В объятьях зверя

atranquility

Парень внимательно посмотрел на тест, на котором и правда были отчётливо видны две яркие красные полосы. В душе наступило успокоение.

— Нас… Нас теперь будет…

– …Трое! — радостно воскликнула Елена и кинулась к нему на шею.

— Боже мой, как же я тебя люблю, — прошептал Стефан, крепко обнимая жену и гладя её по волосам.

Играть роль примерного мужа осталось недолго.

Комментарий к Глава 1 *Алиссум – популярный среди садоводов цветок.

====== Глава 2 ======

Восемь месяцев спустя

Стефан, облокотившись на бортики,

стоял над детской кроваткой с розовым балдахином, в которой мирно посапывала их с Еленой дочь. Он аккуратно, едва дыша, боясь разбудить девочку, погладил её по щеке. Густые для полуторамесячного возраста волосы, аккуратный чуть вздёрнутый носик и глаза, которые всё ещё меняли цвет время от времени, что нормально для детей до года, но всё-таки чаще были голубыми, — уже сейчас становилось понятно, что маленькая Николь Сальваторе многое взяла от внешности своей бабушки Лилиан. Стефан с замиранием сердца наблюдал за дочкой и в глубине души радовался тому, что она так похожа на его мать: с момента её рождения он словно бы начал ощущать её присутствие рядом с собой.

— Стеф, если ты её разбудишь, тебе кранты, — войдя в комнату, шёпотом, с трудом сдерживая смешок, сказала Елена.

— Я осторожно, — так же тихо ответил Сальваторе, обернувшись.

Девушка подошла к мужу, заглянула в кроватку и убедилась в том, что малышка крепко спит. Елена обняла его за туловище и прижалась щекой к его плечу. Он оторвался от дочери и нежно поцеловал Елену в лоб.

— Она так похожа на твою маму, — чуть слышно сказала Гилберт, которая, конечно, не раз видела фотографии родителей своего мужа у него дома в альбомах, и Стефан почувствовал, как к горлу подкатил предательский ком. Именно с Еленой говорить об этом он не хотел.

— Да, — наконец выдохнул парень. — Никки — красавица, — только и смог прошептать он.

— Знаешь, — сказала девушка, взглянув на спящую дочь, — мне порой так страшно. Она такая маленькая и беззащитная, а у нас нет совершенно никакого опыта. Так хочется дать ей всё самое лучшее, уберечь, сделать самой счастливой…

Мысли о дочери на время отвлекли Стефана от тягостных воспоминаний, и по его губам скользнула улыбка. Он прижал Елену к себе и вновь надел привычную маску, от которой уже давно так хотелось избавиться.

— Всё это мы сделаем. Чего нам бояться? Ну что, мы не сможем воспитать собственного ребёнка? Вместе обязательно справимся, — заверил он, и Елена не смогла сдержаться от счастливой улыбки. — Не могу дождаться, когда Никки немного подрастёт, и мы вместе сможем хотя бы поиграть. Ну, или когда ей нужно будет плести косички… Я попробую научиться.

— Вот правильно всё-таки говорят: мужчины сильнее ждут сыновей, а любят больше девочек, — покачала головой брюнетка.

Стефан усмехнулся.

— Она такая крохотная, но уже делает меня невероятно счастливым. Это сродни какому-то чуду. И знаешь… Спасибо тебе за него, — прошептал он, уткнувшись носом в волосы жены.

Елена видела этот счастливый блеск в глазах Стефана, когда он смотрел на дочь, и сама чувствовала,

что в душе всё расцветает. Теперь у них была самая настоящая семья, и порой девушке казалось, что всё это — просто сон: яркий, такой желанный, просто волшебный, но нереальный. Но она раз за разом брала мужа за руку, целовала его в губы, слышала в ночной тишине его размеренное сердцебиение, и понимала: нет, это не сон. Это их мир. И в такие моменты Елена была готова благодарить любых богов за то, что теперь делит свою жизнь с этим человеком.

Пара провела в молчании секунд пятнадцать, но потом Стефан вдруг задумчиво проговорил:

— Знаешь, спасибо, что отговорила меня от идеи называть нашу дочь в честь моей матери.

В этот момент у Елены с души как будто бы упал камень. Споры насчёт того, как назвать девочку, в их семье велись уже давно, Стефан и Елена предлагали друг другу совершенно разные варианты, но, когда муж предложил дать девочке имя Лилиан, Гилберт, хоть и боялась, что он может не так понять её точку зрения, отказалась: как известно, называть детей в честь погибших родственников — плохая примета. Стефан долго спорить не стал, но больше к выбору имени энтузиазма не испытывал, и Елена не знала, как исправить ситуацию.

— У неё должна быть другая судьба, — негромко, но с невообразимой уверенностью произнёс он, освободив девушку из своих объятий.

— Мы поняли друг друга, — кивнула Елена. — Стефан, мы обязательно расскажем Никки о её бабушках и дедушках, когда она немного подрастёт, — пообещала она, коснувшись щеки парня и посмотрев в его глаза, из которых, казалось, вот-вот потекут слёзы. — Они у неё были замечательные.

Сальваторе ничего не ответил, но едва заметно кивнул.

— Разговаривала сегодня с Алариком, — вспомнила Елена, уже когда они со Стефаном легли в постель, готовясь отойти ко сну.

— Да-а? — с интересом протянул он. — Как он?

— Всё нормально, — ответила Гилберт. — Очень хочет приехать: с момента рождения Никки прошло уже полтора месяца, а он так ни разу и не увидел её в живую. Но вряд ли учителя истории просто так отпустят в начале учебного года.

— Насколько я помню, ко Дню благодарения обычно дают 4-5 выходных, — отозвался Сальваторе. — Так что, может быть, Рик приедет в конце ноября?

— Да, мы говорили с ним об этом, — кивнула Елена. — Скорее всего, так и будет. Рик всегда спрашивает о Никки, — с теплотой сказала девушка. — Постоянно просит показать её новые фото и называет принцессой.

— Эй, я думал, я единственный могу называть Никки принцессой! — наигранно возмутился Стефан, и Елена рассмеялась.

— Ну, у тебя особое право. Думаю, она не будет слышать это от кого-то чаще, чем от тебя.

— Я придумаю ей ещё кучу прозвищ, — улыбнулся Стефан. — Слушай, Елена… — вдруг пробормотал он. — Чуть не забыл сказать. Завтра вечером к нам придут Клаус, Финн и Элайджа на пару часов, ты ведь не против? Тысячу лет с ними не виделись: работа не отпускает. А тут у нас всех выдалась свободная минута, грех не встретиться.