В отчаянном разрушении
Шрифт:
Гарретт не так уж плох. Он хорошо относится к Розе, так что я его не ненавижу. Но в последний раз, когда мы виделись, я напомнила ему, что если он разобьет ей сердце, я сделаю ему еще хуже. Хотя тогда это показалось мне пустой угрозой, я знаю, что он принял ее близко к сердцу.
Я готова на все ради своего лучшей подруги. И я знаю, что она сделает то же самое для меня.
— Привет, Клементина! Хочешь выпить ? — спрашивает он, протягивая мне чашку, когда я подхожу к маленькому кухонному островку. Квартира не очень большая, но
— Да, но я могу сделать свой собственный, — предлагаю я.
Прежде чем он успевает запротестовать с напитком в руке, я беру чашку из упаковки на столе и начинаю наливать текилу, а затем немного клюквенного сока. Я знаю, что должна доверять Гаррету, но по привычке хочу либо посмотреть, как кто-то готовит мой напиток, либо сделать это сама.
Мои руки немного дрожат, когда я заканчиваю наливать сок, и я делаю быстрый вдох, чтобы успокоиться, когда закрываю бутылку. Роза облокотилась на прилавок и подергивает бровями, когда я ловлю ее взгляд.
— Гарретт сказал, что там будут его хорошие друзья! Некоторые из них тоже ходят на летние занятия, так что ты можешь их увидеть.
Я делаю глоток своего напитка, и мои губы морщатся от легкого переизбытка текилы. — Отлично, — откашливаюсь я. Гаррет смеется, пока я пытаюсь прийти в себя.
— Con cuidado 23 , Клем!
Я машу рукой в воздухе и качаю головой. — Я в порядке.
Гаррет идет в гостиную и берет свой телефон, набирая смс. Роза еще раз смотрит на меня, а затем исполняет небольшой танец, приближаясь ко мне. Она оглядывает меня с ног до головы и бросает взгляд.
— Что? — Я вздыхаю.
— Ты не наденешь это в бассейн, — заключает она и быстро тащит меня по коридору в спальню. Я стою посреди комнаты, пока Роза начинает рыться в сумке, которая, как я полагаю, принадлежит ей. Она достает милый, очень прозрачный купальник-бикини. По сути, это сетка в форме платья. Или одна из тех пляжных сумок, которые просто очень плохо сплетены из веревок.
Я определенно собиралась привлечь к себе внимание, и не самое лучшее. Ни в каком виде.
— Я не могу это надеть, — выплюнула я резче, чем хотела.
Роза приподнимает бровь и опускает ее на землю. — Ладно, нахалка. Я просто пытаюсь тебе помочь!
— В чем?
Я не знаю, почему я огрызаюсь на свою лучшую подругу. Как будто переключилась. Одно я знаю точно: семья Сантос умеет нажимать на мои кнопки, даже не осознавая этого. Может быть, я все еще злюсь на ее отца за вчерашний вечер и за то, что он был таким ворчливым сегодня утром.
Я вздыхаю и даю ей полусерьезную улыбку. — Мне нравится мое прикрытие.
Я опускаю взгляд на платье телесного цвета, которое как раз облегает мои бедра и красиво струится. На мне белое бикини, так что бретельки видны
— Ладно, хорошо, — дуется Роза. Она подходит ближе и тянется к моим щекам. Я на мгновение заглядываю в ее карие глаза, пока она оценивает меня по какой-то причине.
— Что? — Я улыбаюсь.
Она наклоняется и целует меня в лоб. Она часто так делает, когда почти пьяна. — Я люблю тебя, Клем. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, как я с Гарретом.
Я игриво закатываю глаза. — Я счастлива, Роза.
— Я знаю, но....
Я поднимаю бровь, и она на мгновение замолкает. — Но что?
Она снова сжимает мои щеки, прежде чем опустить руки. — Я не знаю. Наверное, мне просто плохо.
— Из-за чего?
Роза подходит к грязной кровати и садится, после чего вздыхает и смотрит вверх.
— Что у тебя не будет веселого лета. Это последнее лето перед выпуском, Клем. Я хочу, чтобы ты повеселилась... Мне это нужно. Особенно с учетом того, что наши планы на Грецию рухнули! Ты заслуживаешь этого. Мне жаль, что ты застряла в незнакомом доме.
Мои шаги становятся мягкими, когда я подхожу к своей лучшей подруге и кладу руки ей на плечи. Я немного сгибаю колени, чтобы стать ближе к ней по росту. — Роза, не волнуйся за меня. Por favor. Тебе не нужно заботиться обо мне.
— Но...
Я качаю головой.
— Нет! Никаких "но". Я сама справлюсь, и мне не нужно, чтобы ты переживала за меня. Это не твоя вина, что ты нашла Гаррета. Он мне нравится.
— Правда? — Ее глаза расширились от овечьей улыбки.
— Да. — Я киваю. — К тому же, я полностью передала ему слова лучшего друга: — Если ты когда-нибудь обидишь ее, я обижу тебя.
— Неправда! — смеется она.
— Абсолютно. Он описался, я почти уверена. Я могу быть убедительной.
Роза ничего не говорит, но ее улыбка не сходит с лица, а глаза нежные. Они напоминают мне глаза ее отца. Когда его нежные глаза смотрели на меня в зеркало заднего вида, прежде чем он высадил нас на вечеринке у бассейна в тот день.
Я прочистил горло, прежде чем убрать руки с ее плеч и отступить назад.
— Я думаю, это платье в порядке, — наконец говорю я.
— Покрутись, — восклицает Роза, и я делаю, как она говорит. Платье развевается, а затем оседает на моих бедрах, но когда я смотрю на Розу, у нее на лице появляется странное выражение.
— Что? Все в порядке? — спрашиваю я, поджав брови.
Ее взгляд фиксируется на моей нижней половине. — Ты снова делаешь себе больно?
Кажется, будто весь воздух покинул комнату, и я пытаюсь вдохнуть все, что могут ухватить мои легкие. Мои руки мгновенно перебираются на бока платья, и я прижимаю ткань ближе к телу.
— Это просто привычка, Роза, — шепчу я. Она встает и резко хватает меня за руки, сцепляя их вместе с одной из своих, а затем свободной рукой слегка приподнимает мое платье.