В объятиях смерти

Корнуэлл Патрисия

— Зачем ей нужно было твое присутствие?

— Ну, например, ей не хотелось, чтобы ее тело нашли через неделю.

Движение было жуткое, и я начала сомневаться, доберемся ли мы до порта.

— И ты действительно думаешь, что она знала обо всех этих делах с изомерами?

— Да.

— Почему ты так считаешь?

— Она хотела умереть достойно, Марино, и, скорее всего, задумала это самоубийство довольно давно, на тот случай, если ее лейкемия обострится и она захочет избавить от страданий себя и других. Левометорфан идеально

подходил для этих целей. Вероятность его идентификации крайне мала, особенно с учетом того, что в ее ванной комнате был обнаружен флакон с сиропом от кашля.

— Неужели? — удивился Марино, когда такси наконец выехало из потока и двинулось к нам. — На самом деле, это производит на меня впечатление.

— Это трагично.

— Не знаю. — Он развернул пластинку жвачки и принялся энергично работать челюстями. — Что касается меня, я бы тоже не захотел оказаться прикованным к больничной койке с трубками в носу. Возможно, я бы размышлял таким же образом, как она.

— Она убила себя не потому, что у нее был рак.

— Знаю, — сказал он, когда мы рискнули сойти с тротуара, — но это связано. Должно быть связано. Она уже не принадлежала миру. Убивают Берил. А затем ее брата. — Он пожал плечами. — Зачем ей коптить небо?

Мы влезли в такси и дали водителю адрес. В течение десяти минут мы не проронили ни слова. Затем водитель сбросил скорость почти до нуля и проехал сквозь узкую арку, ведущую в кирпичный дворик, оживленный грядками декоративной капусты и маленькими деревцами. Швейцар, одетый во фрак и цилиндр, тут же взял меня под руку, и я обнаружила, что меня ведут в великолепный, залитый светом вестибюль в розовых и кремовых тонах. Все было новым, чистым, сверкающим, с композициями из свежих цветов, украшающими чудную мебель, и блестящими служащими отеля, ненавязчиво появлявшимися в нужный момент.

Нас проводили в удобно оборудованный офис, где тщательно одетый администратор, которого, в соответствии с медной табличкой на столе, звали Т. М. Бланд, разговаривал по телефону. Он взглянул на нас и быстро закончил разговор. Марино, не тратя попусту время, рассказал ему, зачем мы пришли.

— Список наших постояльцев не подлежит разглашению, — ответил мистер Бланд, вежливо улыбаясь.

Марино уселся на кожаный стул и зажег сигарету, невзирая на висевшую прямо перед глазами табличку «Спасибо, что вы не курите», а затем предъявил свой полицейский значок.

— Я — Пит Марино, — сказал он лаконично, — полиция Ричмонда, отдел убийств. Это — доктор Кей Скарпетта, главный медэксперт Вирджинии. Мы чертовски сочувствуем вашему стремлению к конфиденциальности и уважаем за это ваш отель, мистер Бланд. Но, видите ли. Стерлинг Харпер — мертва. Ее брат, Кери Харпер — мертв. И Берил Медисон тоже мертва. Кери Харпер и Берил были убиты. И мы еще до конца не знаем, что случилось с мисс Харпер. Вот почему мы здесь.

— Я читаю газеты, детектив Марино, — сказал мистер Бланд, его хладнокровие дало трещину. — Конечно, отель будет

сотрудничать с властями всеми доступными способами.

— Значит, вы говорите, что они останавливались в вашем отеле? — сказал Марино.

— Кери Харпер никогда не был нашим постояльцем.

— Но его сестра и Берил Медисон были.

— Верно, — подтвердил мистер Бланд.

— Как часто и когда это было в последний раз?

— Мне нужно взглянуть на счета мисс Харпер. Я оставлю вас ненадолго.

Он вернулся не более чем через пятнадцать минут, и вручил нам компьютерную распечатку.

— Как видите, — сказал он, снова усаживаясь, — мисс Харпер и Берил Медисон останавливались у нас шесть раз за последние полтора года.

— Приблизительно каждые два месяца, — подумала я вслух, просматривая даты распечатки, — за исключением последней недели августа и последних дней октября, когда мисс Харпер, кажется, останавливалась здесь одна.

Он кивнул.

— Зачем они приезжали? — спросил Марино.

— Возможно, по делам. За покупками. Просто развлечься. В действительности я не знаю. Не в правилах отеля наблюдать за своими клиентами.

— Проявлять интерес к тому, чем заняты ваши клиенты, и не в моих правилах до тех пор, пока они не становятся мертвецами, — отрезал Марино. — Расскажите мне, на что вы обратили внимание, когда обе дамочки были здесь.

Улыбка мистера Бланда пропала, и он нервно схватил с блокнота золотую шариковую ручку и тут же уставился на нее в недоумении — зачем он это сделал? Засунув ручку в карман своей накрахмаленной розовой рубашки, он прочистил горло:

— Я могу вам рассказать только то, что заметил.

— Пожалуйста, расскажите, — попросил Марино.

— Обе женщины путешествовали независимо друг от друга. Обычно мисс Харпер приезжала за день до Берил Медисон, и уезжали они часто в разное время или, э... порознь.

— В каком смысле «порознь»?

— Я имею в виду, что они могли уехать в один и тот же день, но совсем не обязательно в одно и то же время, и не обязательно выбирали один и тот же транспорт. Например, разные такси.

— Они обе отправлялись на железнодорожный вокзал? — спросила я.

— Мне кажется, мисс Медисон часто заказывала лимузин до аэропорта, — ответил мистер Бланд. — А мисс Харпер, по-моему, действительно имела обыкновение ездить на поезде.

— А как насчет их апартаментов? — спросила я, изучая распечатку.

— Да! — вмешался Марино. — Здесь ничего не сказано насчет их комнаты. — Он постучал по распечатке указательным пальцем. — Они останавливались в двойном или в одинарном номере? Ну, в смысле, с одной кроватью или с двумя?

Щеки мистера Бланда покраснели от намека, прозвучавшего в словах Марино, и он ответил:

— Они всегда останавливались в двойном номере с окнами на залив, и если вы действительно хотите знать эту деталь, детектив Марино, то это не для публикации — они были гостями нашего отеля.