В плену его власти

Росс Софи

— Ч-что ты делаешь? — мой голос охрип от яркого желания, сконцентрировано в животе.

Оно обволакивает, затягивает в свои сети. Мешает мыслить. Все, чего я хочу — чтобы Адам позволил мне дойти до финала.

— Боишься, Принцесса?

Это так…пошло.

Его голова между моих раздвинутых ног, ладони лежат на моих бедрах. Адам сжимает пальцы, лишая меня возможности двигаться. Удерживает на месте, натягивая меня, словно струну, своими неспешными дразнящими движениями.

— Боюсь… — выдыхаю, бросаю взгляд на закованные в металл руки.

Беспомощность

ощущается особенно остро.

Адам подтягивается так, чтобы накрыть меня своим телом, мягко заставляет меня откинуться полностью на спину. Я чувствую, как в меня упирается затвердевший напряженный член.

Кончик его носа скользит по моей щеке. Обманчиво нежный жест, перед тем как его рука быстро сдавливает грудь и пальцы, задевшие крепкий зажим, выбивают из меня новый несдержанный стон.

— Меня боишься, девочка? — он будто специально выбрал этот пробирающий до мурашек гипнотизирующий тон. Его пальцы ложатся на влажные складки, он осторожно обводит вход и слегка надавливает, раздвигая тугие мышцы.

Киваю.

В ответ раздается усмешка. Его забавляют мои реакции.

Адам целует меня. Жадно, глубоко. Ладонь возвращается на грудь, кожа краснеет под его грубыми ласками, но эти волны легкой боли сливаются в единую лавину порока.

Я хочу еще.

Еще сильнее. Еще больше откровенных касаний, от которых поджимаются пальцы на ногах.

Его губы неожиданно оказываются на моей шее, влажные отпечатки слегка холодит, и я вновь покрываюсь мурашками, которые собирает его язык. Большая мужская ладонь мнет грудь, Адам тянет за цепочку, которая соединяет зажимы, и я вновь и вновь стону, не боясь, что меня могут услышать.

— Ты такая трусишка, Ева.

В эту же секунду он делает толчок бедрами, и я всхлипываю, вздрагиваю от неожиданности, когда его член плотнее прижимается к внутренней стороне бедра.

— Зачем ты меня приковал? — кончики пальцев жжет он желания провести по его бугрящимся мышцам.

— Чтобы у тебя было меньше возможностей сопротивляться, солнышко. Иначе ты бы не позволила мне осуществить задуманное, — Адам отвлекается, смотрит мне в глаза.

Его губы скользят по моей груди, спускаются к ребрам. Мне немного щекотно, когда Адам пересчитывает их пальцами слева, оставляя одновременно новое космическое пятнышко с другой стороны.

Он вновь касается меня снизу, проталкивает палец внутрь, надавливает на горячие стенки. Я машинально пытаюсь свести ноги, и Адам хищно ухмыляется, когда в воздухе раздается звон металла. Из-за браслетов на моих щиколотках, от которых отходят цепи к столбикам кровати, я не могу закрыться от него.

— Тесная и мокрая. Тебе ведь нравится все, что я с тобой делаю.

Не вопрос. Утверждение.

Влажный язык скользит по контуру пупка, ладонь ложится на подрагивающий от прерывистого дыхания живот, Адам давит, когда я начинаю крутиться, чувствуя его дыхание возле промежности.

— Не пытайся сопротивляться, Ева, — жесткие вибрации в голосе отзываются во мне новым тягучим спазмом, который расходится по всему телу от позвоночника.

Щеки

горят от стыда, когда Адам прокладывает дорожку поцелуев от лобка к изнывающему лону. Язык скользит по выступившей смазке, ударяет по клитору, и я тут же вскрикиваю, не в силах удерживать это внутри себя. Я кусаю губы до боли, царапаю ногтями ладони, когда язык в быстром темпе кружит вокруг пульсирующего бугорка.

— Адам… Я н-не могу…

— Только твои стоны, Принцесса, — он прерывается, заменяя язык пальцами, чтобы сказать мне это. — В крайнем случае — мое имя.

Адам растягивает меня изнутри уже двумя пальцами, ловит мой расфокусированный взгляд и продолжает делать эти невероятно потрясающие вещи своим языком. Я приподнимаю бедра ему навстречу, извиваюсь под усилившимся напором его ласк, задыхаюсь, когда сдерживаться становится практически невозможно.

Еще несколько умелых движений, несколько толчков внутри… Мышцы во всем теле натягиваются и каменеют от невероятного напряжения, с губ срываются бесконтрольные стоны, всхлипы и крики. Свободной рукой Адам дергает за цепочку между зажимами, и это становится моим финалом.

Оргазм похож на свободное падение. Несколько секунд невесомости, когда отпускают абсолютно все эмоции, голова будто набита ватой, и ты можешь только хватать губами воздух, чтобы не задохнуться. Так немыслимо хорошо, что в уголках глаз выступают слезы.

Адам резко снимает зажимы с сосков, я хнычу от боли и изо всех сил дергаю руками.

— Тш-ш, Принцесса, сейчас пройдет, — он успокаивает пульсацию пальцами, касается губами острых припухших вершинок.

Освобождает сначала одну руку, затем вторую. Перемещается к ногам, после двух прозвучавших щелчков я оказываюсь полностью свободной. Тяну на себя простынь, закрываюсь от пронзительного заинтересованного мужского взгляда. Смущение накрывает новой горячей волной.

— Понравилось, Ева?

Двадцать седьмая глава. Ева

Выбор свадебного платья — одно из важнейших событий в жизни каждой счастливой невесты.

В идеальном сценарии мать с будущей свекровью заливают «теплые» слезы шампанским, придирчиво разглядывая каждое новое платье, а сама невеста повизгивает от восторга, когда очередная фата идеально струится по лицу и волосам.

А я хочу отсюда сбежать.

Мне не нравятся эти ужасно вычурные платья, ноги на задниках уже стерты в кровь от неудобных туфель, иголки, с помощью которых консультант подгоняет размеры под меня, впиваются в кожу. Даже шампанское проносится мимо меня, хотя я точно знаю, что моей матери уже хватит.

— Девушка, а как вам «Русалка»? Не хотите примерить такой фасон? — консультант обхаживает меня, явно рассчитывая на свой процент от покупки.

В платьях с «рыбьим» хвостом невозможно нормально ходить, но я все равно соглашаюсь на несколько вариантов, потому что в общем-то мне плевать, что именно на мне будет во время церемонии.