В ожидании чуда
Шрифт:
— Отцу не понравился ужин, — начала Элени, смотря куда-то поверх плеча Калика и смутно вспоминая шум и пьяные крики, а также разбросанную по полу чечевицу. — Он послал мать на рынок купить курицу. По дороге домой она споткнулась и упала. — Элени сглотнула комок в горле. — Все решили, что она была укушена змеей, но к тому времени, когда ее нашли, мама уже была мертва… А курицу сожрали грифы…
Руки Калика сжались в кулаки. Прежде он никогда не замечал за собой особой сентиментальности, но краткий рассказ этой
— Сколько лет тебе тогда было? — нарочито небрежно спросил он.
— Десять. Почти столько же, сколько было ему, когда он лишился матери… Калик отвернулся, не в силах выносить неприкрытую боль на лице девушки. «Кто бы мог подумать, — мелькнуло в голове у Калика, — что мы, два таких разных человека, вдруг окажемся связаны одной нитью, берущей начало в нашем прошлом? У каждого человека, — с горечью думал он, — невзирая на положение в обществе, есть ничем невосполнимые утраты и шрамы, которые никогда не зарубцуются…»
Впрочем, сейчас не время, не место, чтобы думать об этом. Да и здравый смысл говорил Калику, что ни к чему ему забирать вместе с конем еще и девчонку из самых низов. Ну разве ей место в королевской конюшне?
С другой стороны, она ладит с Набатом, и, если будет рядом с конем, времени на адаптацию к новому месту у того уйдет меньше, а значит, и результаты скачек не снизятся. Кто знает, что может взбрести на ум этой лошади!
Калик посмотрел в лицо девушки. В этот раз она прямо встретила его взгляд. В ее зеленых глазах читался немой вопрос. «Да, любовь, может, и не самая могучая сила в этом мире, но она точно придает храбрости», — отметил он про себя.
— Вас будет не хватать вашему отцу, — оборонил он.
— Да, ваше высочество.
Девушка моргнула, и этот жест разнился с ее словами. Да Калик и сам не верил, что жадный и грубый Лакис будет скучать по своей дочери. Скорее, он будет скучать по той даровой рабочей силе, которую она ему предоставляла. К чести Элени, она не стала очернять своего отца перед принцем. И это Калику импонировало.
— Хочешь поехать со мной? В качестве конюха? Элени смотрела на шейха и не верила своим ушам.
Сердце у нее забилось так громко, что в наступившей тишине его стук наверняка хорошо слышен Калику.
— Да, конечно, ваше высочество! — едва обретя дар речи, пискнула Элени и, не осмеливаясь поверить своему счастью, опустила глаза. — Да, конечно!
— Тогда для начала тебе придется научиться смотреть мне в глаза, когда я с тобой разговариваю, — грубовато сказал Калик. — Не очень-то приятно думать, что тебя предпочитают полу, или стене, или любому другому неодушевленному объекту.
— Но… — попыталась было возразить Элени.
— Если будешь работать в конюшне, придется привыкать, что к тебе будут обращаться как к работающим там мужчинам, — продолжил Калик, чтобы у девушки не осталось
— Да, ваше высочество.
Калик между тем уже обдумывал последствия этого шага. Не вызовет ли новость, что вместе с лошадью он привез с собой еще и женщину, пересуды и сплетни во дворце? Впрочем, пускай чешут языками все, кому не лень. Он не обращал внимания на это раньше, не видит причины, чтобы начинать обращать на это внимание и теперь.
Калик окликнул телохранителя, который очутился рядом в доли секунды.
— Эта девушка поедет с нами, — отрывисто сказал он.
— Хорошо, ваше высочество. — Голос и лицо телохранителя оставались бесстрастными.
— В качестве моего конюха. Пока ее единственной обязанностью будет уход за моим новым жеребцом. Договорись о цене с ее отцом. И не торгуйся. Заплати столько, сколько тот запросит. В рамках разумного, конечно. Затем приедешь с ней во дворец.
И Калик стремительным шагом покинул денник, а затем и конюшню, даже не взглянув в сторону Элени. Заметив брошенный на нее взгляд телохранителя — сейчас его лицо приобрело откровенно враждебное выражение, — она прикусила губу, чтобы не расплакаться.
Да, принц в некотором роде выручил ее, так как сейчас у нее будут все основания находиться рядом с Набатом. Более того, она наконец-то покинет этот ненавистный мир грубых и пьяных мужчин. Все так. Но как ей относиться к заявлению принца, что он купил ее так же, как покупает драгоценности угодившим ему женщинам?
Глава 3
Остановив лошадь, Элени не смогла скрыть своего изумления, лишь пробормотав себе под нос:
— Клянусь песчаной бурей!
Нелегкая поездка через негостеприимную пустыню была вмиг забыта при виде величественного дворца принца Калика. Он был отлично виден от великолепных конюшен, которые отныне должны были стать ее новым домом.
Элени до сих пор не могла поверить, что это не обман зрения и что она действительно находится в этом месте. Ее отец неожиданно легко позволил ей уехать. Когда она пришла к нему, чтобы попрощаться, он лишь пожал плечами:
— Ты совсем как твоя мать. Ну и скатертью дорога!
Он сплюнул на пол табачную жвачку, и Элени передернуло. Может быть, отец действительно не будет скучать по ней, но вот то, что ему придется тратиться на служанку, его вряд ли обрадует. Впрочем, если ее догадка верна, принц заплатил ее отцу приличную сумму. Именно этим Элени могла объяснить подобное безразличие.