В нашу пользу : рассказы
Шрифт:
А когда схватка кончилась, он, стоя под душем, почувствовал: на сердце снова легко и ясно. С мускулов слетело тягостное ощущение связанности, одеревенелости, сковывавшее их все последние дни. Тело опять было молодо, наполнено силой и взрывной энергией.
«Э, нет, — усмехаясь, подумал он. — Из этого зала так запросто меня не вытуришь! Дудки!»
ШОК
Ранним летним утром пляж был почти пуст.
Котька — невысокий, щупленький, в очках, — лежа на животе, руками подгребал себе под бока и плечи теплый песок. Котька только
Его приятель — Юрка — лежал на спине, подсунув руки под голову, и смотрел в прозрачное зеленоватое небо. Там медленно ползло одинокое облачко, очень похожее на старинный корабль: вот и мачты, и высоко вздернутый нос с торчащим бушпритом, и плоская резная корма. И даже флаг полощется над каравеллой.
Юрка — крепкий, рослый паренек — был в сухих трусах. Видно, еще не купался. На его заложенных под голову руках рельефно выделялись продолговатые тугие бицепсы.
Мальчишки долго лежали молча. Котька читал «Двух капитанов», а Юрка по-прежнему смотрел в небо. Каравелла уже уплыла, растаяла вдали, вместо нее появилось другое облачко, похожее на гармонь. Иногда ветер растягивал мехи этой гармони, и тогда Юрке казалось, что и впрямь слышатся какие-то звуки.
— Купнемся? — Котька отложил книгу. Юрка молча встал.
С обрывистого берега Котька прыгнул в воду и поплыл, размашисто выбрасывая руки. Река была неширокая, вскоре он уже оказался на середине. Крикнул:
— Дуй сюда!
Юрка не ответил. Он стоял по колено в воде возле берега, в том месте, где пляж отлого спускался к реке. Горстями зачерпывал воду и поливал себе плечи и грудь. Потом этот крепкий, спортивного вида парнишка несколько раз присел, как это делают неумеющие плавать пожилые женщины, побултыхался в воде и вышел на берег.
— Давай сюда! — опять позвал с середины реки Котька.
Но Юрка, не отвечая, зашагал к своей одежде и лег на подстеленное полотенце. Вскоре и Котька устроился рядом.
— Опять не плавал? — спросил он.
— Неохота, — вяло отозвался Юрка. — Зябко нынче.
Денек был вовсе не холодный, даже наоборот, но Котька промолчал.
— И вообще… долго купаться вредно, — сказал Юрка. — Затрачивается много калорий.
Котька опять промолчал. Насчет калорий Юрка уже не первый раз твердит. Ишь, профессор! Небось в прошлом году, когда целыми днями из воды не вылезал, не вспоминал про калории!
Да чего попусту язык-то изнашивать?! Котька отлично знал, почему теперь Юрка копошится возле берега, как дошколенок, а на глубину — ни-ни.
Прошлым летом Юрка тонул. Тут же вот, как раз напротив этих кустов. Как это случилось, трудно понять. Ведь плавал Юрка здорово, пожалуй, лучше всех в школе. И уж, конечно, гораздо лучше Котьки.
Судорогой ноги свело? Или обморок? Или в яму затянуло? Хотя — какие тут ямы?!.
Но, в общем, стал Юрка тонуть. И, главное, в первый момент никто из купающихся не заметил этого. Когда хватились, — стали нырять, по дну шарить. К счастью, быстро нашли. Ну, вытащили. Откачали.
Все, казалось, кончилось благополучно. Но Котька стал замечать: с того дня Юрку словно подменили. Робкий какой-то стал,
Да не только в воде. Он вообще какой-то другой стал.
Идет с Котькой по грибы, то и дело в лесу оглядывается, дорогу запоминает. Даже веточки кое-где втыкает. Чтобы, значит, не заблудиться. А где тут заблудишься?! Лес этот мальчишками вдоль и поперек истоптан. И до шоссе — километра два, не больше.
В волейбол — а Юрка раньше классным игроком был — выскочит над сеткой, а ударяет как-то вяло, словно колеблется — бить ли? А прежде резко, смело гасил.
Котька видел: с другом неладно. И так, и этак к нему подступал. Все без толку. Котька по секрету даже с физруком советовался.
— Трудный случай, — нахмурился тот. — Понимаешь, это психологический шок. Ну, потрясение такое. Очень сильное потрясение. После такого шока всякие заскоки бывают. Мой дядя лет десять назад в автомобильную аварию попал. И вот с тех пор по железной дороге — сколько угодно, на самолете — пожалуйста, а в такси — ни за что… Ни разу в машину не сел! За десять лет ни разу!
Котька вздохнул:
— Что же делать?
Физрук пожал плечами:
— Подождем! Авось время излечит. Время — великий врач!
Да, может быть, оно и так. Но месяцы шли, а Котька не замечал улучшений. По-прежнему Юрка был вялый, словно вечно недосыпал.
Вот и сейчас, лежа на пляже, Котька смотрел в книгу, но не читал.
«Неужели ж Юрка таким и останется? На всю жизнь? — размышлял он. — Что же придумать? Вот в книгах — там всегда герой добивается своего. Уж, казалось бы, совсем тупик, а он — нет, не сдается и побеждает. Но то в книгах…» — Котька вздохнул, перевернулся набок и зарылся поглубже в горячий песок.
«Может, сводить Юрку на какую-нибудь лекцию? О храбрости. Или о пограничниках. Как они отважно шпионов ловят?..»
Котька подумал и сплюнул: нет, лекцией Юрку не прошибешь.
«А может, ему толковую книжку подсунуть? Вот хотя бы „Двух капитанов“. Пусть Санька Григорьев на него подействует!»
Котька наморщил лоб: нет, не подействует. Юрка и так много читает. И про героев и про все прочее. А в воде по-прежнему дрейфит.
«Что же придумать?»
Котька встал. Задумчиво посмотрел через реку на противоположный берег. Но взгляд у него был такой, словно он смотрит не вперед, а, наоборот, — назад, в себя. Можно ручаться, что он не видел даже домов на том берегу, не то что уж предметов помельче.
Так он простоял несколько минут, потом быстро зашагал к воде.
— Ты чего? — удивился Юрка. — Опять купаться? Холодно же…
— Не! Не холодно! — Котька прыгнул с обрыва и поплыл.
Юрка снова стал смотреть в высокое прозрачное небо. Где-то вдали катер дал гудок, и он долго глухо перекатывался над водой, пока не заблудился где-то в густом бору.
Вдруг Юрка услышал крик:
— Спасите! Ой! Спаси…
Юрка вскочил: на середине реки барахтался Котька. Он то выскакивал из воды, бестолково размахивая руками, то вновь проваливался в глубину. Вот он опять вынырнул, очумело мотает головой, изо рта — целая струя воды. Даже кричать, видно, уже не в силах.