В отрыве
Шрифт:
— Да вали ты эту суку! — истошно заорал Колян, чем на долю секунды отвлёк меня.
Катя же воспользовалась этим и нанесла серьёзный выпал в мою сторону. Меч едва не пронзил мне плечо. Я чудом успел отскочить и взмахнуть битой, которая просто рассекла воздух.
— Колян! Если ещё хоть раз вякнешь, я тебя убью! — злость переполняла меня, но злился я не на противника, а на друга-идиота, и это было плохим подспорьем в бою.
Катя сделала ещё два выпада. Один я отбил, а от другого увернулся. Нельзя сказать, что они были опасными. Я понимал, что моя соперница всего лишь прощупывала почву, проверяла, как я реагирую на те или иные
Необходимо было принимать решение. И главное, надо было осознать, что передо мной стояла не моя милая Катя, а хитрый, подлый и коварный враг.
Я покрепче ухватил биту и наконец-то искренне от всего сердца захотел приложить её к Катиной голове.
Я прикидывал все возможные варианты продолжения боя. Можно было попробовать трюк, который помог справиться с Карповым — метнуть с близкого расстояния биту Кате в лицо. Но профессиональная диверсантка была на порядок проворнее майора КСК. И риск не попасть в неё битой был очень велик. К тому же с Карповым это удалось провернуть ближе к концу поединка, когда он был ранен и не мог быстро двигаться. Поэтому вариант с метанием отпал.
Что же мне оставалось? Попытаться поднырнуть под меч во время очередного удара и со всей дури лупануть её по ногам в попытке свалить? Тоже вариант, но был риск в случае неудачи получить клинок в спину.
Впрочем, мне казалось, что Катя не сможет меня убить. Всё же она не была настолько подлой. Да, сломалась, предала нас, но те человеческие качества, которые в своё время заставили её идти на точку, чтобы отомстить за гибель товарищей, которые не позволили ей в своё время бросить меня на трассе с раненой Ольгой, они не могли исчезнуть полностью. Я знал, она меня не убьёт, но при этом понимал, что ранить и отобрать биту сможет без малейшего сомнения.
Мы стояли друг напротив друга достаточно долго. И за это время я полностью осознал, что никакой тактики на бой у меня нет. Да и откуда ей было взяться? Если не считать небольшие стычки на Точке во время обороны особняка и побега, то я всего лишь второй раз в жизни дрался с битой против настоящего меча. Для таких серьёзных дел нужен опыт, и немалый. А его у меня не было.
Оставалось одно: вернуться к самой первой идее — проводить поединок от обороны. Но Катя не спешила нападать. Неужели просчитала меня? Неужели поняла мой, скажем прямо, нехитрый замысел? Хотя, чему я удивлялся? Она была сообразительной девушкой. Но не могли же мы вот так просто стоять и смотреть друг на друга?
Пока я размышлял о тактике боя и о моральных принципах Кати, она сделала резкий выпад в мою сторону. Который я едва не пропустил. Меч задел край моей куртки и поставил под сомнение мою уверенность в том, что Катя не хочет меня убивать. И я опять не успел сделать ничего, кроме как увернуться и рассечь битой воздух.
Катя усмехнулась и сделала пару ложных выпадов, на один из которых я среагировал и попытался ударить битой по клинку. Моя соперница, не отводя меча, немного развернула его и без размаха нанесла удар. Он был не сильным и едва зацепил меня, но всё же оставил довольно болезненную рану на предплечье.
ВЫ ПОЛУЧИЛИ НЕЗНАЧИТЕЛЬНОЕ ПОВРЕЖДЕНИЕ! УРОВЕНЬ ВАШЕГО ЗДОРОВЬЯ ПОНИЗИЛСЯ НА 2
«Ну вот и кончились шутки, — подумал я, мельком взглянув на рану. — Сейчас веселее пойдёт. Давно надо было кровь пустить».
Катя продолжала улыбаться, у меня же всё просто клокотало внутри. Я понимал, что ярость хороша при штурме крепости, а на дуэли важнее было сохранять холодную голову, но ничего не мог с собой поделать. Гнев переполнял меня. Я сжал биту и постарался максимально абстрагироваться от всех воспоминаний. Передо мной стоял враг. И его надо было победить. Любой ценой.
Катя уловила мой настрой и перестала улыбаться. А далее произошло то, чего я уже никак не мог ожидать — моя соперница прижала меч к груди, взяла его обеими руками, сделала несколько шагов в мою сторону и бросила оружие на землю. После чего опустилась на колени, склонила голову и негромко произнесла:
— Я сдаюсь.
Все раскрыли рты от неожиданности, а Система выдала надпись:
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ! АНАСТАСИЯ КОТОВА ЖЕЛАЕТ СДАТЬСЯ!
ВЫ ПРИНИМАЕТЕ СДАЧУ АНАСТАСИИ КОТОВОЙ?
— Да, — пробормотал я на автомате, толком ещё не поняв, что произошло.
Искин отреагировал мгновенно:
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ ДЛЯ УЧАСТНИКОВ ДУЭЛИ, СЕКУНДАНТОВ И ПРОЧИХ ПРИЧАСТНЫХ ЛИЦ! ПОЕДИНОК ОКОНЧЕН! ИТОГ ПОЕДИНКА: СДАЧА АНАСТАСИИ КОТОВОЙ НА МИЛОСТЬ ПОБЕДИТЕЛЯ МАКСИМА СЕДОВА. ДУЭЛЬ ОФИЦИАЛЬНО ОКОНЧЕНА!
ИГРОВОЙ УРОВЕНЬ АНАСТАСИИ КОТОВОЙ БУДЕТ ПОНИЖЕН НА ДВА. БУДУТ ПОНИЖЕНЫ НА 5 ПУНКТОВ СЛЕДУЮЩИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ: ДУХ, ВОЛЯ, УВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ, ХАРИЗМА, САМООБЛАДАНИЕ, ВЛАДЕНИЕ ОРУЖИЕМ. ОНА ЛИШАЕТСЯ ПРАВА ВЫЗЫВАТЬ НА ДУЭЛЬ ДРУГИХ ИГРОКОВ В ТЕЧЕНИЕ ГОДА И ПРАВА СОЗДАВАТЬ СВОЙ КЛАН В ТЕЧЕНИЕ ТРЁХ ЛЕТ. УРОВНИ, СНЯТЫЕ С АНАСТАСИИ КОТОВОЙ, СНИМАЮТСЯ В ПОЛЬЗУ ВЫИГРАВШЕГО ДУЭЛЬ МАКСИМА СЕДОВА!
И тут же, не дав мне передохнуть, Система вывела на обозрение надпись, о которой я мечтал всё последнее время:
ВЫ ПЕРЕШЛИ НА 19 УРОВЕНЬ! ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ ВОЗМОЖНОСТЬ СОЗДАТЬ СВОЙ КЛАН! ВАМ НАЧИСЛЕНЫ ОЧКИ ХАРАКТЕРИСТИК! 20 ОХ
Возможность создать свой клан — цель, к которой я так сильно стремился, и которой вряд ли достиг бы, не приди ко мне на помощь Катя. Ни у кого теперь не было сомнений, что весь этот спектакль был организован ей с одной лишь целью — дать мне недостающий уровень. И она так отыграла в этом спектакле свою роль, что ни у кого из нас не возникло и тени сомнения в том, что она притворяется. Даже у всемогущей Системы, которая поверила и подтвердила дуэль.
Катя продолжала стоять на коленях, пока мы читали все эти надписи перед глазами, словно ждала окончания дуэльного ритуала, а потом сразу же рухнула на землю. Я бросился к ней, присел рядом и схватил за плечи, пытаясь немного приподнять.
— Спасибо, родная! — я просто не мог подобрать слов, чтобы выразить своё восхищение и свою благодарность. — И прости… прости, что поверил.
— Макс, — слова давались Кате с трудом. — Ты не представляешь, как болит голова.
Я поцеловал Катину голову и руки. Представил, каково ей было всё это время делать вид, будто у неё иммунитет, улыбаться и переносить наши ненавистные взгляды. Я вспомнил, как Колян пил обезболивающие таблетки одну за другой и при этом время от времени постанывал от боли. И как Катя глядя на это лишь весело улыбалась. И стало понятно, почему наша спасительница так странно проводила поединок — она просто еле держалась на ногах.