В оковах льда
Шрифт:
— Не стоило есть столько Невидимых, — бормочу я в свою защиту.
И пытаюсь вернуться назад, к той себе, которой была до лифта, к Дэни «Мега», которой на все плевать.
Ничего не получается.
Я пытаюсь снова.
И все равно чувствую ветерок от гильотины.
Один из людей Риодана, Лор, протягивает мне фонарик.
— Хе, — говорю я, — спасибо. Аж один фонарик против целого города Теней.
— Они ушли отсюда. Почти все.
Я закатываю глаза.
— «Почти» может сработать в твоем случае, потому что они не едят таких, как вы, чуваки. Кстати, почему?
Лор мне не отвечает, да я и не жду.
Как только мы доходим до двери, я стоп-кадрирую.
Я могу перегнать кого угодно.
Даже себя.
ГЛАВА
«И я голоден, как волк» [12]
Я включаю фонарик и направляюсь в ближайший магазин: помню, что там на полках валяются «Сникерсы», которыми можно пополнить запас. У меня бездонный желудок, и он болит от голода. А чувства вроде боли я стараюсь избегать. Голова все еще пульсирует от ударов. Я бы приложила лед, но прошло уже три дня — толку не будет. Лед помогает, если только прикладывать его сразу. Я порылась в волосах, нашла вздувшуюся ободранную шишку, которая причиняла мне такие неудобства, и со вздохом попыталась вспомнить, обо что ударилась и когда. Некоторые считают, что я всегда отмечена следами побоев и мне нравится боль. Это не так. Просто такова моя жизнь.
12
Duran Duran«Hungry Like the Wolf».
Как я и думала, сейчас ночь, так что улицы практически опустели. Те, кто «ходит по магазинам», выползают при свете дня. Те, кто охотится по ночам, занимаются именно этим — охотой. Они выходят стаями, вооружены до зубов, и им нужны все Невидимые, которых они могут поймать.
Во многих ночных охотниках сильно желание смерти. Они не знают, как жить в теперешнем мире, и рискуют, как сумасшедшие. Мне пришлось отказаться от идеи набирать добровольцев прямо с улицы. Иногда они напарывались на Джайна, и, прежде чем кто-нибудь успевал сказать «не стреляйте, мы люди», случались инциденты. У всех нервно дергались пальцы на курках.
Ситуация изменилась с тех пор, как в конце октября рухнули стены. Семь месяцев назад на улицах было просто. Выходи в ночь, убивай Фей, убивай еще. Невидимых было легко застать врасплох, потому что они слишком плохо думали о людях. Не считали нас серьезной угрозой.
Сейчас считают.
Они настороже, они стали опаснее, их сложнее поймать и невозможно убить, если только вы не я, Мак или Тень. Тени — каннибалы. Им все равно, кого есть. Жизнь — это жизнь. Теперь у нас люди воюют с Фейри, люди воюют с людьми, Феи воюют друг с другом, и все мы пытаемся избавиться от Теней.
Я замедляюсь до человеческой скорости, потому что заканчиваются силы. Мне срочно нужна еда. Я уже съела все, что было рассовано по карманам. Три дня голода не прошли незамеченными. Я раскручиваю меч вокруг запястья (у меня несколько месяцев ушло на оттачивание этого движения, и теперь оно — глааадкое!) и ныряю в магазин у заправки, где выбиты окна, разбросаны полки, открыта и перевернута касса. Понятия не имею, кому и зачем понадобилось красть деньги. За них ничего не получишь. У людей наконец-то открылись глаза, деньги оказались бесполезными, какими, в общем-то, и были всегда. Раньше, когда я была маленькой, меня удивляло, как все вокруг носятся с кусочками бумаги, которые по совместному уговору решили считать важными, хотя все знают, что на самом деле бумажки ничего не значат. Это был первый взрослый заговор, о котором я узнала. Отчего, наверное, и решила, что взрослые мной командовать не будут. Я самая умная из всех, кого я знаю. Кроме, может, Танцора. Я не хвастаюсь. Ведь большую часть времени это чертовски неудобно.
«Покупка» сегодня зависит от чего-то важного и реального: бартерная система. Риодан приучил официанток Честерса брать определенные вещи, которые он либо хочет иметь, либо может обменять на то, что ему нужно. Если у вас есть большая штука, в которой он заинтересован, он может даже открыть кредит. Я слышала, что он получает услуги от Фей в обмен на то, что держит для них место, где они могут охотиться на людей. При том, что мне жутко не нравится новое место работы Джо, я отчасти даже
13
Криптонит — вымышленное вещество, единственная слабость Супермена.
Я обхожу пустую кучу одежды (гадские Тени, ненавижу их!) и шагаю к стойке со сладостями.
Пусто.
Ни одного «Сникерса».
Ни единого — вообще ничего.
Я иду к стойке для крекеров.
Полки пусты.
Я настраиваю фонарик на широкий луч и обшариваю им магазин.
Это место полностью вычистили.
Я бы драматически вздохнула, но это лишняя трата энергии, которую я нынче не могу себе позволить. Я больше не кручу мечом и не прыгаю с ноги на ногу, как обычно. Я пальцем не пошевелю без веской причины. Моя жизнь только что стала сложнее. Когда ты супермашина, как я, тебе нужен либо огромный бензобак, что нереально при моем росте и телосложении, либо полный город бензозаправок.
Мою бензозаправку выдоили досуха.
Это нормально. Я знала, что так будет. Танцор тоже знал. Несколько месяцев я, как белка, собирала запасы еды, воды и лекарств, делая заначки по всему Дублину. Мы с Танцором последние пять недель в свободное время создавали себе запасы. Он не знает, где мои нычки, а я не знаю, где он держит свои. Так, если кто-то задумает нас пытать, мы не сможем полностью друг друга выдать. Я пыталась намекнуть ши– овцам, чтобы занялись тем же, но они решили, что я сумасшедшая. Сказали, что когда больше половины населения мертво, запасов в магазинах хватит на очень долгое время. Я возразила, мол, кто-то попытается монополизировать распространение еды. Они сказали, что все слишком заняты попытками выжить. Я ответила, что это ненадолго, они что, не читали «Страсти по Лейбовицу» [14] , не знают, как это будет? А они спросили, какое отношение «Страсти по Лейбовицу» имеют к запасам еды? Может, их начать называть ши– упрощенками [15] вместо ши– овец? И читать им по слогам? Они вообще метафоры понимают?
14
Научно-фантастический постапокалиптический роман Уолтера Миллера-младшего (1960).
15
В упоминающемся выше романе почти все грамотные люди после войны были убиты озверевшей толпой, что получило название «Упрощение».
Ненавижу всегда быть правой,бормочу я у себя в голове. Разговор вслух требует дополнительного дыхания, а дыхание требует сил, которых у меня сейчас нет.
Я по-человечески выхожу из магазина и чуть не получаю на фиг инфаркт, когда вижу принца Невидимых, стоящего снаружи в тени. Его наполовину освещает луна, но она теперь светит не так, как до прихода Фей. От ночи к ночи цвет лунного света меняется. Сегодня он серебристо-пурпурный, отчего половина принца темная, а вторая — лавандово-металлическая. Он покрыт татуировками, он красив, он жуткий и необычный, и сердце мое колотится при нем совсем не от страха.
Я поднимаю меч. Острие длинное и снежно-белое. Поддерживаю локоть, чтобы рука не дрожала.
— Спокойнее, милая.
— Прекрати, блин, ныкаться от меня вот так! — Как я могла его не услышать? Он и Риодан могут выскочить на меня словно из ниоткуда. Это сводит меня с ума. Блин, у меня такой тонкий слух, что я слышу, как движется воздух при перемещении других людей. Никто не может на меня выскочить внезапно. Но они оба сумели в ту ночь на водонапорной башне, и только что Кристиан повторил тот же фокус. Подобрался ко мне на пять футов, а я не заметила.