В Луганске-Ворошиловграде
Шрифт:
В том военном городке…
* * *
Мне ещё до увольненья далеко.
Покупаю я в буфете молоко.
Мой карман не тяготят рубли,
И в погоны ещё плечи не вросли.
До казармы и обратно я – бегом
За сержантом, за бывалым «стариком».
«Разрешите обратиться», – говорю,
Обучаюсь уставному словарю.
По
И весёлое письмо домой пишу.
Вспоминаю вкус парного молока…
И длинна, как путь домой, моя строка.
* * *
В полковой библиотеке благодать.
Я шагаю вдоль родной литературы.
Далеко. Сержанта не видать.
Рядом Пушкин и Белинский хмурый.
Марширует с песней батальон.
Вместе с песней в небесах летаю.
В русскую поэзию влюблён,
Шагом строевым овладеваю.
Я читаю, и мечтаю, и брожу.
Возвращаюсь на вечернюю прогулку.
И стихов как будто не пишу,
Только сердце бьется слишком гулко.
* * *
Ребята, что лежат в земле под Брестом,
Вот ваши внучки выросли в невесты.
А сыновья и дочки поседели.
Уже и внуки в армию успели
И встали в строй, где было ваше место…
Цветет земля, горевшая под Брестом.
И не завянет никогда цветок,
В письме с войны лежащий между строк.
* * *
Два сапога отдал я старшине
В последний день моей армейской службы,
И прапорщик, всем сантиментам чуждый,
Швырнул привычно их к стене.
Ещё и буркнул недовольно мне
В своей каптёрке, вымытой до блеска,
Что нерадивость, мол, имела место,
А бережливости – в помине нет.
Протёр до дыр я оба сапога:
Всё этот бег по местности неровной,
Всё этот шаг, то строевой, то вольный,
Да марш-бросок на мнимого врага.
В солдатских мозолях моя нога.
А я-то думал сапогам нет сносу…
Но прапорщик всё курит папиросу,
А я сдаю ему два сапога.
* * *
Май. На площади Героев
Блеск погон и блеск наград.
Старики солдатским строем,
Словно юноши, стоят.
Тишина на белом свете.
Только в памяти – война…
А с балконов смотрят дети
И считают ордена.
* * *
На вокзале жизнь другая.
Там уборщица, ругая
всех и всё,
в жару, в морозы
Выметает смех и слёзы.
Там на лавке ожиданья
Время, скорость, расстоянье,
как в задачке школьных лет,
не дают найти ответ.
Там другого нет пути – чемодан
в вагон внести
И за рокотом движенья ощутить вдруг
напряженье
Дня и ночи,
сердца,
Гул забросив в изголовье…
9 мая
Ветер играет шёлком знамен.
Блеском Победы день озарён.
«Синий платочек»… Оркестр духовой.
Синее небо над головой.
Майская радость. А слёзы видны.
Снова идут ветераны войны.
Всмотримся в лица. Увидим на миг
Тени погибших среди живых.
* * *
Есть у прощанья
Трудный миг.
Среди ненужных слов
и спешки
Внезапно вспомнишь
о своих
Мечтах,
тревогах и надеждах…
Казалось важным
всё вчера,
А вышло на поверку
вздором.
И день, что у себя украл,
Тебе вдвойне
сегодня дорог.
И колебания души:
«Брось всё. Останься.
Переделай!..»
А друг кричит:
«Бывай! Пиши!»
И бьют часы
на стенке белой.
* * *
Мы на практике в Коломне.
Мы студенты. Пятый курс.
В полугоде от диплома,
Вдалеке от брачных уз.
В голове у нас столица,
До которой два часа.
Свищет в форточке синица,
Пахнет домом колбаса.
Дни за днями мы считаем.
Что-то чертим, что-то знаем.
Дарим Людочке цветы.
В полугоде от диплома…
Ничего не помню, кроме
Ощущенья высоты.
* * *
Сзади – Киев, впереди – Херсон.
Сухогруз щебёнкою гружён.
Капитану 28 лет,
А меня моложе в экипаже нет.
Только я не экипаж. Я гость.
Рядом штурман, парень – гвоздь.
Я на практике – подручный моторист.
Драю теплоход, чтоб был он чист.
Загораю на корме и на носу,
И мечтаю, будто вахту я несу.
И шагаю на стоянках на базар,
Закупаю с поварихою товар.
И считаю дни и тороплюсь,
Будто опоздать куда боюсь.
Белый свет зовёт со всех сторон.
Сзади – Киев. Впереди – Херсон.
Июль
Абрикосы плавятся от зноя.
Абрикосы нежный сок пускают.
Солнце абрикосою степною
Растекается над всем Донбассом,
тает.
А вдоль улицы,
по-деревенски щедрой,
Абрикосовая россыпь золотая…
Кто в Донбассе знает только недра,