, что ли, на кого я похожа?..
– На зомби, – Юрка пожал плечами, не спеша поплёлся к выходу.
– Много ты понимаешь... Эй, а ну-ка стой! – Светка наспех подвела глаза и, собрав вещи, схватила брата за руку. – А воспитателю разве не надо сказать, что я тебя забираю?
Юрка замялся, но тут же снова обрёл себя:
– Нет.
Светка внимательно посмотрела в глаза малышу.
– Врёшь.
– Она ругаться будет. На тебя. Уже ругалась. Сказала, маме расскажет, что опоздала.
Светка махнула рукой.
– Пускай хоть обговорится. Мне всё равно.
Она дёрнула Юрку к двери, и они быстро спустились на улицу.
7.
Глеб сидя гипнотизировал стоявший на столе стакан. Он редко пил водку, отдавая предпочтение красному полусухому. Но сегодня было как-то всё равно.