В Осаде. Верховный Избранный
Шрифт:
– Достаточно давно.
– Я так и думала. И несколько озадачена. Обычно мое снотворное всех отключает на два часа как минимум.
– А у меня индивидуальная невосприимчивость к седативным препаратам.
– Извините, что пришлось усыпить вас, – женщина встала. – Это была вынужденная мера. Мы попали в переплет.
– Мы так и подумали, – подал голос Кейси. – А за Гонолулу вам спасибо, – он попытался пошевелиться в кресле. – Не растерялись, сообразили, что делать.
–
– А где мои товарищи? – Райбек с трудом выпрямился в кресле. – Их было шестеро. Вы их не встретили?
– Не только встретили, – женщина поморщилась. – Но и слегка вправили им мозги...
– Что вы с ними сделали? – Кейси рванулся встать, но снова кулем упал в кресло.
– Жить будут... Мы заперли их в капитанской каюте. Иначе они доставили бы нам кучу неприятных минут, и мы упустили бы ракеты...
– Что все же вы с ними сделали? – настойчиво повторил Райбек, беспокоясь больше всего за белокурую Джордан, которой и так сегодня слишком многое пришлось пережить.
– Вырубили, – отмахнулась женщина. – Не волнуйтесь. Мы не убийцы.
– А почему вы дрались? – спросила загорелая девочка. – И хотели убить друг друга?
Брюнетка, снова вернувшаяся к мониторам, только закатила глаза: "Ну хуже младенца!".
***
– Ммм... – замялся Кейси. – Как бы тебе объяснить...
– Попробуйте, – склонила голову набок Нери.
– У него был диск с кодами уничтожения ракет... Время поджимало, а договориться по-хорошему не получалось.
– Так надо было всего лишь проверить ваши карманы? – вмешалась брюнетка. – Тогда я справилась бы еще быстрее!
– А зачем вы хотели сжечь город? – спросила Нери у Странникса. – Но почему?
– Он и сам не знает, – буркнул Райбек. Он действительно не понимал безумную логику Билла, который, похоже, совсем спятил после увольнения. И как Странникс объяснит свои действия этой девочке, которая весьма неглупа, но так далека от всех этих подковерных интриг и кабинетных заговоров. О них лучше поговорить с женщиной в белом, она скорее поймет.
– Я много лет работал на правительство, – не сразу начал Странникс. – Выполнял сложные задания... Чаще всего – смертельно опасные. И искренне верил, что делаю это во благо общества...
Брюнетка чуть усмехнулась, закатив глаза: "Еще один наивный младенец!". Нери молчала и ждала продолжения.
– Так нам внушали в военном колледже. И я старался выполнять свою работу как можно лучше потому, что хотел быть полезным своему народу. Мне тогда и в голову не приходило, что все, чему нас учили, ложь, – Уильям поморщился. – А потом стал кое-что понимать, размышлять... И заметил, что слова наших наставников расходятся с реальностью, и на самом деле мы служим не обществу, а маленькой горстке высокопоставленных господ, их материальным и карьерным интересам. Нас заставляли идти на постоянный риск, а когда мы вырабатывали ресурс, нас списывали на свалку, как негодную технику. Одни получали нищенскую пенсию за то, что отдали работе свои лучшие годы, не могли иметь своего дома, семью, друзей, потеряли здоровье... Других просто убирали – тех, кто слишком много понимал...
– Убирали? – недоуменно переспросила Нери.
– "Убрать" человека – значит, убить, – пояснила женщина.
– А третьи были обласканы и после окончания оперативной работы получали высокие звания и шли преподавать. Обрабатывали мозги очередной партии юных дурачков-идеалистов... Когда мои начальники поняли, что я начал многое просекать и больше не поддаюсь на манипуляцию, от меня решили отделаться, бросили без прикрытия на опасной операции в Корее. Почти вся моя группа погибла, а я едва унес ноги. Мое терпение лопнуло, и я решил отплатить им за все сполна. И показать, что и марионетка может потерять терпение. Я узнал, что один мой бывший товарищ, старпом на этом корабле, подумывает провести сделку по продаже ядерных ракет со своего линкора. Но он не знал, как подготовить операцию, и с радостью принял мою помощь, знал, что я специалист диверсионной работы. Он грезил наяву двумястами миллионами долларов, которые рассчитывал выручить, а меня больше интересовала месть. О, я долго ждал момента, когда смогу высказать бывшему начальнику все, что о нем думаю, и нажать кнопку пуска...
– Он был в этом... Голу... Гону...? Правда?
– Нет, он далеко от Гонолулу, – Странникс потер висок, все еще ноющий. Три бессонные ночи снова навалились на него как бетонная плита. В 45 лет работать в таком ритме уже сложнее, чем в 30-35. А если еще и постоянно по башке лупят и снотворным накачивают...
Нери взяла его за руку, и в голове прояснилось, даже усталость отступила, как после 8 часов здорового крепкого сна, контрастного душа и чашки крепкого кофе. – Я только хотел, чтобы они там хорошенько испугались, хоть раз почувствовали свое бессилие... И потом, ядерная атака мирного города подорвала бы престиж их ведомства и кому-нибудь стоила бы звания и кабинета.
– И ради этого вы хотели убить мирных людей? – укоризненно выгнула брови Нери. – А чем тогда вы лучше тех, кого ненавидите?
Райбек мысленно показал девочке большой палец ("Молодчина! В самую точку! И что он теперь ей возразит?").
– Вы бы ничего не изменили, – продолжала Нери. – Они все равно не стали бы лучше, а вас бы потом совесть мучила.
– Вы не туда послали ракеты, – заметила женщина. – Лучше бы вы по их конторе пальнули, чем по Гавайям...
– Да что же это такое? – девочка даже покраснела от возмущения. – Вы думаете, что обязательно нужно убивать людей? Госпожа Келлар, вы же женщина! А женщина дает жизнь, а не отнимает.
Келлар вспомнила, с каким негодованием Кел рассказывал им о матриархате на своей планете. "Женщины, видите ли, дают жизнь, и поэтому мы должны им кланяться! – орал мальчишка. – Мейра постоянно намекает мне, что я никто и звать меня никак! Нери заставляет дружить с этим Джейсоном! И спал я на земле, как собака!".