В оковах льда
Шрифт:
Ну да, такое вот дело. Я ничего не говорю. Нечего тут сказать. В той клетке все было очень просто. В жизни есть только одна вещь, о которой стоит волноваться: свободен ты или нет. Если свободен, беспокоиться не о чем. Если нет, бейся насмерть со всем вокруг, пока не освободишься.
— Иногда с тобой играли ее любовники.
Но не так. Никогда в том самом смысле. Я девственница и серьезно к этому отношусь. И однажды, когда буду готова, расстанусь со своей девственностью совершенно потрясающим образом. Я собираюсь насладиться офигительным опытом, чтобы компенсировать то дерьмо, что было со мной раньше,
— Мы что, обмениваемся философскими воззрениями, Риодан? Если так, то вот ответ: фиг тебе. Прошлое — это прошлое.
— Оно оставляет шрамы.
— Которые исчезают. И ничего не значат, — говорю я.
— Тебе не обогнать свое прошлое.
— Я могу обогнать ветер.
— Рана, которую ты отказываешься перевязать, никогда не заживает. Ты истекаешь кровью, не понимая почему. Она сделает тебя слабой в критический момент. Когда тебе понадобится быть сильной.
— Ладно, ладно, я поняла. Ты собираешься запытать меня до смерти своей болтовней. Убей меня сразу. И покончим с этим. Только используй что-то быстрое и чистое. Вроде бензопилы. Или, может, гранаты.
Он касается моей щеки.
— Дэни.
— Это что, жалость, Риодан? Так она мне не нужна. Я думала, ты круче.
Он проводит большим пальцем по моим губам и смотрит на меня с выражением, которого я не понимаю. Я мотаю головой.
— Ты думаешь, что прикуешь меня к стене и будешь стоять тут и рассказывать, почему это нормально — быть такой, какая я есть? Что я стала такой потому, что в детстве со мной хреново обращались плохие люди? Чувак, у меня нет проблем с тем, какой я стала. Я себе нравлюсь.
— Когда тебе было девять, Ровена заставила тебя убить первого человека.
Да как, на фиг, он об этомузнал? Она превратила все в игру. Сказала, что хочет знать, могу ли я подскочить и долить молока в кашу Мэгги так, чтобы та меня не заметила. Конечно, я могла. Мэгги умерла за завтраком. Ро сказала мне, что это совпадение, что она была старой и у нее отказало сердце. Когда мне исполнилось одиннадцать, я узнала правду. Ро ненавидела Мэгги за то, что та подбивала ши– видящих выбрать другую Грандмистрисс. Я нашла дневники старой ведьмы. Она записывала все, что делала, будто считала, что люди захотят прочесть ее личные мемуары и это дарует ей бессмертие. Теперь все эти дневники у меня, спрятаны в безопасном месте. Я отравила Мэгги в тот день, «молоком», которое долила в ее миску. И еще много чего делала, сама того не понимая.
— Ключевое слово — заставила. С этим я давно уже разобралась.
— Забавно, у тебя изменилась манера речи, детка. Теперь ты говоришь как взрослая.
— Чувак, — добавляю я.
— Тебя будет сложно сломать.
— Дай намекну: стоит заменить слово «сложно» на «невозможно».
Он стаскивает со «Сникерса» обертку. Протягивает его мне, предлагая откусить.
Я отворачиваюсь. Я не стану есть, как животное, на цепи.
— Когда мы найдем твоего парня, ты передумаешь.
В животе развязывается тугой узел, и я едва не повисаю на цепях от облегчения, но напрягаю ноги, чтобы
— Он не мой парень.
— Сколько мне придется продержать тебя здесь, Дэни?
— Пока не поймешь, что все равно ничего не добьешься.
Он слабо улыбается и уходит. У двери он медлит и кладет руку на выключатель, словно давая мне выбор. Все, что мне нужно сделать, это посмотреть на него взглядом «Пожалуйста, не оставляй меня в темноте», и он не станет.
Обеими руками, скованными над головой, я показываю ему большой красивый…
Он оставляет меня без меча, в темноте.
Я не волнуюсь.
Я знаю Риодана. Если кто и убьет меня, то только он сам. А значит, он защитил это место от Теней и Фей, иначе ни за что бы меня тут не оставил.
Я голодная и уставшая. Я закрываю глаза и играю сама с собой в старую игру, которой научилась в детстве.
Я представляю, что в желудке у меня большая пышная подушка, она мягко наполняет живот, впитывая кислоту, которая кипит там от жуткого голода. Притворяюсь, что лежу на мягкой кровати в совершенно безопасном месте, где никто меня не обидит.
Я обвисаю на цепях, держащих запястья, и засыпаю.
— О чем ты только думала, Дэни? — говорит Мак.
Я со стоном приоткрываю глаза. ТЛ здесь, стоит прямо передо мной.
Я быстро оглядываюсь. Я не вижу ее копья, но знаю, что оно у нее. Она без него никуда не ходит.
— Нечестно, — говорю я. — Ты не можешь убить меня, пока я в цепях. Слушай, ты должна дать мне хоть шанс на драку. Отпусти меня. — Я не буду с ней драться. Я убегу. ТЛ я могу обгонять до конца света.
— Я не понимаю, Дэни, — отвечает она. — Ты должна была знать, что, убивая Фей на глазах у тысяч свидетелей, ты ставишь себя во главу черного списка всех людей и Фей в городе, начиная с Риодана и его команды. Ты хотеластать самым разыскиваемым преступником Дублина?
— Ты сама такой долго была, и ты выжила.
— Мою спину прикрывал Бэрронс. А ты разозлила свою потенциальную версию Бэрронса.
Я старательно туплю.
— Кристиана МакКелтара? Он на меня не злится.
— Риодана.
— Риодан не Бэрронс и никогда им не будет!
— Согласна. Но он мог бы тебя прикрывать, если бы ты позволила. Однако вместо этого ты глупо нажила себе врага, поставив его в условия, в которых он просто должен тебя наказать. Ты бросила ему вызов перед всем городом. Дэни, Дэни.
— А ты, блин, на чьей стороне? Почему не пытаешься меня убить?
— Мне и не нужно. Весь город ждет, когда сможет до тебя добраться. Дэни! Дэни!