В Питер – по любви-2
Шрифт:
В пионеры меня приняли в 3-м классе, как и положено – в День рождения вождя. Помню, как бежала домой по лужам, в распахнутом пальто, чтобы всем было видно новенькую пионерскую форму, в красных резиновых сапогах – в тон пионерскому галстуку! Восторженная, счастливая! Ворвалась домой, задыхаясь, прокричала в глубь нашей огромной квартиры "ура!"…Из кухни вышла непроницаемая лицом пра-пра, сжимая в кулаке мокрое полотенце. – А, пионеры пришли, – с едва заметной улыбкой произнесла она и, забрав у меня портфель, помогла снять пальто и…галстук. – Вот ты и выросла, девочка. Вписалась в общество. Отвернулась в сторону и заплакала.
Сегодня я была по делам на улице Съезжинской. Если свернуть налево от Большого проспекта со стороны Петроградки,
– Ааааа, – дружно протянули мужики. – Так это сразу за детдомом. У них один вход.
Пошла по направлению к детской площадке. Было шумно. – Ты мама? – спросила меня девочка лет пяти в розовой курточке, сплющив и без того курносый нос о решетку. – Ты за мной или за Олей пришла?.. Белокурая Оля, в такой же розовой курточке, стояла тут же и смотрела на меня исподлобья. С обидой. – Так чья мама? – повторила свой вопрос девчушка, отодвигая Олю рукой. – Моя?.. Я даже говорить после этого не могла, не то, что думать, где эта чертова калитка!
Сейчас уже нет смысла спрашивать, на кой черт меня туда понесло, в Гатчину, в мерзкую сырую погоду, ни с того ни с сего. Но дело сделано, и по итогам двухчасового партизанского рейда по ее знаменитому парку, могу с уверенностью заявить – она того стоит! Это небольшой, уютный и во всех отношениях славный город стоит того, чтобы петь ему дифирамбы. – А вы не подскажете, где у вас тут дворец? – спросила я пожилую супружескую чету, едва сошла с рейсового автобуса. Они переглянулись и враз указали "правой, пишущей рукой" на чернеющий вдалеке парк. – Вот так, пройдете наискосок, и сразу же увидите крепость, – сказал дедуля и добавил. – Хотя она сегодня не работает. Я благодарно шмыгнула носом и пошла месить грязь…Первыми на своем пути я встретила уток, которые хаотично тусили на частично замерзшем пруду и были мне бесконечно, почти по-человечески, рады! Еды у меня с собой не было, я откланялась, но самые настойчивые пошли меня провожать. И каждый раз, когда я доставала из сумки камеру, пернатые преданно, как собаки, вскидывали головы – алле, ап! Оторвалась…Вышла на мост. И столкнулась с симпатичной собачьей мордой, держащей в зубах палку. Оглянулась, хозяина пса поблизости не было. Хотела обойти, но пес подвинул морду так близко, что пришлось палку взять и бросить. Он встряхнул ушами и побежал. А я – в другую сторону. Вокруг – ни души! А впереди, на самом пригорке....ох! Кто знает меня достаточно хорошо, не даст соврать: камни – мое все! Так вот, на пригорке меня ждала крепость! Но какая! Не крепость, а мечта принцессы! Целехонький дворец! С чугунными решетками, парковыми скамейками, сторожевыми будками и дубами. Дубами, которые, если верить гороскопу деревьев и нашему университетскому профессору, специалисту по Серебряному веку – символ королевской власти!И я рванула к ней, этой громадине, потеряв по пути сережку и носовик, уворачиваясь от играющей псины, от кишащих под ногами уток!.. Виват, Гатчина!
Сидела в ресторанном дворике в торговом комплексе. В "Норде". Любовалась на счастливые парочки. Завидовала. Я еще с юности мечтала пойти на свидание с парнем и налопаться от души пирожков с повидлом. Или эклеров со взбитыми сливками. А вместо этого сидела как потерпевшая, гоняла в чашке один-единственный кусок сахару – от стенки к стенке – и производила впечатление фарфоровой балерины. Такой, что стояла у бабушки в буфете. С отбитой ручкой. Видимо, ручку-то ей заранее, еще на репетиции отбили, чтоб ею пирожные не жрать. А эти, нынешние – любо-дорого посмотреть! Сидят в обнимку, уплетают сосиски в тесте, запивают "колой". Глаза сияют. Рты до ушей. Я живот втянула, спину выпрямила, кофе допила и пошла. Прозрачная. Ненавижу балет!
Нигде так не проявляется "чувство локтя", как в праздничный день в местах массового скопления граждан! Намоталась по своему Елагину, "острову счастья", так, что хотелось, по примеру тусующихся там подростков, сесть мягким местом в сугроб и пить из фляжки какой-нибудь крепкий спиртной напиток! В идеале – водку, потому что коньяк пахнет клопами, а виски – одеколоном. Но так как пью я мало и редко, то угостилась казенным глинтвейном и тем удовольствовалась. А еще, как личность увлекающаяся и экстатичная, хотела в процессе экскурсии по празднику пролить светлую девичью слезу…Люблю я нашу большую Родину! Народ ее люблю. Люблю ее/его традиции. И снег, бессовестно тающий на ресницах в день прощания с зимой, тоже люблю. Потому что не любить это все – родное, разухабистое, масштабное – невозможно! Мы ж с вами – русские люди! Словом, Масленицу проводили.
Не знаю, почему вспомнила…Каждый раз, когда бабушка уговаривала меня пойти в детский сад, она давала мне с собой на дорожку что-нибудь сладкое.
– Это тебе, а это – ребятам, – говорила бабушка, засовывая мне в карман леденец и насыпая в детскую сумочку конфет. – Смотри не перепутай!.. А в один из дней конфет дома не оказалось. Разве что в сахарнице посреди стола красовались бабушкины любимые "подушечки", которые наша детвора не ела. – Что ж тебе дать-то, – металась по кухне бабушка. – Вы ж, интеллигенция, стариковские конфеты не жалуйте! Неожиданно она остановилась, всплеснула руками и закричала: "Есть, есть у меня для вас гостинцы!".
В группу я зашла с кульком из чертежной бумаги, в котором был еще один пакет – из пищевой фольги, доверху набитый вишней, бережно вынутой бабушкой из трехлитровой банки варенья. Сок от вишни, а вернее, остатки варенья стекали по моим колготкам…А я была счастлива. За окном стоял солнечный октябрь.
Почему-то вспомнился бум на китайских "говорящих" кукол и тявкающих собак, которых года 3-4 назад активно впаривали прохожим на уличных лотках, особенно вблизи метро, торговцы из Средней Азии. Выходишь из метро – злая, взмыленная от давки, с языком на плече – а тебя встречает какофония звуков, в которых с трудом угадывается "мама" и "тяв-тяв". И прикидываешь про себя, сколько носителей этих "тяв-тяв" и проч. можно за пару минут уложить одной очередью. Конечно, шучу.
К теме ЖКХ. Я, наверное, уже всем рассказывала эту байку, подаренную мне десять лет назад карельским зоопитомником. Один продвинутый парень тайком вывез из какой-то теплой страны парочку "мадагаскариков", см так по 8-10, устроил для них дома курорт в обычном аквариуме, они расплодились бессчетно. А надо заметить, что помимо тараканов, дома у любителя экзотики жил приличного вида кот, которому эти клацающие твари порядком осточертели. Кот в отсутствие хозяина отодвинул крышку, выпустил "мадагаскариков" наружу. Благодарные тараканы ушли…в подвал. И представьте такую картину: зима, холод, отопление в доме – так себе, стоят у подъезда бабки, ругают коммунальщиков, а тут из окошка подвала прямо на них движется небывалой величины тараканья эскадра и заворачивает в подъезд! Погреться пошли!
Комментарии излишни.
Когда моя сестра училась в 4 классе, им в качестве "домашки" задали сочинение на тему "Первый снег". Будучи по своей природе девочкой очень спокойной и логичной, Катя попыталась и текст выстроить спокойно и логично: первый снег-снежинки-санки-дети рады и т. п. Но тут вмешалась я… На следующий день мама с ужасом прочитала запись в Катином дневнике: «Обратите внимание на психологическое состояние Вашей дочери, мне кажется, в Вашей семье-большие проблемы. Это не сочинение, а истерика…О чем оно? С ув. Классный руководитель».
– По твоим "любимым мужчинам" я сужу о стадии твоей депрессии, – сказала мама.
Сегодня весь день было такое настроение, что хотелось мира, тепла и красоты. В любой последовательности. Поняла, что люблю абсолютно всех, даже совершенно не знакомых мне людей. В таких случаях я всегда вспоминаю детские вопросики: "А если бы началась война, ты бы пошла умирать за Родину?". Пошла бы. Даже если бы вопрос был поставлен так же прямолинейно: "Умрешь? – Умру". А пока очень уж хочется наслаждаться счастьем общения и просто жить.