В объятиях мечты

Гаврилова Анна Сергеевна

Говорить тоже не спешила, так что начинать беседу пришлось Форану:

– Госпожа Соули, я бы хотел услышать пояснения по седьмому миру.

– Простите? – Нет, я действительно не поняла вопроса.

– Как так получилось, что вы стали нареченной Веймор? – уточнил коротышка.

Веймор… А ведь я так и не разобралась, чем род от стаи отличается. Возможно, в представлении жителей седьмого мира это одно и то же? Впрочем, не важно. Сейчас не важно.

– Оборотни учуяли во мне родственницу.

– Неужели? И как такое возможно?

Лгать

было бессмысленно – родители не скрывали близняшек от лекарей, значит, при должном желании Форан сможет установить причастность моей семьи к седьмому миру. К тому же разглядеть в Миле с Линой след оборотней любой маг способен, а они, хоть и молчуны, на прямые вопросы столь высокопоставленной шишки отвечать обязаны.

– Дело в том, что моего деда оборотень покусал. Вот мне и передалось что-то… особенное.

– «Покусал»? – искренне удивился министр. Теперь он стоял рядом – пришлось повернулся и выдержать сверлящий взгляд.

– Да, господин Форан. Понимаете, в Вайлесе… – Я замялась. Нет, родной городок не жалую, всегда считала его диким захолустьем, но говорить плохо о малой родине не хотелось. – В Вайлесе все иначе. У нас нет посольства седьмого мира, и вообще… там мало кто о других мирах помнит. Появление оборотня никого не насторожило. Ну и о том, что зверь разумен, никто даже не задумался.

– А штатный маг?

Ох, не знаю, каков был штатный маг во времена деда, а из тех, которые мне помнились, один только Райлен по-настоящему в магии разбирался.

– У нас магический фон спокойный, – повторила я. – Происшествия, требующие особого вмешательства, редки. Мы привыкли разбираться сами. Возможно, штатный маг про оборотня даже не узнал.

– Ну… допустим. И что дальше? Тот оборотень, как понимаю, из стаи Кровавых был, из рода Вейморов?

– Я о таких тонкостях не знаю. Просто когда оборотни меня увидели – сразу приняли.

– Что, даже метки не поставили?

Я стыдливо опустила глаза. С двумя золотыми кругляшами, которыми одарили Жнец и Стремительный, уже смирилась, но приличная девица просто не может выказывать радость по поводу испорченной кожи.

– Отчего же? – пролепетала я. – Поставили.

– Покажете? – огорошил Форан.

Вот теперь вспыхнула по-настоящему.

– Извините, но у оборотней так не принято, а я законы стаи нарушать не вправе.

Да, ложь. Но не объяснять же министру, что метки сейчас на животе.

– Никогда не замечал, чтобы представители седьмого мира скрывали метки.

– Мужчины не скрывают, – нашлась я. – Для женщин закон другой.

Собеседник хмыкнул и отстал. Тут ведь действительно противопоставить нечего – своих женщин оборотни иномирцам показывают редко. Сомневаюсь, что министр когда-либо удостаивался чести видеть хотя бы одну из них.

– А зачем вы ходили к оборотням, госпожа Соули?

О Богиня! А тут-то о чем врать? Говорить про намерение Рэйса продать души и заполучить особые привилегии для рода Даор точно нельзя.

– Я сопровождала господина Рэйслина.

– А он? Что забыл у блоха… э… оборотней?

Я поморщилась, давая понять, что оговорка неприятна. Ведь Форан нарочно эту оплошность допустил.

– Не знаю. Господин Рэйс не сказал. А когда перешли в седьмой мир, слова ему не дали, потому что… ну потому, что меня заметили.

– А как получилось, что вы остались в седьмом мире в одиночестве?

– Я не одна была, а с господином Быстрым…

– Не придирайтесь к словам, – перебил министр. – Почему Рэйслин вернулся, а вы нет? Почему он вас оставил?

– Господин Быстрый поклялся, что зла мне не причинят. А я… ну… – Опять потупилась и даже покраснеть умудрилась. – Просто меня любопытство пробрало, господин Форан. Я же впервые в чужой мир попала.

Тихое сопение явственно намекало – Форану мои ответы не нравятся. Кажется, он жаждал скандальных подробностей и страха. Еще неделю назад я бы непременно оправдала надежды, но… я слишком долго общалась с Рэйсом. В сравнении с властителем Даора господин первый министр – душка. Противостоять ему легче легкого.

– Стало быть, вы – авантюристка? – выдержав ну очень долгую паузу, усмехнулся Форан.

Снова потупилась – приличной девушке на подобные слова положено отвечать либо пощечиной, либо обмороком. Ведь авантюристки только среди магинь и куртизанок встречаются.

И опять пауза, но на сей раз короткая и какая-то… злая, что ли.

– Что ж, госпожа Соули, я вас понял.

Отступив на шаг, присела в глубоком реверансе.

– Знаю, что просить не распространяться об этом разговоре бессмысленно, – продолжал тем временем министр, – но я буду надеяться на ваше благоразумие.

«Боитесь, что оборотням пожалуюсь?» – едва не спросила я. К счастью, прикусывать язык не впервой, сдержаться успела.

– Конечно, господин Форан.

Коротышка вздернул подбородок, круто развернулся и поспешил прочь. Невежливо с его стороны, но я была несказанно рада, что возвращаться в зал предстоит одной. Выждав несколько минут, развернулась и даже пару шагов сделать успела, как золотая гардина отодвинулась, пропуская на балкон девушку в белоснежном платье. За ней безмолвной тенью следовала пожилая компаньонка. Увидав меня, дамы застыли, но я точно знала – их удивление притворно. Караулили? Или это прощальная шпилька от господина Форана?

– Хм… – протянула та, что в трауре.

Графиня Ларре склонила голову набок и чуть заметно прищурилась. А глаза у нее, как и предполагала, зелеными оказались. Мне бы уйти и забыть, но путь к отступлению был отрезан. Дамы ждали, а я… поняла вдруг – не могу! Пусть мы не представлены, но притворяться, что не знаем друг о друге, бессмысленно. Согласно приличиям, я должна приветствовать госпожу Ларре первой, ведь она графиня, а я всего лишь безродная девица из провинции. Вот только… не могу!