В объятиях Шамбалы
Шрифт:
— Окаменеть — это счастье, — с напором сказал монах. — Он, Бог, только избранным давал такое счастье — окаменеть. А простым людям он не дает этого счастья. Простые люди там просто умирают, а их кости растаскивают грифы и орлы. — Окаменеть, значит… — только и проговорил я.
— Это очень хорошо — окаменеть, — простодушно добавил монах.
В тот момент я уже знал про феномен Сомати, то есть про феномен самоконсервации человеческого тела, когда высочайшего уровня йог за счет медитации мог перевести воду своего организма (как я думаю!) в воду 4-го состояния, после чего обменные процессы останавливались и тело переходило
Неужели состояние Сомати не вечно? Неужели существует опасность окаменения? — подумал я.
Рассуждая про себя на эту тему, я предположил, что, наверное, «сверху видно все»: или, может быть, такое количество тел в Сомати и не нужно для Генофонда Человечества; или, возможно, Дух этого тела, живущий на Том Свете, совершил грех, и тело должно быть ликвидировано; или люди вошли в состояние Сомати в неподходящих условиях (нет стабильной температуры +4°С, как в пещерах), в связи с чем тело должно деградировать или… окаменеть.
— Дун вяо као? — послышался голос Лан-Винь-Е.
— Лан-Винь-Е спрашивает меня, о чем Вы сейчас думаете, — сконфузился Тату, обращаясь ко мне.
— Ну… ответьте, что не знаете, — проговорил я. — Вы же, Тату, не можете знать, о чем я думаю.
— Дань мэ, — ответил Тату. Наступила минутная пауза.
— Скажите, монах, а в Месте Голодного Черта есть окаменелые люди? — первым прервал я паузу.
— Есть, есть, — ответил монах. — Их восемь.
— Какие они?
— Большие.
— Сидят или стоят?
— Сидят, конечно.
— Как они сидят?
— В виде треугольников или… треугольных каменных глыб.
— Не понял.
— Медитирующий человек (в позе Будды — прим. автора) всегда напоминает треугольник.
— А-а-а… И где они там?
— Давайте я нарисую.
Монах взял мою полевую тетрадь и стал рисовать. Я сразу понял, что художественных способностей Бог ему не дал, но терпел, без конца, правда, встревая с уточняющими вопросами.
Выяснилось, что это место находится недалеко от небольшой речки. Там есть площадка между скал, где и расположены восемь «тел окаменелых людей». Эти «тела» напоминают треугольники, но каждый треугольник имеет индивидуальные черты. Высота каждой треугольной «статуи» составляет то ли два, то ли… пять метров, а может быть, и больше (видимо, монах Тленнурпу не обращал внимания на это!). «Тела окаменелых людей» расположены в ряд с северо-запада на юго-восток. Рядом расположен горячий источник, в котором много круглых камней, а также есть три родника со святой водой разного вкуса. В двух местах есть песчаные барханы со святым песком, который может использоваться в лечебных целях.
— А почему Вы, дорогой монах, считаете, что треугольные глыбы есть тела окаменелых людей? — спросил я.
— Как так? — удивился он. — Человек в позе медитации (позе Будды) всегда образует треугольник. Он стремится к этому. В этом смысл медитации.
— Это
— Вы что! Прирамида — это, например, Малый Кайлас.
— Ну ладно тогда.
— Окаменевших людей мы называем иногда статуями, хотя это неправильно, — добавил монах. — Кстати, каждая из этих «статуй» имеет свое название.
— Вы их знаете?
— Так, так… — стал вспоминать монах. — Пишите!
Я достал блокнот и записал следующее:
1. Пема-Самбоа
2. Согэ-торче-чань
3. Пема-Кяльбао
4. Санго-таго
5. Лонден-чази
6. Чанья-санги
7. Торче-толи
8. Пема-джуньгни
Монах победно взглянул на меня.
— Интересно? — спросил он.
— Ну… да, — ответил я. — А что это означает?
— Это означает разные проявления одного человека.
— Как понять?
— Ну… человек ведь по-разному проявляется, — монах недоуменно посмотрел на меня.
— В чем проявляется-то?
— Как в чем? В теле. А как же еще?!
— Не понял. Это как — один и тот же человек каменел восемь раз, что ли? — удивился я.
— Да, каменел восемь раз и каждый раз оставлял после себя статую, — с невозмутимым лицом ответил монах.
— Такого не может быть!
— Как не может быть?! — монах искренне удивился. — Такое как раз и бывает.
— Я понимаю, что если человек вошел в состояние Сомати, то его тело в неподходящих условиях может минерализоваться, то есть окаменеть, — заметил я. — Тело ведь не может восемь раз минерализовываться и каждый раз оставлять… каменный слепок.
— Может, — утвердительно сказал монах.
— И… как это происходит?
— Очень просто. Человек, если Вы понимаете, есть, прежде всего, Дух. А Дух может войти в одно тело, потом в другое, потом в третье и, если захочет, может входить в тела по очереди. Так ведь?
— Ну…
— Так вот, один человек, то есть Дух, решил когда-то давным-давно окаменеть восемь раз. Ясно? — монах посмотрел на меня.
— Нет.
— И вот он, Дух этот, вошел в одно тело, пришел в Место Голодного Черта, начал медитацию и вскоре окаменел. Ясно?
Видимо, он вошел в состояние Сомати, и из-за неподходящих условий (не было главного — стабильной температуры +4°С) его тело окаменело, — пробурчал я себе под нос.
Увидев, что его тело окаменело, человек (то есть Дух) покидал «каменное тело» и вселялся в новое тело во время беременности какой-нибудь женщины.
Когда его новое тело рождалось и вырастало, он опять шел к Месту Голодного Черта, опять садился там и входил в состояние медитации, после чего его тело опять каменело! Тогда он опять покидал окаменевшее тело, опять вселялся в новое… и так продолжалось восемь раз. Восемь названий статуй, которые я Вам перечислил, есть имена этого человека во время восьми его жизней. Ясно?
— Ясно, — ответил я. — Но для чего он это делал?
— О-о! — воскликнул монах.
— Что «о-о»?!
— Это так не просто…
— Он что, восемь статуй, что ли, хотел создать таким путем? — усмехнулся я.
— Да нет, — усмехнулся уже монах.
— Ну, для чего он каменел-то восемь раз?
— Для того чтобы… — монах замолчал.
— Но для чего?
— Для чего?!
— Для того, — монах искоса посмотрел на меня, — чтобы бороться с… Черным Ангелом.
Он, этот человек, хотел победить Черного Ангела или… Ангела Зла.