В огне государственного катаклизма
Шрифт:
В день начала наступления противника в район боевых действий подошла «Слава», чьи тяжелые снаряды не только помогли русским войскам к исходу седьмого дня остановить врага, но и позволили самим перейти в наступление и восстановить к 28 октября положение на всех участках фронта. Крайне страдая от огня линкора, немцы ничего не смогли ему противопоставить. Однако, командование германским флотом отказывалось предпринимать новый прорыв в Рижский залив, пока армия не возьмет Ригу. Кратчайший же путь к ней вдоль побережья стерегла «Слава», готовая своими 12-дюймовыми орудиями рассеять любое наступление противника. Имя линкора замелькало в сводах германского командования, которое требовало от моряков ее уничтожения. Немецкая армия усилила оборону побережья, развернув там тяжелые орудия, включая 225-мм железнодорожную батарею. Крупные силы германского флота были стянуты к Ирбенскому проливу к началу ледостава в надежде перехватить и уничтожить «Славу», если та попытается уйти на зиму в Гельсингфорс для ремонта. Единственный русский линкор, активно участвовавший в боях, воспевался русской прессой. Похороны капитана 1 ранга С. С. Вяземского вылились в манифестацию «славянской решимости покончить с тевтонским варварством». Экипаж «Славы», польщенный вниманием общественности, объявил себя «личным врагом кайзера». В ответ германский Император попросил командование своего флота в виде личного одолжения уничтожить «это старое корыто». Однако, сделать это было не так легко...
28 апреля 1916 года «Слава» начала кампанию. (Зимой на случай немецкого наступления «Славе» были приданы прибывшие из Ревеля ледоколы «Геркулес», «Владимир» и «Либавский №2», на которые возлагалась задача поддерживать сообщение между «Славой», стоявшей у Вердера, и базой Рогокюль. Однако, зимой 1915-1916 годов образование льда в Моонзунде и Рижском заливе было настолько сильным, что ледоколы, получив серьезные повреждения, в январе возвратились в Ревель.
С учетом опыта 1915 года задачи артиллерийской поддержки фланга 12-й армии предполагалось решать более организованно, в тесном содействии с сухопутными войсками, для чего при штабе командующего 12-й армии была создана морская группа. Морские силы Рижского залива организационно были разбиты на несколько тактических групп, за каждой из которых были закреплены определенные квадраты. При необходимости в состав групп включался линкор «Слава» и его верный боевой спутник — гидроавиатранспорт «Орлица», самолеты с которого должны были прикрывать корабли на огневых позициях с воздуха, а также вести тактическую разведку.
В начале июня «Слава» и другие корабли провели первые стрельбы по берегу с целью проверки схемы связи и организации, а затем приступили к систематической артиллерийской поддержке фланга сухопутных войск.
В конце июня командование 12-й армии узнало о сосредоточении противником сил на приморском участке фронта. Чтобы сорвать готовящееся наступление немцев, русское командование решило нанести по ним удар войсками и крупными силами флота. Для выполнения этой задачи командованием флота были выделены: линейный корабль «Слава», канлодки «Грозящий» и «Храбрый», эсминцы «Сибирский стрелок», «Гайдамак», «Уссуриец», «Всадник», «Амурец», «Стерегущий», «Войсковой», «Донской казак» и гидроавиатранспорт «Орлица».
2 июля 1916 года в 10.30 корабли, разбитые па три группы, заняли назначенные им огневые позиции. «Слава» стала напротив пункта Шмарден и в 11.30 открыла огонь по расположению тяжелых (8" и 9") батарей противника. Ответным огнем немецких батарей «Слава» получил попадание 8" снарядом в поясную броню, не причинившее повреждений, В 13.10 линейный корабль «Слава» был атакован двумя гидросамолетами «Орлицы». При этом пилот с «Орлицы» лейтенант Петров сбил один из атакующих самолетов.
Обстрел немецких позиций русскими кораблями продолжался 2-4 июля. В первый день огонь кораблей корректировался флагманским артиллеристом с привязанного аэростата, но из-за воздушной опасности от этого способа пришлось отказаться. В дальнейшем огонь кораблей корректировался береговыми постами. Немцы оказали упорное сопротивление, переходя в контратаки на позиции 12-й армии, ведя яростный артиллерийский огонь по кораблям и атакуя их с воздуха. В районе огневых позиций кораблей непрерывно барражировали самолеты с «Орлицы». 4 июля линейный корабль «Слава» с миноносцами «Сибирский стрелок» и «Охотник», перейдя от Каугерна к Рагоцему, начал систематический обстрел артиллерией главного и вспомогательного калибров Клапкальнцемских батарей противника, вызвав ряд пожаров и добившись взрыва боезапаса одной из батарей. Около полудня «Слава» была атакована четырьмя немецкими гидросамолетами, которые были встречены четырьмя гидросамолетами с «Орлицы». В результате воздушного боя один немецкий самолет был сбит лейтенантом Петровым и упал в воду у Рагоцема, причем, летчик и механик были взяты в плен. Второй самолет был сбит в расположении противника, остальные два, уклонившись от боя, повернули обратно.
6 июля 1916 года Ставка приняла решение провести более крупную наступательную операцию против северного фланга противника, имевшую целью заставить немцев отойти от Западной Двины, а затем очистить от немецких войск всю Курляндию. Командующий Северным фронтом генерал Куропаткин (тот самый) решил нанести главный удар от Риги на Бауск. 7 июля он передал командующему Балтийским флотом рекомендацию Ставки высадить в районе Демеснеса десант для отвлечения сил противника с направления наступления 12-й армии. Однако, командующий фронтом, не ожидая окончания подготовки десантной операции, начал 16 июля наступление силами 12-й армии. Флоту было приказано поддержать наступление на приморском участке, где действия развернулись за сутки до начала атаки на главном направлении. У Рижского взморья сосредоточились: линейный корабль «Слава», две канлодки, восемь эсминцев и гидроавиатранспорт «Орлица». 15 июля в восемь часов «Слава» и другие корабли заняли места по диспозиции и одновременно с началом артиллерийской подготовки армии открыли огонь по заранее определенным квадратам в пунктах Одинг, Шмарден и Клапкальнцем. Артиллерийская поддержка кораблей продолжалась до 17 июля, однако, несмотря на это, сухопутные войска не смогли прорвать оборону противника на приморском участке.
Под влиянием провала июльского наступления, хотя силы Северного фронта превосходили противника, да еще действовали, взаимодействуя на фланге с флотом, Ставка вернулась к мысли о десантной операции. Вместо отвлечения сил противника, десанту ставилась задача нанести главный удар совместно с войсками 12-й армии. Состав десантных сил был определен в тридцать один батальон пехоты, двенадцать эскадронов конницы, роту саперов, семьдесят два артиллерийских орудия и сто сорок два пулемета. Это была по замыслу грандиознейшая десантная операция, какую когда-либо приходилось осуществлять Русскому Флоту, да, пожалуй, и флоту советскому. Неизвестно, чем бы она кончилась, если бы её не отменили. Но, к счастью, ее отменили из-за изменения обстановки на Юго-Западном фронте, и, по-видимому, из-за явной невозможности ее осуществления. Кроме того, немцы, получив сведения о подготовке к операции, приступили к подготовке нового прорыва в Рижский залив. Немецкий флот, правда, еще не совсем очухался от грандиозного по масштабам Ютландского боя с Грандфлитом, но мог начать прорыв в любой момент, а остановить его, как показал опыт 1915 года, было не по силам Русскому Флоту.
Подготовка к десанту явно показала, что одной «Славы» для обеспечения этой операции недостаточно, и командование Балтийским флотом, наконец, приняло решение усилить морские силы Рижского залива. Моонзундский канал был углублен до девяти метров и по нему в Рижский залив были введены линейный корабль «Цесаревич», крейсеры «Аврора», «Диана», «Баян» и «Адмирал Макаров». Отмена десантной операции ознаменовала собой период относительного затишья. Немецкий флот приводил себя в порядок после Ютландского боя с англичанами. Русский Флот, особенно, силы Рижского залива, отчаянно нуждались в ремонте. 22 октября 1916 года «Слава» через Моонзундский канал ушла в Гельсингфорс для ремонта, в ходе которого на линкоре была установлены новая артиллерия главного калибра с дальностью огня 115 кабельтовых.
Февральская революция, ознаменовавшаяся массовым убийством морских офицеров в Гельсингфорсе и Кронштадте, к счастью, не коснулась «Славы» именно этой своей стороной. Экипаж «Славы» был крепко спаян двумя годами непрерывных боев. Однако, другие аспекты политических перемен в стране не могли обойти корабль. Россия шла к военно-экономическому развалу, не выдержав напряжения трех лет войны. В подобных условиях те невероятные политические свободы, которые предоставило Временное правительство народу, никогда не видевшему и сотой доли этих свобод, могли только приблизить этот развал и привести страну к полной анархии. Это отлично видели и те, кто мечтал о правой диктатуре, и те, кто мечтал о левой. Видел это и противник. Законы управления большими массами людей в условиях хозяйственной разрухи неумолимы. Падала боеспособность и дисциплина. Задерганные и напуганные офицеры терроризировались по любому поводу: их разжаловали в кочегары, оскорбляли, били и просто линчевали. Экипаж «Славы» разделился на сочувствующих всем политическим партиям.
В марте 1917 года на линкоре было пятьдесят два большевика, в июне — семьдесят три, а в сентябре — сто сорок три человека. На «Славе» находился и командующий морскими силами Рижского залива вице-адмирал Бахирев и Комитет морских сил Рижского залива, в задачу которого входили: контроль над действием командования и борьба со шпионажем, провокациями и контрреволюцией. Председателем судового комитета «Славы» стал матрос Николай Зуев, комиссаром при Бахиреве — матрос Либерт. О том, в каких условиях приходилось работать адмиралу Бахиреву, говорит такой эпизод: командующий выразил неудовольствие эсминцу «Победитель» за то, что тот, пройдя полным ходом мимо «Славы», раскачал адмиральский корабль. В ответ на замечание «Победитель» известил весь флот сигналом, что «командующий страдает от качки». Адмирал Бахирев после подобного издевательства подал в отставку. Отставка принята не была. Талантливому и доблестному адмиралу Бахиреву пришлось еще руководить Моонзундским боем, увести из-под носа немцев все корабли из Моонзунда, участвовать в Ледовом походе и быть расстрелянным в 1919 году, в качестве заложника в рамках кампании «Красного террора»...
Развал вооруженных сил, не выдержавших военного напряжения, — последствие любой революции. Немцы, чья агентура инспирировала большую часть потрясений на флоте и в армии, могли теперь пожинать плоды, тем более, что после разгрома штаба Балтийского флота на штабном судне «Кречет», где матросами были убиты командующий флотом адмирал Непенин и ряд флагманских специалистов, немецким агентам удалось похитить секретные кальки минных заграждений, в том числе и Рижского залива. Пока на русских кораблях проводили митинги, ругали правительство и били офицеров, принимая по несколько резолюций в день по любому поводу, противник готовил новое наступление, целью которого был захват Риги и Рижского залива, включая все острова Моонзундского архипелага, обход с фланга центральной минной позиции, прорыв в Финский залив и вытеснение русских войск из Прибалтики с подготовкой последующего наступления на Петроград.