В мареве Атолла (Сборник НФ)
Шрифт:
Постепенно сонливость заволокла сознание. «Надо восстановить силы. Подремлю немного, а там видно будет» — такова была последняя мысль Забары.
Так он и заснул, опустив голову в нагретую солнцем траву.
В командной рубке мало что изменилось. Точно так же все считывающие приборы были нацелены на экран внешнего обзора, на котором крупным планом виден был уснувший человек.
В рубке снова начался быстрый обмен мнениями.
— Лекарства подействовали. Доза определена правильно, заметил низкий голос, принадлежавший Большому мозгу.
— Да, очнувшись, человек был в полном сознании, — произнесла система внешнего обзора. — Но зачем понадобилось усыплять его?
— Так надо, — коротко ответил Большой мозг. Он далеко не всегда пояснял свои команды.
— Все хлопоты по спасению жизни человека бессмысленны, — сказала мембрана на пульте. — Твоя энергия, Большой, иссякнет, ты не сможешь руководить комплексом, машины которого находятся на полном ходу, и весь геологический комбинат взлетит на воздух. Человек ходить не может. Он погибнет во время взрыва.
— Теперь взрыв необязателен, — загадочно произнес Большой мозг.
— Но твоя энергия иссякает… Ты не сможешь управлять комплексом, — заметил какой-то экран.
— Вместо меня комплексом будет управлять человек, сказал Большой мозг.
— Этот? — переспросила система внешнего обзора, легонько качнув своим экраном.
— Этот, — подтвердил Большой мозг.
Несколько секунд понадобилось системам, чтобы усвоить сказанное Большим мозгом.
— Ничего не получится, — нарушила паузу мембрана на пульте.
— Руководство таким огромным комплексом не по силам одному человеку, даже будь он специалистом-кибернетиком и знатоком геологии, — добавила система внутренней координации; ее экран выделялся среди прочих густым синим цветом и овальной формой.
— А он, быть может, профан и в том и в другом, — заметила система, ведающая взрывными работами при подземной проходке.
— Такое предположение вполне вероятно, — согласился Большой мозг.
— Передать ему свой опыт ты, Большой мозг, просто не успеешь, даже если приступишь к этому немедленно: у тебя не хватит времени и собственной энергии, — сказала мембрана. — Я уловила: голос твой начал слабеть. Ты сам понимаешь, что это значит.
— Понимаю, — подтвердил бас, и впрямь заметно ослабевший. Он не гремел уже в командной рубке, как было еще сегодня утром, а лишь тихо рокотал.
— Что решил ты, Большой мозг? — спросила система внутренней координации. — Положение на руднике без твоих команд в любую минуту может стать угрожающим.
— Учить человека, случайно попавшего к нам, ничему не нужно, — сказал ослабевший голос Большого мозга. — И для нас несущественно, знаком он с геологией и кибернетикой или нет.
— Но как же заменит он тебя, Большой мозг? — спросила система внешнего обзора и снова перевела свой экран на общий план: человек спал у подножия кургана, полускрытый распрямившейся травой и кустарником. Чуть поодаль любопытный суслик осторожно обнюхивал новый предмет — акваланг.
— Точно еще не знаю, но мне известно одно: человеческий мозг скрывает в себе огромные потенции, еще до конца не раскрытые, — с остановками произнес бас. — И усыпил я его не случайно. План мой таков… Слушайте и фиксируйте все, я чувствую, что мое время иссякает… — Теперь Большой мозг говорил совсем тихо, почти шепотом.
Забаре казалось, что он дремал совсем недолго. Возможно, так оно и было. Когда он очнулся, солнце почти не сместилось.
Самочувствие было против ожидания неплохим. Забара огляделся и присвистнул от удивления: прямо над ним высился жилистый куст какого-то незнакомого растения. Забара мог бы поклясться, что прежде здесь этого куста и в помине не было.
— Благословенная земля, на которой все растет не по дням, а по часам, — пробурчал он под нос.
Попытка подняться на ноги, как и прежде, окончилась неудачей.
«Времени терять нельзя, — подумал Забара. — Кто знает, когда меня хватятся? Не могу идти — буду ползти ориентируясь по солнцу. Авось заметит кто-нибудь сверху. Да и хватиться меня должны через несколько дней…»
И еще подумал Забара, что через три дня, на обратном пути, собирался сделать остановку в степи, искупаться в озерце, вырезать камышовую дудку… Вот и пришлось сделать остановку, и даже раньше, чем он предполагал.
Едва Забара начал ползти, как упругие ветви кустарника преградили ему дорогу. Еще полшага — и листья впились в комбинезон. Одна из веток, изогнувшись, обвилась вокруг ног.
Другая накрепко обхватила туловище. Третья протянулась к горлу Забара отшатнулся. Ветка качнулась за ним словно живая Тогда Забара схватил ее правой рукой, еще свободной.
Левая, ушибленная при падении, была уже в тисках. Миг — и правую руку тоже опутал неумолимый враг.
Теперь Забара был во власти щупалец, крепких, как трос.
Не успел он еще как следует осознать происшедшее, как вдруг почувствовал, что начал перемещаться куда-то. Ветки невесть как появлявшиеся из-под земли, передавали его друг другу, словно эстафетную палочку. Им помогали несколько манипуляторов. «Словно пасть чудовища», — мелькнуло в голове, и молодой инженер забарахтался, словно тонущий пловец.
Отверстие, ведущее вглубь, напоминало заброшенный шурф.
По стенкам шахты вились все те же вездесущие ветки-лианы.
Как только голова пленника скрылась в глубине, они захлопнули над входом люк из дерна.
В темноте лианы слабо светились. Откуда-то снизу повеяло холодом. При неживом полусвете Забара бесконечно долго перемещался по каким-то боковым переходам.
Наконец ветви втянули человека, совершенно обессилевшего от борьбы, в странное овальное помещение. Разнокалиберные аппараты совершенно неизвестного Забаре назначения слабо освещались светом, который лился с покатых пластиковых стен.
«Похоже на кабину звездолета», — мелькнуло у Забары, который доселе, правда, ни разу не бывал на космическом корабле, но зато многократно видел его на экранах видеозора.