В плену иллюзий
Шрифт:
Собрав в кулак все силы, Крауч осторожно поднял девушку на руки, бережно поддерживая ей голову.
Возвращаться в замок Барти хотелось меньше всего, он был не в состоянии сейчас кого-то видеть. Ему хотелось только одного: побыть наедине с Элен и никогда ее больше никуда не отпускать. Если бы можно было все исправить. В помутневшем сознании неожиданно всплыл остров матери, такой одновременно далекий, уютный и родной. Барти никогда бы не смог забыть о такой красоте. Снега практически никогда не было, словно на острове сохранялся другой климат, отличный от холодной Англии. В то время, как Лондон буквально утопал в снегах, на острове стояли теплые дни, и у Краучей не раз мелькала мысль, что они попали в какую-нибудь тропическую страну, разве что пальм не хватало.
– Только дорогой тебе человек сможет побывать в этом месте, — говорила, ему Мелани, ласково улыбнувшись. — Это место словно создано для двух любящих сердец.
– Все будет в порядке, Элен, — шепнул ей мужчина.
Крепче прижав Дюалье к себе, он закрыл глаза, ясно и четко представив остров, и крутанулся на месте, оставляя за собой черную дымку.
Крауч стоически перенес особенности трансгрессии, приспособившись к этому нехитрому способу закрывать глаза, когда его начинало закручивать в темном вихре. Через считанные секунды, они оказались на месте. Это уже не был Хогвартс. Как же давно он здесь был. Время словно остановилось прямо у него на глазах. Все такой же величественный, не похожий ни на что другое, остров Джиллинг, словно вновь звал Барти в прошлое, не хватало только матери.
Девушка не подавала признаков жизни, шанс выжить у нее был минимальным.
«Нет, я не буду об этом думать, иначе я сойду с ума!» — пронеслось у Барти в голове.
Раньше он не замечал, насколько она была ему дорога, а теперь, когда она была на грани жизни и смерти, ощущал это с новым приливом чувств и эмоций. Повернув голову налево, Барти наткнулся взглядом на небольшой домик, расположенный между двух скал.
Сколько же лет прошло, а дом нисколько не изменился. Только сейчас он вспомнил, что мать наложила на него в свое время специальные чары. Жаль, что Дюалье ничего этого не видит.
Открыв дверь заклинанием, он вошел в одну из комнат, бережно уложив Элен на широкую дубовую кровать возле окна.
– Оживи! — негромко произнес мужчина, направив палочку на девушку.
Дюалье слабо пошевелилась, но он видел, что это давалось ей с трудом.
Склонившись над ней, он вновь ее обнял, словно хотел согреть, и в это же самое мгновение девушка открыла глаза. Следы слез отчетливо виднелись на бледных щеках Элен. Увидев Крауча, она сделала попытку улыбнуться, но тут же скривилась от острой боли в висках.
– Барти, — прошептала она, протянув к нему свои руки.
– Я здесь, малышка, — Крауч подвинулся к ней поближе, заботливо поправляя ей подушку. — Я так боялся за тебя, я думал, что ты...
Приложив палец к его губам, Элен ласково обняла Барти, чувствуя, как он порывисто стиснул ее в своих объятиях.
– Прости меня, Элен, прости, моя девочка, — прошептал он.
– И ты меня прости, я не должна была так говорить.
– Все в порядке, солнышко, — Крауч нежно улыбнулся девушке, поцеловав ее в макушку. — Каким же я был дураком, прости, что так себя вел. Тогда, в кабинете Грюма, ты сказала правду, Элен, — тихо воскликнул Крауч, положив ее голову на свое плечо. — До сегодняшнего дня я не осознавал, как люблю тебя, люблю с тех пор, как ты пришла из Ордена.
– Но... — начала было Элен. — Кто бы мог подумать, что это всего лишь твоя маска! Ты был таким злым и неприступным, мне каждый раз казалось, что ты меня ненавидишь.
Барти грустно усмехнулся.
– Я хотел так думать, что ненавижу, каждый раз я боролся с собой, считая, что если буду с тобой груб и зол, то оттолкну тебя, вызвав в тебе ответную ненависть ко мне. Но мое сердце всегда было с тобой, как только я впервые тебя увидел в Хогвартсе. Тогда же мне пришлось молчать, разве кто-нибудь мог полюбить такого, как я!
– Глупый, — прошептала Дюалье, почувствовав как под ее веками предательски начало жечь. — Я люблю тебя, и всегда буду любить, всегда. Если бы ты знал, сколько значишь для меня. Каждый раз ты оказывался рядом, когда мне нужна была помощь, становясь мне таким родным и одновременно далеким.
Девушка неосознанно потянулась к нему, крепко поцеловав в губы, чувствуя, как Барти разомкнул свои губы ей навстречу, отвечая на ее порыв взаимностью.
Крауч чувствовал, что не мог больше сдерживаться, ее губы невольно манили его к себе. Дерзко прильнув к ее устам, он настойчиво стянул с нее блузку одним движением, от чего Дюалье бросило в жар. Его поцелуй был долгим, страстным и таким настойчивым, словно Крауч желал выпить ее до дна. Элен согнула ноги в коленях, желанно маня его к себе. Мужчина опустился на нее, попутно избавляя от одежды, такой ненужной сейчас.
Склонившись над ней, он вновь накрыл ее губы своими. Руки Дюалье обхватили его талию, скользя все ниже и ниже по его спине. На какие-то доли секунд она едва ли не вскрикнула, впившись ногтями в него, почувствовав боль внизу живота. Облизнув пересохшие губы, она запустила руки в его волосы. Боль вскоре исчезла, уступив место блаженству. Тело Элен выгибалось в его жарких объятиях, их губы снова искали друг друга. Ласково и осторожно двигаясь внутри нее, Крауч заходил все глубже и глубже, лаская ее шею, плечи и грудь, бросаясь вместе с Дюалье навстречу неистовому жаркому пламени.
– Еще, еще! — кричала она, извиваясь под мужчиной. Ее сердце учащенно забилось, в глазах появился лихорадочный блеск. Она чувствовала его страстное тело и льнула к нему, сливаясь с ним в единое целое. Мир, казалось, замер и, не было в нем никого. Только она и Барти.
Прижавшись к Элен покрепче, Барти не смог сдержать своей нежной и счастливой улыбки. Каждую ночь она приходила к нему во сне, но он был абсолютно далек от мысли, что его сны реализуются в жизни. Слишком призрачными казались Краучу его надежды. Еще бы совсем немного, и он мог бы навсегда потерять свое счастье, упиваясь навязанной ему ролью в мире Волдеморта.
Дюалье отчаянно вела его к свету, а он упрямо сопротивлялся ее желанию, неосознанно прогоняя девушку.
Глава 11. Несмотря ни на что
Жизнь Крауча разделилась надвое. Роль Грюма и свидания с Дюалье стали для него привычным. Трансформация была болезненной, что не могло не отразиться на внешнем облике Барти. Его растрепанные соломенные волосы потускнели, под глазами залегли синяки. Он выглядел усталым и измученным.
– Барти, так больше не может продолжаться, — Элен с упреком смотрела на мужчину, в ее глазах читались волнение и страх. — На кого ты стал похож? Ходишь как тень.