В мою смену не умирают. Том I
Шрифт:
– Нет, – ответил я. — Это потому что доппели могут превращаться в людей. А значит и использовать инструменты, изготовленные людьми, им будет проще.
– Я не понимаю тебя, — произнес Рёва, разглядывая свою громадную волосатую ладонь.
– - Наши р-р-р-руки тоже позволяют использовать инстр-р-рументы. Будет неудобно, но это возможно.
– Ты прав, будет неудобно. Настолько, что затруднит производство и увеличит его время, – спокойно ответил я. – В дальнейшем мы сможем создавать инструменты для рук гноллов, а может, и кого побольше. Но сейчас будем довольствоваться тем, что создают другие разумные. А для
– Все мы знаем, что у него пр-р-р-роблемы с медитацией, – глянув на Роху, закончил мою мысль Рёва. – Опасно ему отпр-р-р-равляться с тобой. Да и двоих вас маловато.
– Вождь Эйн! Я могу сопровождать тебя, если тебе потребуется проникнуть в поселение людей! – вскинулась Люси.
Эх, это их обращение ко мне… Насколько я понял, активное упоминание наших должностей при обращении началось еще вчера до того, как я сделал вечерние назначения. Просто некоторые гноллы (вроде бы самые первые были детишки) начали обращаться к Люси – «Смотритель Люси», как только узнали название ее должности. Что-то вроде признания старшинства в стае. Постепенно обращение «Смотритель Люси» распространилось среди всех жителей, а после моих вечерних речей подобным образом стали обращаться и ко мне, Пипину и Рёве. Хотя некоторые, как та же Роха, вожаком меня называли и до официальной раздачи должностей.
Кстати о Рохе, лично я, вроде, не слышал, чтобы ее называли Главным рейнджером… Или все-таки кто-то называл?
Я прогнал отвлекающие мысли из головы и сосредоточил все свое внимание на Люси. Ее слова не стали для меня неожиданностью. Я улыбнулся и ответил:
– Я понимаю твое желание во всем мне помогать, но ты ведь знаешь, насколько важен твой пост, и насколько важно, чтобы Смотритель Люси оставалась в нашем поселении. Вспомни мои слова.
Она забавно приоткрыла ротик, а затем виновато опустила глаза. Извинилась с присущей ей пылкостью, и после этого я продолжил:
– В общем, сейчас мне не хватает доппелей. Как-то Лог и Кух отправлялись на разведку, на юг, в сторону тракта и наткнулись там на след запаха доппелей. Найти никого не смогли, но их было двое. Сегодня нас будет больше. Я, воины и рейнджеры отправимся туда вместе. Отдельно пошлешь кого-нибудь за едой, – я указал пальцем на Роху.
Мы обсудили еще несколько деталей, и на этом собрание лидеров было закончено. После него мы, как и планировали, созвали всех жителей нашего поселения и попросили разделиться на группы по специализациям. Каждый должен был подойти к своему командиру.
К моему изумлению, мечущихся между группами не оказалось, все четко знали к кому идти. Но кое-что удивительное все-таки произошло.
Гоблины разделились. Шмыгз с его ничто и деревом присоединился к рейнджерам, а Малгз с ничто и металлом – к воинам. Я думал, они продолжат везде ходить парой, и такое их решение породило во мне новую волну подозрений. А вдруг таким способом они хотят одновременно быть в двух местах и получать больше информации о том, что происходит в жизни поселения?
На самом деле, мне было неприятно от таких мыслей. Оставался вполне себе ненулевой шанс, что я возвожу напраслину на относительно честных ребят.
Кстати, Лог присоединился к помощникам, как и одна мамаша-гноллиха (Рыга) со своей дочкой да двумя детьми других гноллих, как и Фора. Лель и Оки стали рейнджерами, также к Рохе пошли две другие мамаши-гноллихи (Рага и Рога) и Бара (жена Вожжи и мать Чёри).
Кух и Пян, насколько я понял после разговора с Рёвой и Пипином, присоединились к отряду строителей. Наряду с Крупом – мужем Роги и Крапом – мужем Раги.
Собственно, все остальные: Ярыж, Стрик, Вожжа, Чёри, Моха и Шара с Дарой (те самые зверодевушки, которые во время штурма лагеря гноллов напали на меня и первые получили порцию Пробуждения Разума) присоединились к воинам Рёвы.
Итого вместе с лидерами у нас по семь помощников и рейнджеров, пять строителей и девять воинов.
А еще, слыша имена наших новичков, я винил себя за столь халтурный нейминг некоторых из них. С другой стороны, они сами виноваты, что одарили меня честью наделить их, кроме Разума, еще и именами.
Раз уж у нас в поселении в любом случае остается тринадцать пробужденных… десять, если не учитывать детей, но считать Духа Огня, Рёва предлагал не оставлять никого сверх этого. Мол, столько народу хватит для защиты, а нам дополнительные носы и уши в поисках доппелей точно понадобятся.
В целом, он был прав. Однако я твердо решил, что пора выстраивать систему дозоров. Хотя бы два воина должны быть целиком и полностью сосредоточены на наблюдении за окрестностями. Собственно, пару воинов я и попросил оставить. А заодно дал задание продумать график дежурств. Сам я склонялся к тому, что для начала можно установить смены по двенадцать часов и выпускать зараз по двое бойцов. В дальнейшем смены нужно будет уменьшить, а количество дозорных увеличить.
Поселение мы покинули группой в тринадцать разумных. Двое «водных» рейнджеров – Лель и Оки остались рыбачить, а заодно и исследовать прибрежные районы, а воины Шара и Дара – дежурить.
Операцией командовал я, так что я сразу велел разделиться остальным на четыре тройки и продвигаться на юг, скажем так, широким фронтом. Чтобы члены соседних троек могли чуять друг друга. В результате наше построение растянулось вширь примерно на километр, что повышало вероятность обнаружения следов доппелей.
Мы двигались довольно быстро несмотря на густые лесные заросли. Даже гоблины поспевали за остальными и не задерживали отряд. Хоть они и были заметно ниже гноллов, благодаря природной ловкости и элементу ничто, умудрялись держать заданный темп.
Мне же приходилось использовать гноллью форму и тратить на это ману. Благо маны у меня было сейчас гораздо больше, чем раньше, так что существенными в процентном соотношении от общего объема эти траты не были.
По моим ощущениям, если двигаться строго на юг, то от нашего дома до тракта около двенадцати километров. Нам потребовалось чуть больше двух с половиной часов, чтобы пройти этот путь. Наши инстинкты периодически выводили нас на тропы животных, что ускоряло путь.
– Все остановились? – спросил я, когда до тракта оставалось метров сто.