В ночь большого прилива (сборник)
Шрифт:
Раздался треск, и среди железа проскочила синяя искра.
10
В седьмом классе меня один раз крепко трахнуло разрядом от электрической машины (знаете, такой прозрачный круг с ручкой, щеткой и блестящими шариками). С той поры я нервно отношусь к электричеству.
Я судорожно ухватил Братика за рубашку и рывком выволок его из-за линз. Он удивленно моргал. Володька тоже моргал. А Валерка заметно испугался за братишку.
— Это
Он досадливо покосился на рычаги и хмуро ответил:
— Было… Многое у нас было, да забылось. Теперь снова ищем.
Он опять посмотрел на контакты, на Братика и спросил:
— А это… опасно было?
— Смотря какое напряжение, — сказал я и вспомнил кожаные шнуры и черные сундуки в нишах. Это, наверно, кабели и аккумуляторы, с давних пор сохранившие энергию.
На косых железных рычагах были острые клювы, а чуть пониже — деревянные накладки. Видимо, для рук. Я на дрожащих ногах пробрался за линзы и, взявшись за дерево, опять сдвинул контакты. И снова с треском проскочила синяя ломаная искра. Длиной в два сантиметра.
— Это же молния! — воскликнул Володька. — Она зажжет!
Вот как все просто решилось. Мы обрадовались и стали думать, как укрепить жемчужный шарик между клювами контактов.
От пола поднимался медный винт с круглой площадкой — вроде табуретки для пианистов. Видимо, на этой штуке раньше крепился патрон для лампы. Я до отказа поднял площадку. Однако высоты винта не хватило.
Володька и Братик переглянулись. Володька торопливо сказал:
— Надо камень подложить, и чтобы в нем была ямка. Внизу есть такие.
Не успел я ответить, как под Володькиными ногами загудела лестница.
— Осторожнее ты, летучая обезьяна! — заорал я вслед.
В маячном колодце еще не успокоилось эхо, а Володька уже вылетел из башни на солнечный свет. Мы увидели его с балкончика, который опоясывал “фонарь” маяка.
Недалеко от якоря Володька нашел круглый камень и с натугой поднял его.
— Спускайте веревочку! — крикнул он.
Братик торопливо размотал капроновый шнурок.
— Не хватит, — с сомнением оказал я.
— Хватит, — сказал Братик тоном, очень похожим на Володькин.
И правда, веревочки хватило. В самый раз. Володька крест-накрест обвязал камень и крикнул, чтобы мы тащили.
— Тащим! А ты поднимайся!
— Я подожду! Вдруг еще камень понадобится!
Больше камни не понадобились. Булыжник с ямкой наверху словно специально для нас кто-то приготовил. Когда я положил в ямку жемчужину, клювы рычагов уткнулись прямо в нее.
Я нетерпеливо сдвинул их поближе.
Синяя змейка молнии проскочила раз, другой, опоясав белую горошину. Потом искры заплясали непрерывно. Жемчужина отбросила голубые зайчики,
— Слабое напряжение, — сказал я.
— Значит, ничего не выйдет? — огорченно спросил Валерка.
— Не знаю. Вот если бы получилась вольтова дуга… Она даже металл плавит.
— А как сделать?
— Если бы графит был… Хотя бы карандашик!
— Может, у Володи есть? — сказал Братик.
Мы вспомнили, что Володька все еще ждет внизу и бросились на балкон. Володька стоял, задрав голову.
— У тебя есть простой карандашик? — крикнул я.
— Зачем?
— Для контактов!
— Это очень надо?
— До зарезу!
— У меня есть, только он в штормовке остался!
От досады я чуть не плюнул.
— Если надо, я сбегаю! — крикнул Володька.
“Сбегаю”! Будто за газетой в соседний киоск.
— Не валяй дурака! — громко сказал я и обернулся за поддержкой к Валерке. Но штурман Дэн непонятно молчал. А Братик сказал умоляюще:
— Пусть сходит. Это же очень важно…
И сбросил вниз моток веревочки.
— Пошли тогда все вместе, — сказал я.
Валерка хмуро объяснил:
— Вчетвером — это в четыре раза дольше. А время лабиринта на исходе.
Я не понял насчет лабиринта. Понял только, что должен идти кто-то один. Значит, Володька, потому что другие не отыщут в темных кустах штормовку.
— Но он же заблудится!
— Не так уж это сложно, — сказал Валерка и крикнул Володьке:
— Когда пойдешь вперед, держи за лунным зайчиком. А обратно…
— А обратно я по веревочке! Как Том Сойер в пещере! — откликнулся Володька.
Я увидел, как он привязал конец веревочки к якорному кольцу.
— Не хватит же! — крикнул я.
— Ой уж!.. — ответил снизу Володька и, разматывая шнурок, исчез среди скал.
Я приготовился ждать и тревожиться. Видимо, Третьей Сказке необходимы и такие минуты… Я стал смотреть, как опускается к морю солнце.
Ждать и тревожиться почти не пришлось. Володька вернулся стремительно. Я не видел, как он появился из-за скал, а сразу услышал гулкий топот на лестнице.
Володька шумно дышал. На нем была штормовка с темными звездочками дождя. От нее пахло сырыми листьями.
В первый миг я от радости чуть не облапил Володьку. Но сдержался и спросил, чтобы скрыть слишком явный восторг:
— Ну, все в порядке?
— Угу… — сказал Володька. — Васек, возьми карандашик.
Братик взял карандашный огрызок и зубами расколол его на продольные половинки. Вынул грифель.
Я вытянул из кеда проводок, служивший шнурком. Валерка палашом соскоблил с проводка изоляцию. Очищенной проволочкой мы примотали к железным клювам графитовые стерженьки.
— Готово? — прошептал Валерка.