В ночь на Хэллоуин (сборник)
Шрифт:
Металлической стены с пугающей надписью больше не было. Но на платформе, плечом к плечу, стояли те, кто олицетворял собой это слово. Мертвецы выстроились в полуметре от вагона, словно дисциплинированные пассажиры, которые не заходят за ограничительную линию.
Почти голый костяк, сжимавший в пальцах трухлявое древко копья. Едва тронутый гниением труп в заляпанной кровью одежде, с животом, разорванным едва ли не пополам («Прыгун…» – послышалось Олегу Алексеевичу). Фигура без различимых черт лица – оно, казалось, вот-вот должно было стечь по костям черепа, как
Справа кто-то громко икнул.
Ирина открыла глаза и приподняла голову. Еще не осознав, что же видит вокруг, попыталась сесть. Перед глазами все поплыло, и она упала обратно на сиденье.
– Что… – Женщина закашлялась. Во рту стоял мерзкий солоноватый привкус. Она поднесла руку поближе к глазам. Подсыхающая кровь уже успела склеить пальцы друг с другом. Ирину замутило. – Что здесь?..
Олег Алексеевич, крутанувшись, зажал ей рот терпко пахнувшей ладонью.
– Молчи, дура! – прошипел он. – Пока…
– Да бросьте, – устало обронил Игорь Иванович. – Думаете, они тут просто так собрались, не зная о нас? Как наивно.
Мужчины столкнулись взглядами. Чуть помедлив, Олег Алексеевич нехотя убрал ладонь со рта Ирины.
– Все равно, – буркнул он, снова поворачиваясь к окну. – Чего орать-то?
Ирина непонимающе смотрела на них. Игорь Иванович присел на корточки и взял ее за руку.
– Понимаете… – Он вдруг понял, что до сих пор не знает ее имени. Поколебавшись, махнул рукой: тут бы выжить для начала. – Понимаете, тут такая ситуация…
И остановился, не зная, как обо всем рассказать. Опыт работы в посольстве оказался бесполезным.
– Нас хотят убить, – сдавшись, сказал он просто. – Вот они.
Ирина тупо посмотрела на окно в подсыхающих потеках и тяжело завозилась на скамье. Игорь Иванович подхватил ее под локоть и помог сесть.
– Вы только… – «Не пугайтесь? Бред… надейтесь… на что? О, господи!..» – держитесь за меня… на всякий случай.
Ирина медленно перевела взгляд на мужчину, кивнула и встала. Небольшой рост не позволил ей разглядеть что-либо через форточку, и тогда она с помощью Игоря Ивановича забралась на скамью.
Ирине хватило одного взгляда. Ноги подогнулись, и женщина сползла вниз, хватая ртом воздух. А потом, прижав ладони к щекам, завизжала, пронзительно и монотонно.
Юрий сорвался с места, занося кулак для удара – размазать истеричку, сию же секунду!
Сухо щелкнул замок двери, ведущей в кабину. Визг оборвался, люди замерли. В вагоне наступила вязкая, как кровь под ногами, тишина.
Дверь распахнулась как-то сразу. В проеме стоял мертвец в форме машиниста. Он не спеша оглядел пассажиров и оскалился. За свисающими со щек лохмотьями кожи дрожали полусгнившие мышцы, пытаясь удержать на месте эту жуткую улыбку.
Выдержав паузу, мертвец отступил назад и протянул руку к пульту управления. С будничным стуком раскрылись двери вагона. Люди и нежить взглянули друг другу в лицо.
Юрий стоял, будучи не в силах пошевелиться. Вот сейчас, уже прямо сейчас они…
«Мозги?.. Или и мясо едят?» – странная эта мысль – словно бы сидел на диване перед телевизором – промелькнула и пропала.
«…кусок побольше».
Юрий повернул голову и посмотрел на попутчиков.
«…кусок побольше».
Схватив Олега Алексеевича за грудки, он рывком подтащил опешившего старика к выходу из вагона и выкинул наружу. Зацепившись каблуком туфли за порог, тот спиной вперед полетел в толпу мертвецов.
Юрий оглянулся через плечо. Мысли были короткими, четкими. С ним не справятся. Он здесь – самый сильный. И самый тяжелый, это важно. Так и надо, по очереди. Следующая – истеричка… а там, глядишь, и помощь придет.
Юрий снова посмотрел на Олега Алексеевича. Старик слабо возился на полу, напоминая полураздавленного жука. Такого, как те, которых дошкольник Юра обожал давить на даче у дедушки. Они так смачно хрустели под подошвами запыленных сандалий.
…А мертвецы все не нападали. Окружив Олега Алексеевича, они спокойно стояли рядом, как будто ждали чего-то. Юрий подался вперед, словно полагал, что, высунувшись из вагона, увидит совсем иную – правильную – картину. Потная ладонь заскользила по металлическому поручню. Собственный вес потянул толстяка, на миг потерявшего опору, вниз, и он, тонко вскрикнув, выпал наружу.
Юрий вскочил на ноги невероятно быстро для человека его комплекции, но путь к вагону уже был отрезан. Мужчина затравленно завертел головой: кто, кто кинется первым?
Хозяева станции качнулись вперед всем скопом. У ближайшего к Юрию ходячего трупа забулькало в горле, изо рта и дыр в щеках потекла густая коричневая жижа. Не обращая на это никакого внимания, он протянул руку к шее человека. В рваной ране на запястье Юрий заметил копошащихся личинок…
В вагоне люди, замерев, наблюдали за тем, как мертвецы деловито растаскивают их недавних попутчиков на части. Одни разделывали еще живую добычу заржавленными топорами и кинжалами, другие терпеливо дожидались своей порции, не претендуя на чужие куски.
Игорь Иванович ощутил, как внутренности сокращаются, властно требуя освободить их от груза недавнего застолья. Он едва успел упасть на колени и отвернуться от остальных, и жгучая масса тут же хлынула изо рта.
Голова кружилась, в ушах звенели вопли жертв. Выблевав все, что было в желудке, Игорь Иванович тяжело привалился к скамье и подтянул ноги к груди, пытаясь раздавить жидкий огонь, пожиравший нутро.
Когда боль утихла, он встал на ноги и заставил себя взглянуть на станцию через раскрытые двери. Мертвецы, как и раньше, стояли в полуметре от вагона плотной толпой. Взглянув на них, он снова почувствовал подступающую дурноту: ходячие трупы были с ног до головы заляпаны кровью и – кое-где – небольшими ошметками плоти. На его глазах один мертвец аккуратно взял такую частичку с плеча соседа и положил себе в рот.