В огне аргентинского танго
Шрифт:
Лиза с Глебом словно опомнились – он легко поднял партнершу, широким красивым движением раскрутил для поклона зрителям, потом перевел на другую сторону – второй поклон. Крики и аплодисменты стали еще интенсивней. Глеб и Лиза посмотрели друг другу в глаза, улыбаясь, светясь радостью открытия и познания великой тайны и страсти.
Глеб рассмеялся на один из громких выкриков, требующих повторения, притянул Лизу к себе, приобнял одной рукой за талию, заглянул в ее счастливые веселые глаза, и они, не сговариваясь посмотрели на зрителей. Лиза рассмеялась, вторя Глебу, поклонилась еще раз и, поднимая голову после поклона, наткнулась, как ударилась
На нее в упор глядела Ольга. Холодным, тяжелым, презрительным взглядом. Лизу словно ледяной водой облили. Протасов тут же уловил в Лизе эту эмоциональную перемену, проследил за ее взглядом и увидел жену среди скандирующей публики, уговаривающей их повторить танец.
И вся радость, новая открытая любовь и вдохновенность, которыми только что было освещено его лицо, сошли с него вместе с улыбкой, как акварель с листка бумаги под проливным дождем.
Они подошли к зрителям, вежливо, но твердо отказались от настойчивых предложений станцевать что-нибудь еще. Но тут их вызвал на сцену ведущий для вручения приза.
Шоу должно продолжаться!
И под бурные аплодисменты, смех, улюлюканье и комментарии им вручили две небольшие картины, на которых в стиле импрессионистов были изображены пары, танцующие танго. Глеб с Лизой, театрально разыгрывая роли, продемонстрировали гостям, что рассматривают внимательно картины, спорят, кому какая больше нравится, и забирают каждый свою.
Им что-то пытался сказать конферансье, и публика явно ждала от них еще какого-нибудь представления, но Лиза больше не могла этого выносить и просто сбежала. Сначала с танцпола, пробравшись сквозь ряды зрителей, схватила свою сумочку со стула, на котором сидела за столом, быстренько поцеловала бабушку и деда на прощание и, ничего никому не объясняя, сбежала из ресторана.
И всю ночь стояла без сна у окна, смотрела куда-то вдаль, как в пропасть бездонную, и прокручивала, прокручивала в голове их танец, и чувствовала, что у нее горит кожа, на которой словно отпечатались следы от его рук, и разгорается что-то внутри от этих воспоминаний, и разрывается на мелкие куски сердце.
Такого она не испытывала никогда! Такого накала чувств, желаний, страсти, узнавания, радости, эмоций, энергий Елизавете Потаповой не приходилось переживать и пропускать через себя никогда. С восьми лет Лиза занималась бальными танцами, а потом и спортивными, профессионально занималась, принимала участие в разного уровня соревнованиях и частенько побеждала на них, поменяла в паре нескольких партнеров, танцевала и с профессионалами и с любителями. Но она и представить себе не могла, что танец бывает ТАКИМ! Ей даже в самых бурных фантазиях не приходило в голову, что можно так чувствовать партнера, гореть одним костром, дышать вместе, быть единым целым, быть одной расплавленной страстью, раствориться друг в друге и почувствовать абсолютную гармонию соединения, проживать целую жизнь в танце. И смерть.
Не зря в Аргентине танго часто называют «танцем смерти». Вообще-то потому, что его придумали портовые рабочие и моряки, и в давние времена танцевали только мужчины перед женщиной, которая выбирала одного из них. А вот отвергнутый поклонник частенько доказывал свое превосходство ножом, убивая соперника.
Но тогда, у ночного темного окна Лиза поняла совсем иную ипостась этого названия – если по-настоящему зажигаться страстью в танце, после его окончания нет возможности выхода и продолжения этой страсти, он становится «танцем смерти», убивающим что-то внутри человека.
Глеб Протасов недоступен для нее, и никогда никакого продолжения и воплощения в жизнь того необыкновенного мощного огня и тех чувств, страстей, желаний и эмоций, что они пережили, не будет. Иначе они станут разрушительными, как лесной неконтролируемый пожар.
А вот это табу! Запрет! Господин Протасов благополучно и счастливо женат на блондинистой красотке, имеет ребенка и вполне себе доволен и упакован в жизни.
А посему видеться с Глебом она больше никогда не будет.
Все. Точка.
– Ничего, – произнесла Лиза вслух и уткнулась лбом в прохладное стекло окна, за которым начинал разгораться рассвет, раскрашивая серое небо розово-алыми сполохами. Ноги гудели от многочасового стояния, руки дрожали от навалившейся слабости. – Ничего, – повторила Лиза, – рассосется, забудется и потускнеет. Без дров костер гаснет. Больше не видеться, и все будет в порядке.
Оно, конечно, не забылось и не рассосалось, но боль нереализованного чувства поутихла, зарубцевалась, лишь изредка напоминая о себе в те моменты, когда кто-то рядом упоминал Протасова. Жизнь себе катилась, что-то заретушевывая в памяти. При каждом намечающемся празднике или посиделках на даче у Кирилла Лиза не забывала подробно выяснять, может ли там появиться Глеб, и под разными предлогами отказывалась приезжать, если узнавала, что его ожидают в гости.
Она рассказала про это, про первые в ее жизни такие сильные чувства и эмоции, потрясшие ее до глубины души, только бабушке Асе.
– Не знаю, Лизонька, – задумалась бабуля. – Страсть штука непростая, чаще всего разрушительная. Но уж коль так красиво: обжигающий танец, мы же с дедушкой видели, это действительно было потрясающе красивое зрелище, необыкновенное. И, если так совпали вы с этим Глебом, так почувствовали друг друга, как ты говоришь, может, и стоит за это побороться? А с другой стороны, ты права, разве же можно семью чью-то разрушать и вмешиваться. Ты-то сможешь отказаться от него, справишься?
– Справляюсь пока, – пожала плечами Лиза.
– Ты всегда была сильной девочкой, – погладила ее по голове бабушка, светло улыбаясь, – «маленький гвоздочек», как тебя дедушка называет.
– Да все пройдет, ба, – убеждала ее и себя Лиза. – Мы же не соседи по лестничной площадке, я его видеть не вижу и встречаться с ним не собираюсь. А потом влюблюсь в кого-нибудь, и пройдет.
– Там посмотрим, – не поддержала такого упаднического оптимизма бабуля.
Время великий лекарь. Кирилл несколько раз приставал с вопросами, почему они с Глебом избегают общества друг друга, Лиза делала удивленные глаза и уверяла, что ничего подобного, видимо, просто так случайно получается. Тем и удовлетворялся братец, тема не муссировалась.
Но однажды они все-таки встретились, года через два после того танго, даже два с половиной, пожалуй.
Школа бальных танцев, в которой училась, танцевала и уже немного преподавала Лиза, устраивала большой вечер в честь пары известных танцоров, своих выпускников, которые стали чемпионами мира. Сначала проводилось чествование, за ним следовал отчетный концерт учеников, а потом самое интересное – танцы для всех желающих: всю ночь играет великолепный оркестр исключительно классический танцевальный репертуар, а в зале расставлены столики для приглашенных гостей, работает бар.