В огненном кольце
Шрифт:
Делегация Октябрьского района побывала на позициях зенитных батарей, которыми командовали старшие лейтенанты Клименко и Химич. И здесь состоялись горячие встречи. Рассказав о своем заводе, комсомолка Соколова заявила:
– С каждым днем наш завод набирает темпы по выпуску оборонной продукции. Мы ждем от вас, что сила вашего сопротивления налетам фашистской авиации будет также расти. Крепче бейте врага, не допускайте его к городу!
Делегации ленинградцев присутствовали на торжественных собраниях в подразделениях 6 ноября, поздравили бойцов с праздником. Во многих частях артисты дали концерты.
Даже в батареях, находившихся у самого переднего края обороны, бойцы не чувствовали себя оторванными. Беседы и встречи с ленинградцами, вручение подарков как-то скрашивали трудности. Люди ощущали великое единство советского народа и еще больше проникались уверенностью в победу.
А потом поступили сообщения о торжественном заседании в Москве и о параде на Красной площади 7 ноября. Они вызвали у каждого бойца огромную радость: значит, у Советской страны есть силы разбить врага.
Там, где имелась возможность, прямо на позициях, включили репродукторы и бойцы слушали передачу о торжественном заседании в Москве.
– Когда наша батарея вела огонь по вражеским самолетам, прозвучали позывные Москвы, - рассказывали братья Василий, Владимир и Константин Куликовы. - Мы жадно ловили каждое слово, доносившееся сквозь гул орудий. И тогда мы поклялись: "Вся наша жизнь принадлежит Отчизне, за ее честь и свободу будем биться с врагом до последней капли крови. Все наши силы отдадим защите Ленинграда от гитлеровских полчищ"{104}.
Утром 7 ноября командиры и военкомы перед строем поздравили воинов с праздником Октября, зачитали приказы по корпусу и полку{125}. После построения состоялись митинги. Все говорили кратко, но взволнованно, о самом главном: как истребить фашистских оккупантов.
В то трудное время командиры и политработники старались возможно чаще проводить коллективные мероприятия, чтобы люди постоянно чувствовали не только локоть товарища, но и прочную связь со страной, жили ее жизнью. Этого требовала сама блокадная обстановка, ставшая величайшим моральным испытанием для людей. Бойцы видели заваленные снегом улицы, трупы ленинградцев... Нужна была моральная стойкость, чтобы не поддаваться унынию, не опустить руки. Все формы партийно-политической работы помогали укреплять эту стойкость.
В нашей батарее, да и в полку не замечалось случая, чтобы кто-то спасовал, хотя блокадные месяцы, особенно ноябрь и декабрь, были невероятно трудными, - вспоминает подполковник запаса М. М. Левичев, бывший военком 15-й батареи 194-го зенитного полка. - Голод не подмял волю людей. Выстояли все!
Бои под Ленинградом в то время приняли позиционные формы, обе стороны совершенствовали оборону. На одном из совещаний в Военном совете фронта А.А. Жданов указал, что при длительном пребывании в обороне зачастую у людей "тяжелеют ноги", понижается боевая активность, кое у кого появляется желание "спокойно жить" и пересидеть трудное время, не беспокоить противника, чтобы не вызвать ответных действий{106}.
Повышение боевой активности стало главной задачей всех партийных и комсомольских организаций.
В декабре 1941 года, в самое трудное для Ленинграда время, пришло сообщение о великой победе Красной Армии под Москвой.
Все знали, какие ожесточенные бои велись на подступах к столице.
В начале декабря фашистское информационное бюро на весь мир хвастливо провозгласило: "Германские круги заявляют, что германское наступление на столицу большевиков продвинулось так далеко, что уже можно рассмотреть внутреннюю часть города Москвы через хороший бинокль"{108}.
И вот Красная Армия развеяла в прах планы агрессора. Она измотала врага и 6 декабря перешла в контрнаступление. Фашисты понесли огромные потери и были отброшены от Москвы.
Сообщение об этой великой победе вызвало огромную радость у советских людей. Для защитников Ленинграда оно было особенно вдохновляющим. В подразделениях ПВО прошли митинги. Выступавшие воины давали слово беспощадно громить врага.
Коммунисты и комсомольцы стрелковых дивизий Ленинградского фронта выступили инициаторами движения снайперов-истребителей. Зенитчики активно поддержали этот почин. Многие батареи занимали позиции у самого переднего края обороны и вскоре открыли свои счета мести, уничтожая огневые точки и живую силу врага.
Вот один из многих примеров.
Днем и ночью вели трудную борьбу с врагом батареи, которыми командовали младшие лейтенанты И.И. Капула и Н. В. Петров (169-й зенитный артиллерийский полк). Об этих батареях говорили, что они стоят на краю земли. Так оно и было: они занимали огневые позиции на дамбах Морского канала.
Узкая полоска земли, кругом вода. Фашисты находились на берегу, в двух километрах. Им виден каждый шаг наших зенитчиков. Вот так, на виду у врага, и несли свою очень ответственную службу зенитчики, вместе с пехотинцами и моряками прикрывая город. По их позициям била фашистская артиллерия, на них часто налетали бомбардировщики. Но они стояли. Стояли день за днем, недели, месяцы.
Осенью 1941 года по Морскому каналу проходили наши корабли с ранеными, с героями-ханковцами и защитниками Прибалтики. Корабли совершили изнурительный и опасный переход, все время отражая вражеские налеты. И вот здесь, в узком заливе, фашисты пытались нанести по ним последний удар авиацией и артиллерией. Но их замысел сорвали зенитчики противовоздушной обороны Ленинграда и дивизии ПВО Краснознаменного Балтийского Флота.
Наши зенитчики пристреляли позиции вражеских батарей, располагавшиеся по берегу у Стрельны и Урицка. Как только они открывали огонь по кораблям, зенитные батареи первого дивизиона 169-го полка глушили их своим огнем. Особенно метко стреляли батареи Петрова и Капулы.
Не раз корабли проходили по каналу ночью. Вражеские прожектора освещали их, помогая своим артиллеристам. Тогда включалась в борьбу вместе с зенитчиками и 2-я прожекторная рота, которой командовал старший лейтенант А. А. Миронов. Более десятка наших прожекторных станций направляли свои лучи на позиции вражеских прожекторов и батарей, ослепляя их.
Одновременно вдоль южной дамбы навстречу друг другу прокладывались уширенные прожекторные лучи. Эта световая стена закрывала от врага проходившие корабли. Если фашисты открывали огонь по нашему прожектору, то он выключался, а вместо него включался соседний. Этими световыми "дуэлями" часто руководил сам командир прожекторного батальона майор А.М. Гордин.