В лапах страха
Шрифт:
Сверху раздался клокочущий шум, и на поникшую голову подружки спустился Он.
Марина застыла в оцепенении, одними губами прошептала: «Кыш...» Но Он не послушался и закричал в лицо шарахнувшейся в сторону девочки. В нос ударил спёртый запах гнили, словно Его внутренности данным давно разложились, а в ушах ещё долго звенело эхо зловещего крика. Хотя Марина снова не понимала, чей именно это был крик: её или Его. Она продолжала отступать, не обращая внимания на то, что царит под ногами... А под ногами была размокшая от дождей глина.
Огромный ворон крикнул ещё пару раз и, удостоверившись, что Марина никоим образом не претендует на его добычу, принялся основательно переминаться на голове мёртвой девочки. Острый клюв застучал по черепу и после нескольких неудачных попыток полоснул по закатившемуся глазу... Марина поперхнулась в очередном рвотном позыве и именно в этот момент поняла: что-то крепко держит её за ногу!
Тем летом постоянно шли дожди и скопившаяся в глиняных пластах вода, усердно размывала верхние слои рыхлой почвы, в особенности свежих могил. Холмики проседали, отчего их постоянно приходилось поправлять, дабы в земле не образовывались уродливые дыры с осыпающимися краями.
Марине не повезло – хотя и не так, как не повезло её подружке, – сама того не желая, она медленно, но верно отступала как раз к такому размытому холмику. Сапожки увязли в глине, а от опрометчивых движений, направленных на скорейшее высвобождение, земля дрогнула под ногами и расступилась как в детской сказке, приняв ополоумевшую от страха девочку в свои сырые объятия.
6.
Юрка сидел в раздевалке и грустно рассматривал собственные кеды. Остальных малышей разобрали по домам родители, а за ним всё никто не шёл. Юрка не знал, стоит ли ему радоваться по этому поводу или, наоборот, грустить. Ему совсем не хотелось сидеть с сестрой в пустынной многоэтажке на отшибе города и выслушивать то, как она его любит. Хотя, с другой стороны, если Светка за ним не придет, Зинаида Прокопьевна непременно нажалуется маме, и что тогда случится с сестрой страшно даже подумать! Ничего хорошего – это в лучшем случае.
А крайним снова окажется он.
Юрка грустно вздохнул, нерешительно потянул за шнурок, наблюдая, как красивый бантик, так похожий на замершего мотылька, заново превращается в уродливую гусеницу.
«Вот бы и мне поскорее научиться завязывать такие красивые бантики!» – подумал Юрка, теребя за матерчатое крылышко второго мотылька. К сожалению, на данном этапе сознательной жизни более-менее сносно у него получалось этих мотыльков лишь обескрыливать. Да и то, если те не свернутся в противный клубок, силясь ускользнуть от настырных пальчиков.
В раздевалку заглянула Зинаида Прокопьевна, осмотрела с ног до головы насупившегося Юрку, вздохнула не без сожаления.
– Ох, бедолага, ты мой, горемычный! Где же эта сестра твоя непутёвая бродит?.. – Воспитательница степенно проследовала к Юркиному шкафчику, вынула уличные ботинки и принялась профессионально переобувать сконфуженного малыша.
Юрка покорно терпел насилие, безуспешно стараясь уследить взглядом за ловко снующими пальцами Зинаиды Прокопьевны – пара неуловимых движений, и вот они, два миловидных мотылька, словно и не превращались в гадких гусениц, а незаметно для глаза перепорхнули с кед на ботинки.
Юрка с трудом оторвал восторженный взор от обуви, посмотрел на раскрасневшуюся от неудобной позы Зинаиду Прокопьевну.
– Вы только маме не говорите, что сестра опоздала, – прошептал он. – А то она её ругать будет.
– Да её не ругать, а воспитывать надо, как следует!
Юрка вздрогнул; в голове отчего-то снова всплыл образ Целовальникова-старшего, навеянный жуткой жутью.
– Это надо подумать: у неё брат тут никому не нужный сидит, – а она где-то там шляется после уроков!
Зинаида Прокопьевна всплеснула руками, шумно вышла из раздевалки, гремя дверными ручками.
– Как только объявится, обязательно меня позови! – крикнула она из соседней группы. – Я проведу с ней воспитательную беседу, раз родителям несподручно!
«Ну вот, – подумал Юрка, заламывая пальцы, – хотел как лучше, а только заново всё испортил. Теперь Светке сначала от Зинаиды Прокопьевны влетит, затем от мамы... а потом и я своё огребу – тут без вариантов».
Настроение окончательно упало, а указательный палец сам собой потянулся к носу.
Действительно, для решения всех этих проблем необходимо обладать волшебной палочкой!
Поначалу Юрка подумал, что Лена шутит над ним; он даже снова хотел обидеться на улыбчивую девочку, но та тут же пустилась в совершенно недетские рассуждения, относительно чувств, эмоций и прочего заумного, о чём Юрка до сей поры понятия не имел.
Что такое волшебная палочка Юрка знал не понаслышке. Он смотрел мультик про Незнайку, к тому же мама читала ему книжку Носова. Волшебная палочка – это такая штука, вроде указки, которой стоит только взмахнуть, как любое загаданное желание тут же исполнится! Можно пожелать чего угодно, вплоть до внеземного богатства или, там, моря мороженного, – и всё это будет дано тебе просто так! Здесь и сейчас!
Юрка не знал, как всё это работает на деле. Так же, как и не особо различал, где заканчивается реальность, уступая место фантазии, и наоборот, когда вымысел затухает, превращаясь в обыденность. Мама называла всё это сказкой, и Юрка безропотно верил ей, – а чего ему ещё оставалось делать? Если возвращаться к словам той же Лены – это Школа жизни в действии. Мама живёт давно, а значит, она знает больше, и ей, стало быть, нужно верить на слово. Однако после повторного общения с Леной, Юрка окончательно запутался.
Сверчок продолжал дуться, словно сама идея дружбы со странной девочкой совершенно ему не нравилась. Юрке от этого становилось ещё больше не по себе, отчего он уже не понимал толком, чего страшится больше: правды про волшебную палочку или окончательной потери связи с вымышленным другом.
Лена сказала буквально следующее:
«По мультику, Незнайка должен был сделать три добрых поступка, причём подряд и бескорыстно, то есть, не желая чего-то взамен. Только тогда к нему пришёл бы Волшебник и подарил волшебную палочку! А при помощи последней, можно мигом СДЕЛАТЬ сестру снова доброй и весёлой. Не прибегая при этом к воспитанию! Главное – позволить волшебству вынырнуть из сказки!»