В огне государственного катаклизма

Бунич Игорь Львович

При отходе Монтеккули был произведен салют, с последним выстрелом которого от «Цесаревича» отвалил катер с флаг-капитаном Маньковского, который направился к флаг-капитану Монтеккули за объяснением происшедших оскорбительных для Андреевского флага случаев. Австрийцы пытались объяснить все это досадной оплошностью. Русский флаг-капитан передал категорическое желание адмирала Маньковского, чтобы завтра с подъемом флага и крепость и эскадра произвели бы положенный салют. «Крепость произведет, но эскадра не может, так как в четыре часа утра должна срочно выйти в море». На это последовал спокойный ответ, что Командующий русской эскадрой не выпустит австро-венгерскую эскадру с рейда, не получив салюта. Переговоры были кончены.

По возвращении

флаг-капитана, русские корабли переменили место. «Рюрик» стал в центре выхода из Фиумской бухты. «Цесаревич» и «Богатырь» — ближе к берегу. Была пробита боевая тревога, орудия заряжены боевыми снарядами и направлены на флагманский корабль австро-венгерского флота. Всю ночь прислуга дежурила у орудий. Все на русской эскадре ясно сознавали исход возможного боя: слишком неравны были силы, но все приветствовали энергичные действия контр-адмирала Маньковского, направленные на защиту достоинства России и чести Андреевского флага. Дважды приезжал на «Цесаревича» флаг-капитан князя Монтеккули и пытался объяснить, что его эскадра обязана выйти в море до рассвета, адмирал Маньковский оставался непреклонным.

К четырем часам утра из труб австрийских кораблей повалил густой дым — эскадра готовилась сняться с якоря. В момент движения флагманского корабля русские корабли открыли бы по ней огонь. В такой напряженной донельзя атмосфере текли часы. В восемь часов были подняты кормовые флаги. Верки крепости окутались дымом салюта русскому флагу, одновременно с судов эскадры контр-адмирала Монтеккули раздался салют русскому адмиралу. Произведя его, австрийская эскадра снялась с якоря и направилась к выходу из бухты. На русских кораблях моряки стояли во фронте, оркестр играл австро-венгерский гимн. С флагманского корабля эскадры Австро-Венгрии мощно неслись молитвенные звуки: «Боже, Царя храни»...

СЛАВА

Слава — русское слово, означающее признание доблести

^{«Слава» (ББ-17)}

Водоизмещение: 13 516 т.

Главные размерения: 121x23x8,0 м.

Скорость максимальная: 18 узлов.

Вооружение: четыре 12-дюймовых орудия в башнях, двенадцать 6-дюймовых орудий в шести двухорудийных башнях, двадцать 75-мм, двадцать 47-мм и два 37-мм орудия, две десантных пушки, восемь пулеметов, два надводных и два подводных ТА.

Мощность механизмов: 15 800 л.с.

Бронирование: Борта— 102-178 мм.

Казематы — 76 мм.

Башни — 152-254 мм.

Палуба — 31-75 мм.

Боевая рубка — 203 мм.

Экипаж (штатный): 32 офицера, 825 матросов.

Тип: «Бородино».

Эскадренный броненосец «Слава» был заложен 1 ноября 1902 года на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге. Строительство корабля велось в рамках специальной кораблестроительной программы 1898 года для нужд Дальнего Востока. Будучи пятым и последним кораблем серии «Бородино», эскадренный броненосец «Слава» строился с некоторыми незначительными конструктивными изменениями, введенными для трех последних кораблей этого типа («Орел» и «Князь Суворов»). Руководил постройкой корабельный инженер Аверин К. Я.

Стапельный период строительства «Славы» велся быстро и эффективно. 29 августа 1903 года эскадренный броненосец «Слава» был спущен на воду и отбуксирован к достроечной стенке завода. Броню для корабля поставил Ижорский завод, исключая некоторые элементы вертикальной брони, заказанные американскому заводу Карнеги на сумму 2 248 150 р. Артиллерия была изготовлена Обуховским заводом, а механизмы — Балтийским заводом. Сметная стоимость корабля составляла 13 840 824 р., однако, обошелся он примерно в полтора раза дороже, из-за совершенно непредвиденных обстоятельств, связанных с его достройкой. Начало русско-японской войны застало корабль у достроечной стенки Балтийского

завода. Неудачи 1-й Тихоокеанской эскадры привели к решению сформировать на Балтике 2-ю эскадру и направить ее на усиление Артурской эскадры. В состав 2-й эскадры был включен и броненосец «Слава», чья достройка шла в соответствии с графиком. Руководство завода считало вполне возможным ввести корабль в строй ко времени предполагаемого ухода 2-й эскадры на Дальний Восток.

Однако, затопление броненосца «Орел» у стенки Кронштадтского порта сорвало трафик достройки «Славы». Часть погибшего и поврежденного при аварии оборудования и механизмов «Орла» решено было снять для «Славы». Начался фактически демонтаж еще недостроенного броненосца. Достроечные работы на «Славе» полностью прекратились и к моменту ухода 2-й эскадры «Слава» оказалась в состоянии 78% готовности. Последующие стачки и увольнения с Балтийского завода тысяч рабочих настолько замедлили достройку броненосца, что при формировании так называемой 3-й эскадры он был включен в ее второй эшелон, выход которого на Дальний Восток предполагался в мае 1905 года. В марте 1905 года, не пройдя и половины необходимых испытаний, «Слава» была освящена и вступила в строй под командованием капитана 1 ранга Князева.

Последующая Цусимская катастрофа, в которой погибли три однотипных собрата «Славы», а один был захвачен противником, к счастью, сняла вопрос о посылке на Дальний Восток второго эшелона 3-й эскадры, и «Славе» удалось избежать судьбы остальных кораблей ее типа. Разгром Русского Флота при Цусиме, где корабли типа «Славы», считаясь современнейшими и наиболее мощными, составляли боевое ядро эскадры, выявил целый ряд их фатальных недостатков, которые в итоге достались «Славе» как единственному уцелевшему броненосцу этой, некогда самой крупной в истории русского военного кораблестроения, серии однотипных броненосцев. Стало ясно, что «Слава» тихоходна, слабо бронирована, имеет безобразную остойчивость, плохие прицелы, неудачную конструкцию башенных установок главного и вспомогательного калибров и никуда не годный артиллерийский боезапас.

Остаток 1905 года и всю зиму 1906 года на «Славе» шли работы по частичному исправлению перечисленных недостатков: менялись надстройки, модернизировалась боевая рубка, снимались массивные боевые марсы, переделывались погреба и угольные ямы. А между тем, необходимо было уже думать о возрождении погибшего флота и готовить личный состав для предполагаемых постройкой новых кораблей, дабы заменить новым личным составом деморализованных офицеров и матросов русско-японской войны. В мае 1906 года был сформирован особый отряд для плавания с корабельными гардемаринами (впоследствии переименованный в Балтийский отряд), в состав которого вошли броненосцы «Слава» и вернувшийся с Дальнего Востока единственный уцелевший в огне русско-японской войны «Цесаревич», а также, крейсер «Богатырь». Пока «Цесаревич» и «Богатырь» ремонтировались после перехода через три океана, «Слава», начав 1 июня кампанию, вышла в плавание по Балтийскому морю и его заливам.

Не успев получить боевое крещение в минувшей войне, эскадренный броненосец «Слава» неожиданно получил его на Балтике. В серии последовательных мятежей различных воинских подразделений и кораблей 15 июня 1906 года восстала Свеаборгская крепость. (Вооруженные силы не прощают своим правительствам проигранных, да еще с таким треском, войн). 19 июня эскадренный броненосец «Слава», участвуя в подавлении мятежа, стоя на якоре, вел огонь по крепости из орудий главного калибра. Артиллерийские офицеры «Славы», корректируя огонь, не видели взрывов своих снарядов. Когда десантные части взяли крепость, артиллеристы «Славы» обнаружили, что ни один из выпущенных по крепости снарядов не взорвался. Почти все снаряды были совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными. На «Славе» был тот же боезапас, что и на погибших кораблях 2-й Тихоокеанской эскадры — одна из причин Цусимской катастрофы стала очевидной.