В объятьях демона
Шрифт:
Она, конечно, расстроилась. До чего же глупые мужчины! Не видят, что творится под носом. Ведь и дураку было понятно, что Гена Свете нравился.
… А в ресторане «Пари» с названием, написанном то ли на английском, то ли на французском языке, заняв лучший столик у окна, сидели, как я уже говорила, трое. Со стороны казалось, что это старые друзья встретились после долгих лет разлуки, и сейчас, улыбаясь друг другу, делятся последними событиями из своей жизни. Но на самом деле это было не так. Обсуждался вопрос цены человеческой
– Итак, по рукам?
– протягивал своим собеседникам тонкий бокал, наполненный «Дон Периньон», самым лучшим и дорогим шампанским, который нашёлся в этом заведении, Влад Истомин, намекающий таким образом, что они договорились.
– По рукам! – ударив об его бокал своим, загадочно улыбалась Дубровина.
– Ну, тогда, не смею вас больше задерживать! – так и ни разу не отхлебнув шампанского, поднялся тот и, поклонившись, показав свои идеально белые зубы, поспешил к выходу.
Охранники, занявшие боевую позицию за соседним столиком и наблюдавшие за важной встречей, вскочили со своих мест и через секунду открывали хозяину стеклянные двери ресторана, а потом и двери припаркованного у входа новенького «Рендж Ровера» чёрного цвета.
– Круто! Мой день рождения будет в лучшем клубе Москвы, да ещё и за счёт заведения! – не могла поверить своему счастью Дубровина.
– Не нравится мне не всё это! – покачивал головой Макарский.
– Да расслабься ты, всё будет пучком!
– Зачем ему понадобилась Крылова? – не успокаивался тот.
– Ну, а что тут непонятного? Заскучал мальчик, решил купить себе новую игрушку и заметь, за вполне приличную сумму!
– Ну, ты и стерва, Алина! Тебе её совсем не жалко?
– Кого? Крылову? Да ей тоже будет полезно оттянуться. Засиделась уж в девках! Строит из себя неприступную! Бесит! – недовольно фыркнула та, швырнув пустой бокал на стол и откинувшись на спинку стула.
– А ты знаешь, что с ней будет, если она ему откажет? – смотрел прямо в лицо своей девушке Макарский.
– Да не откажет она ему! На кого ещё такое счастье может свалиться в лице Влада Истомина! Да она ещё и благодарна нам будет за приятно проведённый вечер, да и ночь… - ехидно улыбаясь, продолжала она.
– Не знаю! Не знаю! – покачивал головой Макарский.
– Зря мы согласились.
– Мы? Это мой день рождения, я и решаю. Ясно тебе?
Она встала со своего места, кокетливо подошла к Макарскому, села ему на колени и, поглаживая указательным пальцем его милое с ямочкой на подбородке лицо, взглянув в глаза, сказала:
– Твоя задача, котик, пригласить её в клуб, да так, чтобы она согласилась. Остальное я беру на себя. Мне она откажет, я знаю. Но тебе не посмеет. Крылова, хоть и чудная, но всё же девушка. Ясно?
Затем Дубровина грубо взяла его за волосы, потянула, приблизив к себе его очаровательное личико, и впилась своими губами в его.
Так, что и не надо было ожидать ответа. И так всё было понятно!
Глава вторая «
– Привет всем! – как всегда в замечательном настроении, готовая к труду и обороне, зашла я в аудиторию.
Первой парой в пятницу у нас была история народов – один из моих любимых предметов. Я, конечно, относила себя к патриотам. Но мне всегда были интересны традиции и менталитет других стран. Сейчас мы изучали Османскую империю. И я восторгалась рассказами нашего преподавателя, а по совместительству и куратора, Левина Германа Петровича, профессора, доктора исторических наук, который в ярких красках описывал жизнь султанов. Я сидела и мечтательно, закрыв глаза, слушала его рассказ, воображая себя на месте любимой женщины падишаха.
После пары неожиданно ко мне подошёл Макарский:
– Я хотел тебе кое-что сказать, - еле выдавил он.
– Давай выйдем!
Я обернулась, так как всё ещё не верила, что эти слова были обращены ко мне. Думала, что Макарский и имени-то моего не знает. Сзади никого не было.
Но, на всякий случай, уточнила:
– Ты мне?
– Тебе, конечно, кому же ещё!
– пытаясь скрыть своё раздражение, ответил он.
– Ну, давай выйдем, - согласилась я, всё ещё не понимая, что может связывать меня, простую смертную, и воздыхателя Анджелины Джоли.
Повесив сумку через плечо, потянулась за Макарским в коридор.
Он, сначала небрежно бросив на подоконник свой рюкзак, уселся туда сам, положив руки себе на колени. Затем, вытянув шею, так, что его милое с ямочкой и белым ёжиком лицо оказалось в пяти сантиметрах от моего, и, уставившись прямо мне в глаза, сказал:
– Есть дело!
Я, не ожидавшая такого поворота событий, а именно такого близкого поворота событий, сглотнула комок, появившийся в горле:
– Какое? – спросила чуть слышно, боясь услышать ответ.
– Ну, понимаешь, - замялся он, явно не зная, как начать, - в воскресенье у Алины день рождения… - он замолчал.
– Ну и? – я не понимала, какая связь между мной и днём рождения Дубровиной.
– Ну, в общем, я хотел, точнее, она хотела, ну и мы с ней хотели тебя пригласить, - что-то непонятное промямлил Макарский.
И его называют Брэдом Питтом? – промелькнуло в моей голове. – Плейбоем? Покорителем женских сердец? Какое жалкое зрелище – и двух слов связать не может!
– Ну, как? Придёшь? – уверенный в положительном результате возложенной на него миссии, улыбнулся он.
– Макарский, ты что? С дуба рухнул? – у меня не нашлось больше слов, чтобы выразить своё удивление.
– Тебя муха укусила? – спросила я, забыв вставить слово «какая».
Ну, думаю, он понял меня, потому как в следующую секунду вскочил с подоконника, взял в руки рюкзак и со словами «Пока» скрылся в толпе студентов, оставив меня в полном недоумении.
– Что это было? – подошла ко мне оторопевшая Света.
– Это был Брэд Питт? Я не ослепла?
– тёрла она глаза руками.
Я кивнула головой, провожая взглядом убегавшего от своего позора Макарского.