В плену королевских пристрастий
Шрифт:
— Ваша Светлость, у Вас есть ключ, который подходит ко всем дверям замка… Если Вы не доверяете мне, то можете открыть и в любое время проверить все, что только пожелаете. Вы хозяйка замка, и никто не посмеет Вам перечить. Король приказал казнить любого по первому Вашему слову, и стражники, и весь гарнизон замка выполнят любой Ваш приказ.
— Рон, я полностью доверяю тебе. Я хотела услышать твое мнение о том, насколько девочкам там будет уютно.
Дворецкий рухнул на колени:
— Ваша Светлость, Вам, конечно, может не понравиться, как я все распорядился устроить там, но неужели Вы думаете, что я мог умышленно сделать что-то противоречащее
— Рон, — герцогиня шагнула к дворецкому и нежно коснулась его плеча, — Ты постоянно падаешь передо мной на колени, стоит мне хоть о чем-то спросить тебя. Что произошло?
— Ваша Светлость… — дворецкий совсем склонил голову, — я лишь пытался ни чем не прогневить Вас…
— Рон, — герцогиня рукой ласково приподняла голову коленопреклоненного дворецкого и заглянула ему в глаза, — Последнее время тебя, да и всех слуг будто подменили. Я знаю, что герцог очень суров, особенно со слугами, но я ведь никогда не наказывала тебя…
— Да, Ваша Светлость… — Рон попытался отвести взгляд.
— Рон, я бы хотела узнать причину, хотя настаивать не буду…. Жаль, конечно, что ты не доверяешь мне, но что поделать, я приму это как данность, — герцогиня убрала руку от лица дворецкого, отошла к окну и отвернулась, тон ее заледенел, — Можешь идти. Скажи леди Гиз, что завтра я сообщу, когда встречусь с девочками.
— Ваша Светлость… я все расскажу, только не сердитесь… — Рон встал и шагнул к ней.
— И что же произошло? — герцогиня обернулась к нему.
— Ваша Светлость… — дворецкий потупил голову, — Вы помните, Клепон, слуга, что прислуживал Вам, как-то опрокинул за обедом соус Вам на платье… Так вот, после того случая Его Светлость герцог в присутствии короля собрал всех слуг в центральной зале и сказал, что он напоминает нам, что может не только наказывать, но и казнить любого по своему усмотрению. А потом сказал, что в первую очередь будет требовать от всех беспрекословного подчинения Вам, Ваша Светлость. И если кого-то заметит в нерадении или недолжном почтении, строго накажет. Что все должно в первую очередь докладываться Вам, и на все испрашиваться Ваше соизволение, и только после этого все это должно докладываться ему. Ему же все должны докладывать обо всех случаях, когда они заметили кого-то в нарушении этих правил, потому что те, кто не сообщили ему о них, будут также наказаны. А потом он приказал стражникам взять Клепона, отвести на двор и казнить. Вы еще прибежали тогда во двор и просили герцога и короля прервать казнь.
— Так его казнили из-за этого? — герцогиня закусила губы и отвернулась. Она помнила, как прибежала во двор, увидев из окна приготовления к казни, и как спрашивала и герцога, и короля, в чем тот слуга столь сильно провинился, и как, не дождавшись никаких пояснений, просила помиловать несчастного. Все ее старания тогда оказались напрасными. Герцог ответил ей, что готов выполнить любое ее желание, но только не связанное с вопросами наведения порядка в замке. Что она может пожелать все, что угодно: и назначить бал, и чтобы ее манто сзади всегда носили двое слуг или чтобы во время обедов все слуги были одинаково одеты. Он проследит, чтобы все было исполнено. А как и каким образом он будет добиваться исполнения ее желаний, он будет решать только сам. И его тут же поддержал король, заявивший, что герцог абсолютно прав и его милой кузине ни к чему вникать в тонкости поддержания порядка в замке и наказания слуг. Ей надо при необходимости лишь пожаловаться герцогу на их нерадение, чтобы тот все исправил. И еще добавил, что закон в замке должен соблюдаться неукоснительно, и это обязанность мужчин — следить, чтоб он исполнялся.
— Да, выходит, что так, Ваша Светлость… — дворецкий согласно кивнул и продолжил: — Теперь все очень боятся, что герцог заподозрит их в нерадении, поэтому докладывают ему о малейших промахах как своих, так и окружающих. Лишь в этом случае он может ограничиться устным выговором или нестрогим наказанием, в противном случае он поступает с провинившимися очень жестоко…
— Ну что же, Рон, теперь мне стало все понятно, — герцогиня тяжело вздохнула. — К сожалению, повлиять на решение герцога я никак не могу. Но ты передай ему, пожалуйста, что я расспрашивала тебя о его дочерях и твоих приготовлениях к их приезду и была довольна тем, что ты сделал.
— Да, Ваша Светлость. Вы несказанно добры, — Рон склонился к руке герцогини, коснулся губами кончиков ее пальцев и поспешно вышел.
Войдя в апартаменты герцога, дворецкий склонился в низком поклоне, — Ваша Светлость…
Герцог нетерпеливо ходил по собственному кабинету и явно ждал его.
— Ты был у герцогини, докладывал ей о приезде юных леди? — сразу же спросил он.
— Да, Ваша Светлость, — Рон склонился еще ниже.
— Что она сказала?
— Я рассказал ей обо всех приготовлениях к приезду юных леди и о том, что леди Гиз просила разрешения представить ей их завтра, чтобы они могли отдохнуть с дороги.
— И что она?
— Ее Светлость сказала, что завтра сообщит леди Гиз, когда захочет увидеть юных леди. И что она довольна теми приготовлениями, что я осуществил к их приезду.
— Ты запер переход?
— Да, Ваша Светлость.
— Отдай мне ключ.
— Конечно, Ваша Светлость, как пожелаете, — дворецкий достал из кармана связку ключей и, сняв один из них, протянул герцогу.
— Больше ключей от перехода нет, я надеюсь? — взяв ключ, жестко спросил тот.
— Больше нет, Ваша Светлость. Лишь ключ герцогини, который ей отдал король и который подходит ко всем дверям.
— Это я знаю, — герцог убрал ключ и сказал: — Ты свободен.
— Благодарю, Ваша Светлость.
— Надеюсь, ты не забыл, что я не люблю, когда кто-то, особенно вечером, без дела шатается по замку…
— Ваша Светлость, все слуги предупреждены и не выходят из своих комнат без вызова или приказания.
— Тебя это тоже касается.
— Я стараюсь, Ваша Светлость. Но сложно следить за порядком в замке, не покидая своих комнат.
— Рон, если тебе это сложно, я могу заменить тебя кем-нибудь более сообразительным, — раздраженно проговорил тот.
— Я все понял, Ваша Светлость, я буду очень стараться, — дворецкий снова низко склонился. — Вы позволите мне сейчас передать леди Гиз ответ герцогини?
— Я все скажу ей сам, — резко произнес герцог и, не дожидаясь ни ответа, ни ухода дворецкого, вышел из своих апартаментов и быстрым шагом удалился. По тому, куда он направился, Рон догадался, что герцог решил навестить своих дочерей, не дожидаясь завтрашнего дня, и передать леди Гиз ответ герцогини.
Герцог, отперев переход, прошел в крыло, отведенное его дочерям, и, рывком открыв дверь, вошел в комнаты леди Гиз. Та сидела за туалетным столиком с распущенными волосами. Испуганно обернувшись на звук распахиваемой двери, она поспешно встала и, чуть склонив голову, тихо произнесла: